Страница 3 из 24
Я медленно поплелась вдоль комнат, которые тянулись ровным рядом слева. Редкие люди, проходящие мимо и учтиво улыбающиеся мне, все как один были в однотонных, совершенно не выделяющихся нарядах: чёрных, серых, белых, зелёных или терракотовых. Разница заключалась лишь в том, какую функцию внутри фракции они исполняли. Чёрный был универсальным и использовался абсолютно всеми, в то время как, например, белый был признаком тех, кто стоял у власти и руководил фракцией, а серый надевали офицеры и защитники. Забавно, что, создавая общество равноправия, люди всё равно постарались отделить одно от другого.
Мимо меня прошёл высокий мужчина в терракотовом свитере и брюках — цвете тех, кто занимается частыми переездами и торговлей между фракциями. Их мы называем «посланники». Они могут быть как просто временными гостями во фракциях, наблюдающими и изучающими всё со стороны, так и официальными представителями во время визитов.
Брюнет учтиво наклонил голову в приветствии и слегка приподнял уголки губ при виде меня.
Улыбки в этом мире были лишь инструментом и скорее этикетом. Нет, здесь были смех, радость, счастье, даже гнев и грусть, только в притупленном виде, максимально сдержанном и даже иногда демонстративном. А вот ароматы и вкусы были потеряны полностью. Помню, в детстве очень любила апельсиновый сок, но почему — сейчас понятия не имела.
Я тяжело вздохнула, поправляя плотный ремень белого комбинезона на талии, и постучала в дверь очередного кабинета, где лишь тонкая полоска голографического имени указывала на его владельца.
«Алиана Росс», — прочитала я про себя, подождав лишь пару секунд, и повернула ручку.
Комната эта отличалась от той светлой, что была у Анжелин. Тяжёлые шторы на половину высокого окна накрывали кабинет лёгкой тенью, позволяя наконец не щуриться и полностью рассмотреть представших передо мной людей.
— Нея, — раздался голос матери. — Ты как раз вовремя.
Высокая брюнетка прошла к столу, бросив на меня мимолётный взгляд. Удивительно, как разительно отличался её нынешний образ «успешной бизнес-леди» от того, что всплывал в моей памяти вместе с детскими воспоминаниями. Грация и красота всё так же были при ней, лишь в голубых глазах исчезла печаль, затянутая плотной ледяной пеленой сдержанности и величия. А мягкость в голосе и улыбка уже были не согревающими, как двенадцать лет назад, а скорее угрожающими.
— Это Густав Темпор — лидер второй фракции, — мама глазами указала на высокого мужчину, который растянул на губах вежливую улыбку, быстрым жестом зачёсывая тёмные пряди волос.
— Добрый день, — я крепче сжала пальцами дверь, стараясь держать спину ровно и не показывать слабость, которая накатывала на тело мягкими волнами.
— И его сын — Ноэ, — молодой мужчина обернулся на меня, будто сканируя внимательным серым взором.
Его глаза были прозрачные, как у настоящего призрака. И лишь один, правый, был будто поделён на две части: серый и карий. Неестественно светлые короткие волосы, как у альбиноса, аккуратно уложены, но вот кожа была привычного оливкового оттенка, что придавало его внешности яркий контраст. Он был невероятно красив. Высокая, стройная фигура, широкие плечи и сильные руки, обтянутые тканью чёрного джемпера.
Наконец наши взгляды встретились, и губы его растянулись в лёгкой улыбке, а я лишь кивнула в ответ, отводя на мать взгляд, полный немого вопроса.
— Они будут сопровождать нас в свою фракцию, — продолжила она.
— Нам есть чего опасаться? — я выразительно приподняла брови, выжидающе взглянув на Густава.
— Нападения сопротивления участились. Но вам не стоит думать об этом, — спокойно произнёс он. — Главы первой и четвёртой фракций уже успешно добрались до Ордо.
— Что же заставило лидера всех фракций лично сопровождать нас до столицы? — с очаровательной улыбкой произнесла я, замечая, как ожесточились черты Густава.
Он выпрямился, продолжая сохранять на лице учтивую улыбку, но в карих глазах промелькнул явно недовольный блеск. И, кажется, Апфер на этот раз затуманил полноценно все мои чувства, включая тактичность, раз я без стеснения задала подобный вопрос лидеру всех фракций.
— Нея, полагаю, тебе нужно собрать сумку, — ровным, но ледяным тоном произнесла мать.
— Конечно, — кивнула я в ответ, стараясь держаться стойко и делая шаг назад, дабы покинуть кабинет.
— Я провожу, — раздался бархатный голос Ноэ.
И только я подняла глаза, лишь бы отказаться от помощи, как он уже вышел вслед за мной, настойчиво прикрыв дверь. Я остановилась, не решаясь сделать шаг, явно опасаясь упасть и не желая показывать перед ним свою слабость.
— Мы можем сделать вид, что с тобой всё в порядке и ты лишь из вежливости взяла меня под руку, потому что я чертовски галантный мужчина, — губы Ноэ вновь растянулись в самодовольной улыбке, и он стал боком, демонстративно подставляя мне свой локоть.
Я на миг задумалась и всё же равнодушно пожала плечами, скорее на автомате хватая его за руку и мысленно благодаря за то, что он не стал указывать на мою слабость.
Стоило дойти до комнаты, как я обессиленно повалилась на кровать, позволив себе на пару мгновений прикрыть веки. Виски нещадно гудели, словно в попытках сдавить голову, а в теле ощущалась такая усталость, будто бы я тренировалась без устали всё утро и предыдущую ночь.
— Держи, — раздался мужской голос.
Я вновь приоткрыла одно веко, уже и забыв о своём прекрасном сопровождении.
Ноэ протянул мне стакан воды и белую таблетку на ладони.
— Что это? — взглянула я в его светлые глаза.
— Доверься мне, — на красивом лице растянулась добродушная усмешка.
— Нет, — улыбнулась я в ответ, приподнимаясь на локтях и всё так же упрямо глядя на него. — Что это?
— Ты хоть кому-то доверяешь? Или лишь один я такой особенный? — его явно забавляла моя реакция, но он терпеливо держал протянутые руки.
— Никому не доверяю, — выпрямилась я, потянувшись к прозрачному стакану воды. — Но ты особенный, если тебе от этого будет легче.
Ноэ усмехнулся, а серебристые глаза заблестели. Он сжал кулак, убирая лекарство в карман.
— Это было обычное обезболивающее, а не то, что ты подумала, — обернулся мужчина, наблюдая, как я подошла к высокому зеркалу, распуская волнистые волосы и позволяя прядям рассыпаться по плечам. Стекло вмиг показало истинную бледность моего лица, отчего оливковые глаза смотрелись неестественно ярко.