Страница 26 из 78
головка его члена надавливает на вход. Я вспоминаю, как объезжала его сама, как он стонал подо мной.
Возбуждаюсь.
Еще больше. Больше — точно невозможно, но получается, что возможно все.
— Ты… Ты же это чувствуешь!
— Услышать хочу… — глубже.
Уверенным нажимом вырывает из меня крик протяжный, когда входит тараном до предела.
— Да… Да… Хочу! — бьюсь под его телом, распахивая рот и постанывая.
— Я знаю, как довести тебя. Как заставить кричать в полный голос и умолять…
Он резко впивается в мой рот поцелуем и делает рывки.
Остервенелые. Мощные. Жесткие.
Выходя резко и возвращаясь.
На всю длину. Не щадя.
Наказывая.
За то, что бросила его неудовлетворенным.
Снова и снова терзает, покусывая губы.
Быстрый и резкий, но мне это нравится. Пульсирую как комок нервов, живот оплетает тугими спиралями, сигнализируя о приближающемся оргазме.
— Хочешь кончить? Хочешь оргазм? Я не дам тебе так просто его получить.
— Марсель…
Он замирает. полностью во мне. Дышит тяжело.
Я лежу под ним, сгорая от желания. Облизывая губы.
Выгибаюсь, сжав мышцами его тугой и крепкий член.
В ответ слышится сдавленный рык.
Я делаю так еще раз…
Он стонет и наклоняется, обвивает рукой шею, прижимаясь еще ближе.
— Попроси, — шепчет. — Давай!
Сжимая пальцами кожу на моих бедрах, продолжает меня трахать.
Я ощущаю, как член напрягается.
Да… Да… Он тоже быстро теряет контроль и притормаживает.
Стону немного разочарованно, царапаю ноготками его шею и покусываю за плечи.
— Сдаюсь…
— Что?
— Хочу тебя. Трахни меня. Прямо сейчас… Трахни! Быстрее!
— Именно это я и хотел услышать. И да… — ухмыляется. — Уже трахаю.
После его слов времени мне хватает только на то, чтобы вдохнуть — коротко и жарко. Потом все расплывается, разбивается на части от мощного и бешеного секса.
Марсель двигается слишком быстро, слишком резко и жадно. Я не выдерживаю, кончаю первой. Он не останавливается, сминает мои губы.
Пальцы развязывают пояс, обнажив меня целиком. Его губы на моей груди, алчно берут соски в плен по очереди, сминая и сжимая.
Оргазм полыхает внутри. Алкоголь и удовольствие смешиваются, окончательно стирая границы. Стыда и стеснения не остается. Страх тоже уступает место желанию быть довольной здесь и сейчас, а с ним мне хорошо… Даже слишком… Даже несмотря на то, что мы в трезвом виде друг друга на дух не переносим и враждуем. И завтра… протрезвев, мы точно будем ненавидеть, как и прежде…
Но сейчас я позволяю ему многое, показывая, как мне хорошо. Насытившись мной в этом ракурсе, Марсель меняет позу, вжимая меня грудью в диван, вынуждая приподнять попку повыше.
Пальцы впиваются в волосы, нажимая на затылок.
Остается только глухо постанывать в обивку дивана и дрожать от частых, глубоких толчков, испытывая новые приливы — один за другим, один за другим, пока совсем не остается сил даже на удовольствие… Только на забытье…
Меня резким рывком отрывают от дивана. Я с трудом разлепляю глаза и почти сразу же сощуриваюсь от едкого дыма.
Горячий жар и смрад бросаются в лицо, забиваются в легкие.
Вдохнув, начинаю кашлять.
— Вставай. Вот так… Одевайся!
Марсель тормошит меня, дает что-то влажное, прижимает к моему лицу.
Вокруг огонь, дым… Что это? На сон непохоже! Неужели за грехи я загремела в ад?! Как в том кошмарном фильме ужасов
Я с трудом различаю очертания комнаты сквозь языки пламени и клубы дыма.
Голос хриплый.
— Пошли…
— Что творится?
— Пожар! — отвечает Марсель. — Давай, Лен, на выход топай! Я сейчас…
Горим. Горим… Почему мы горим?!
Соображаю с трудом. Ноги налиты свинцом, мне страшно до жути!
— Иди же… Лена! — подгоняет меня Марсель. — Ты дыма наглотаешься! Туда! — толкает меня к выходу и хлестко шлепает по заднице. — Пошла!
— А ты?
