Страница 39 из 78
— Думаю, ты думаешь о том же человеке, ради которого я решил попросить тебя об одолжении, чего не было уже сколько… Лет семнадцать? Подумай сам, стал бы я прерывать режим затянувшейся холодной войны между нами, если бы речь шла о девушке, которая недостойна помощи.
— Девушка… Скажи, как есть, Марсель. Тетерина Елена Анатольевна, жена оскандалившегося юриста. Выскочка из простой семьи. Я бы даже сказал, крайне простой. Как и многие провинциалки, она напоминает мотылька, летящего на свет красивой и сытой жизни. Неудивительно, что как и многие простушки, она оказалась там, где ты ее снял. В эскорте. Хорошо, хоть не на панели подобрал, уважил старика, привел в дом элитную давалку, представив своей девушкой!
Я вскочил, сжал кулаки, с ненавистью посмотрел на отца.
— ЧТО?!
Отец откинулся в кресле, посмотрел на меня, из-под тяжелых век.
— Думал, я не узнаю? Дорогой Марсель, ты много лет не появлялся в стенах отчего дома под руку с девушкой, не приводил их после известного случая в прошлом. Если мы затронули эту тему, я должен перед тобой извиниться. В желании тебя закалить, сделать стойким к любым испытаниям, я малость перегнул. Ладно, перегнул значительно! Но речь сейчас идет не о том. Сын мой, едва ты переступил порог моего дома и назвал имя, как я мигом дал команду разузнать об этой пронырливой женушке чужого мужчины все, что только можно накопать! Я хотел знать даже, что она любит есть на завтрак. Мне принесли в клювике всю информацию. Знаю, что она девочка из агентства, знаю, с кем расплачивается по долгам муженька. Скажу по большому секрету, сегодня мне дополнили файл на эту девушку и даже отыскали, где прячется ее муженек… Я знаю все, Марсель! ВСЕ! Единственное, что я хочу, это оградить тебя от поспешных решений и ошибок.
— Я не ошибаюсь, — все, на что мне хватило сил. — Елена не должна отвечать за чужие ошибки.
— А как насчет своих?
— Она уже получила сполна, а ты не бог, чтобы решать, достаточно ли сильным был поджопник, отвешенный ей судьбой.
— Ты так защищаешь ее! — удивился отец. — Удивительно… Как… Как далеко ты готов зайти?
— Не понимаю.
— Понимаешь. Я могу решить проблемы Тетериной Елены. Мне это не составит большого труда. Но стоит ли мне это делать? И ради чего? Ради того, чтобы с тобой осталась симпатичная, умная и довольно стервозная пиявочка с характером? Я не уверен в ее бескорыстности… Она вышла замуж за старика.
— Как и твоя рыжая ведьма.
— О, я не обманываюсь насчет Ираиды. Знаю, на что шел, и скоро от нее избавлюсь! — отмахнулся отец. — Побуду холостым немного…
— Поздравляю.
— Итак. Я помогаю тебе решить все проблемы Елены. Но есть и мое условие.
— Что?! Какое условие?!
— Марсель, ты плохо меня слушаешь. Никаких условий не было бы, выложи ты карты на стол и честно расскажи о той заднице, в которой оказались вы оба. Но ты начал темнить… Знаешь, почему ты темнил? — делает паузу, добавив трагическим шепотом. — Потому что ты сам не уверен в этой девушке! Выслушаешь мои условия?
— Выслушаю ли я твои условия? Что, у меня есть выбор?
— Разумеется, есть! Жить, как жил, не впрягаться в проблемы девушки, мотивы которой находятся под большим сомнением, — пожал плечами отец. — Все. Проблемы нет, условий тоже.
— Не получится.
— Есть еще один вариант. Попытаться самому. Но я знаю, какие серьезные люди стоят за теми, кто добивается выплаты долгов с Елены Тетериной. К тому же эскорт агентство…
— Она из него ушла. Уволилась.
— Не смеши! Оттуда не увольняются по собственному желанию. Оттуда увольняют в места похуже. У этих историй почти не бывает счастливых финалов. Хочешь дать девушке шанс? Вперед, дерзай! Но связей и средств у тебя не хватит. Ты состоятельный, но они состоятельнее тебя. У тебя нет достаточных связей в верхушке, а у них есть. В этом нет ничего обидного. Голые факты.
— Все! Довольно с меня твоих уроков. Что за условия.
