Вурдлачка

Тот за всё время, как появилась сестра, ни разу не шелохнулся. Он даже не моргнул. Его взгляд был прикован к тонкой девичьей фигурке, которую я старательно скрывала от вурда. Тщетно! Сестра так и норовила выглянуть из-за моей спины. Хорошо, что хоть она додумалась вдеть руки в рукава и застегнуть мантию на пуговицы. Только вот в месте, где расходились полы плаща, виднелась изящная ножка с маленькой стопой. И ректор смотрел точно на видневшийся участок тела. Казалось, он даже не обратил внимания на то, что сказала преподавательница.

В приёмной послышалась возня, затем шум. На этот раз что-то большое упало. Раздались проклятья. В дверном проёме, дверь так никто и не закрыл, возникла фигура Семьдесят Четвёртой.

— Эту требуют вернуть в семью, — с трудом переводя дыхание проговорила куратор нашей группы, кивнув на Рирану. — Её муж утверждает, что Рирану украли и насильно здесь удержив…

Договорить Хейдагарда не успела. В один миг щупальца из спины ректора вылезли и разломили массивный стол. Я закрыла собой сестрёнку от щёпок, Семьдесят Четвёртая своими щупальцами сдёрнула с места Зелини, потому что в ту полетели крупные обломки стола.

— Адалард! — закричала Хейдагарда.

Её щупальца вытащили нас с преподавательницей по травологии из кабинета.

— Приведите себя в порядок и в мой кабинет, — донеслось отрывистое вслед нам, и она захлопнула за нами дверь.

— Девочки, что происходит? — поинтересовалась ошеломлённая Нинон Зелини, которая под давлением эмоций села на пол. — Я впервые вижу Адаларда таким.

Мы могли только покачать головами, потому что сами были под впечатлением услышанной новости.

Рирана замужем?!

Пристальный взгляд на сестрёнку подсказал, что она не менее удивлена, чем я. Ри сама не понимала, как такое могло случиться. Она не давала своего согласия. Брачного ритуала не было. Всё это сестрёнка рассказала мне по дороге в общежитие. Но до него мы так и не добрались.

— Вот ты где!

Жених Рираны преградил нам путь. Огромного длака сопровождали несколько вурдов, напрягшиеся, услышав слова «мужа».

— Я смотрю, мои подозрения оказались верными, — он медленно приблизился к нам. Цепким взглядом Воибор пробежался по хрупкой фигурке сестрёнки. — Ублажаешь кровопийц? — от внимательного взора длака не укрылась нагота Ри под мантией. — Так я и думал. Они себе тут устроили питомник и обитель наслаждений, — он схватил за руку сестру. — Пора домой.

— Ди! — взвизгнула от страха Рирана.

Воибор дёрнул на себя сестру. В этот самый момент я решилась и со всей силы ударила его по предплечью. Его рука обвисла, Ри получила желанную свободу.

— Беги обратно, — крикнула я ей, а сама кинулась на длака с кулаками, но удлинившиеся когти на руках мешали бить, поэтому я стала наносить хлёсткие скользящие удары ими.

Однако видалый воин быстро пришёл в себя и парой точных ударов сбил меня с ног. Воибор перевернул меня лицом к земле, намотал мои кудри на ладонь здоровой руки и принялся бить мою голову о дорожку, выложенную булыжником.

До этого самого момента вурды не вмешивались, оставаясь сторонними наблюдателями, но как только первая кровь обагрила камень, они оторвали длака от меня, но тот изрядно приложил меня. Правый глаз ничего не видел, перед левым стояла красная пелена. Дышать через нос не получалось. Его разбили вдребезги. Рот тоже быстро наполнялся кровью. Приходилось сплевывать, при этом язык не слушался. Почти все зубы остались на дорожке, когда один из вурдов поднял меня. Лицо горело. И неудивительно! Кровь текла не переставая.

Пока меня несли, я пару раз находилась на грани потери сознания, но, к сожалению, оно не покидало меня. Видеть сквозь красную пелену было трудно, но голоса я слышала прекрасно.

— Диона! — нежный голосок сестрёнки я всегда узнаю. Сейчас он был наполнен тревогой.

— Так как она длак, то организм и сам восстановится быстро, но стоит ускорить этот процесс, — это тараторила профессор Зелини.

— Не забывайте, для ускоренного восстановления необходим источник, значит, потребуется зелье «Жидкие кости», — сейчас говорил целитель, заведовавший лекарским отделением в нашей академии.

— Осторожно! Поверните её на бок. Крови слишком много, — даже Семьдесят Четвёртая пришла.

— Вот «Жидкие кости», — кто-то из лекарей принёс зелье.

Мне раскрыли рот и влили туда противную на вкус жидкость, перекрывая доступ к воздуху. Я закашлялась и выплюнула всё, что влили. Кто-то повторно надавил мне на челюсть, вынуждая открыть рот.

— Не надо, — остановила Семьдесят Четвёртая. — Кажется, ей уже лучше.

— У длаков не настолько быстрая регенерация, — заметил с чувством собственного превосходства целитель.

— Это всем известно, но посмотри на её нос! Он практически сросся, — заметила тихо Хейдагарда.

Очень тихо, что услышала только я её, потому что вурда наклонилась ко мне близко, испытывающим взглядом осматривая мой нос.

— Давайте, вольём в неё ещё раз, — бойко предложила Зелини.

Остальные с ней согласились, лишь куратор нашей группы промолчала. Когда стакан поднесли ко мне во второй раз, то я уже сама взяла его и выпила до дна парой больших глотков. На зубах заскрипела яичная скорлупа, входившая в состав зелья, и не только она. Температура тела резко подскочила. Стало жарко. Однако на это я не обратила внимания, потому что багряная пелена постепенно спадала с глаз, к тому же и правый глаз открылся. Пару раз чихнув, я задышала полной грудью через нос.

— Ну, вот, теперь ты полностью здорова, — с гордостью заявил целитель, бывший родом из Восточной Империи.

— Ди? — сестрёнка подошла ко мне и взяла меня за руку. На моих пальцах удлинялись ногти, становясь похожими на когти дикого зверя. Их рост не замедлялся.

— Серова, — позвала меня Семьдесят Четвёртая, прикладывая ладонь ко лбу. — Нет-нет-нет! — закричала она вслед моему угасающему сознанию.

Привычка не открывать глаза сразу после пробуждения прочно вошла в мою жизнь. Только так можно было не подвергая себя опасности оценить обстановку вокруг, скрыв свой запах от возможных хищников.

Длаки — хищники, как и вурды.

Иногда мне удавалось скрыться от тётки и других жителей деревни таким способом. На этот раз привычка тоже не подвела меня. Сердцебиение ничем не выдавало меня. Управлять своим пульсом я научилась давным-давно, ведь именно он разносил кровь по телу, начинавшему источать запахи, соответствующие эмоциональному состоянию человека.

Чутьё подсказало, что я не одна в лекарской палате. Говорили тихо. Лишь способные менять обличие могли уловить беседу двоих.