— Я только документы заберу и нал… Выйду следом! Беги…
Я делаю несколько заплетающихся шагов по направлению к выходу.
Дверь — там. Я иду верно…
Вокруг выплясывает огонь и стелется едкие дымные кольца, извиваются, как змеи. Еще противно и громко пищит сирена. Наверное, противопожарная сигнализация или что-то в этом духе.
Я почти у двери, но вдруг… Разворачиваюсь и бегу обратно.
За жалкие полминуты огня и дыма стало в разы больше.
Огонь ревет, быстро пожирая легковоспламеняющиеся материалы.
Пожар набирает обороты, превращаясь в стихию, которая неподвластно человеку.
— Марсель! — кричу.
Его нигде не видно. Кругом огонь.
Фууух! Рядом со мной вверх взметается резкий огненный всплеск.
Я испуганно дергаюсь в сторону. Полы халата занимаются огнем… Я быстро сбиваю искорки ладонью и бегу в спальню.
Марсель возится у стены в дальнем углу комнаты.
— Марсель! Марсель…
Он оборачивается.
— Ты… какого черта здесь! Беги…
— Только с тобой!
— Вот же… дуреха! Отшлепаю! Накажу… Точно накажу!
Он бранится и, словно бросив начатое на полпути, бежит ко мне. Не знаю, успел он достать искомое или нет.
Слева от меня потрескивает огонь, жадно подбирается к гардеробной. Там летная форма Марселя. Красивая… Он в ней такой строгий, невообразимо прекрасный. Сексуальный и дико влюбленный в свое дело.
Он сказал, что ни за что не оставит небо, и я вдруг решаюсь забежать в гардеробную.
За его формой…
— Ленкааа! — зло рыкает Марсель. — Я тебя, млин, реально… ВЫПОРЮ! Куда лезешь?! Марш на выход!
Он бросается следом за мной и успевает выдернуть меня за миг до того, как огонь взметнулся на высоту моего роста.
Через несколько минут мы стоит возле многоквартирного дома. Вокруг нас толпятся такие же сонные и одетые наспех жильцы. Все смотрят, как из окон клубится темно-серый, почти черный дым…
Вдалеке завывают пожарные сирены. Скоро приедут пожарные и потушат то, что останется к тому времени от выгоревшей квартиры.
На Марселя косятся недобро, матерят вполголоса. Из его же квартиры начался пожар, но дым, гарь и копоть — на весь подъезд! Еще и соседей зацепило.
Кошмар!
Марсель находится в эпицентре всеобщего осуждения. Соседка уже начинает наскакивать на Кречетова с бранью и требованием возместить ущерб. Марсель держится равнодушно. Ему как будто плевать.
Очередной виток брани и наговоров. Не выдержав, я вмешиваюсь и остужаю пыл нахалки, отвечая ей на языке юридических терминов.
Она быстро затыкается и прикусывает свой язык, отходит.
Марсель с удивлением смотрит на меня:
— Я в спор с этой хабалкой не стал вмешиваться, потому что с ней бесполезно говорить! А ты ее уела. Эй, ты где такого нахваталась? Я, признаюсь, даже заслушался немного.
— Забыл? У меня муж юрист. А еще я работала администратором в гостинице! Разных людей повидала, с кем только собачиться не приходилось, — отвечаю, немного смущенная внезапной похвалой.
Марсель обхватывает меня за локоть пальцами и отводит в сторону.
— Ты как?
Он осматривает меня заботливо, снимает несколько сгоревших волосинок с головы. Почему-то на глаза мне наворачиваются слезы. По его осторожным, внимательным жестам становится ясно, что он ни за что не обидел бы меня по-настоящему. Максимум, на словах, и то только после того, как я сотворила такую несусветную чушь…
Мне совестно становится за то, что я приковала его. Настоящими наручниками…
Мои слезы Марсель истолковывает иначе и хмурится:
— Испугалась? Все позади. Ты цела. Я — тоже.
— Нет-нет… Нормально все.
— Ага. Очень…
Он вытирает большим пальцем слезинку с моей щеки, улыбнувшись.
— Нет, лучше не трогай лицо. Я хотел вытереть, только размазал сажу.
— Ты как трубочист выглядишь! — говорю сквозь слезы. — Почему случился пожар?
— Я… Думаю, виноват я. После секса отправился на перекур… Не помню, куда сигарету кинул. Ты к себе притянула, и я на секунду глаза закрыл. Всего на секунду. Оказывается, опасно засыпать рядом с Сиреной!