Отец с довольным видом рассматривает меня примерно минуту, делая это молча. Словно испытывает мое терпение на прочность! Чувствую себя неуютно, как обезьянка на арене цирка.
— Первое условие. Сокращаешь летные часы и вливаешься в управление компанией. Это самое важное.
— Сокращаю… что?!
В груди резко бомбануло. По всему телу скользнуло напряжение, закоротившее в районе горла с такой силой, что голос стал скрипучим, заржавевшим:
— Нет, ты требуешь невозможного! Я не могу бросить полеты.
— Бросать я тебя и не требую. Но ты вливаешься в управление. Это не подлежит обсуждению. Я все-таки стар и хочу оставить наследство в умелых руках человека, имеющего хотя бы какие-то понятия, что к чему.
— Нет-нет. Нереально! Ты требуешь меня отказаться от части себя…
— Я всего лишь указываю на возможности. Станешь летать меньше, вспомнишь то, чему учился до поступления в летное. Ты всего один курс не доучился, Марсель. И пока твои сокурсники-лоботрясы платили за написание курсовых, ты уже активно участвовал в работе компании, хватался за нужное. Вернешься, начнешь вникать во все, что происходит. Это первое условие.
— Всего лишь первое условие, но я чувствую себя наполовину ограбленным, а наполовину загнанным в кабалу.
— Второе условие. Поможешь мне вывести женушку на чистую воду.
— У тебя же есть доказательства!
— Косвенные. Мне нужно что-то такое железобетонное. Она к тебе дышит неровно… Используй это. Наглую стерву нужно проучить. Пусть возвращается к тому неудачнику, у которого я ее забрал! И третье… Оно проистекает из первого и, по сути, надо было поставить его на второе место, но ладно… что есть, то есть. Тебе нужно расстаться с Еленой Тетериной.
— У меня нет слов, до чего же ты мерзкий манипулятор. Для чего тогда это все?!
— Не знаю… — развел руками отец. — Ты же хочешь помочь заблудшей овечке. Вот и помогай! Но тащить в дом чужую жену, которая засветилась в эскорте, я не позволю. У меня все.
Отец поднялся и быстро допил спиртное, потом посмотрел на часы:
— Я отправляюсь спать. Будь добр, завтра к обеду дать мне ответ.
Я сидел и горел от мыслей, которые носились в моей голове по кругу, сталкиваясь, разлетаясь на осколки, снова сталкиваясь. Отец уже был у двери, когда я сказал ему в спину:
— Знаешь… Ты очень несправедлив к Лене. Именно она убедила меня помириться с тобой, говорила, что родители — это самые важные и близкие люди. Она узнала про твою якобы болезнь и подумала, прежде всего, о том, чтобы принести мир в семью, в наши с тобой отношения. Она сказала, что, вдруг ты болен, а мы до сих пор в ссоре и зря друг друга задеваем? Теперь я думаю, откуда в ней столько доброты на циников вроде тебя и меня? Обеда ждать не придется. Я согласен. И катись к черту, папаша. Все твои условия я выполню, но забудь, что я тебя обнимал и хотел наладить общение. Этого больше не повторится. Общение будет сугубо деловым. Спокойной ночи.
Я еще долго сижу в кабинете отца, продолжаю спорить с ним, но лишь в своих мыслях. Толку от этого немного, ведь я уже согласился. Кажется, иначе я поступить не мог, но чувствую какой-то раздрай, досаду, даже злость!
Надо же было Шатохиной лезть в это… Соглашаться на эскорт, замуж выходить за подозрительного типа!
Глупая. Так бы пересеклись у Андрея и Ульяны в гостях, выпили, перепихнулись и все. Но нет же…
Эта непоседливая задница влезла в неприятности и втянула в них меня!
Или я сам…
Втянулся.
Так, что даже не заметил, как это вышло.
Согласие далось мне легко. Я словно знал, где-то в глубине души всегда знал, что отец так просто не поможет. Кажется, он только и ждал удобного момента, чтобы лишить меня занятия, приносящего удовольствие. Чего-то такого, что лежит не в поле его интересов. Знаю, что он терпеть не может летать, хоть и летает часто. А я люблю… Мы во многом схожи, но еще в большем расходимся.
Посидев еще немного, отправляюсь бродить по дому, выхожу на прохладный воздух террасы, дыша ночной тишиной.