Адская смесь

Ада прошлась вспотевшими ладонями по юбке. Она пятилась. И да, ей было страшно. Клатч выпал из рук еще в коридоре. А значит телефон не под рукой. Никто ее не станет искать. Леонтьева одна знает. Нет. Романов тоже видел. Захар не позволит с ней ничему такому случиться.

Сейчас, глядя в эти пустые черные дыры-глаза, Ада слишком отчетливо поняла так многое! Она слишком долго закрывала глаза на всю грязь, что крутилась вокруг. Думала, что достаточно просто самой не делать гадостей и жить спокойно. Только не учла одного, болото в любом случае затянет в свою трясину рано или поздно! Только сейчас она начинала во всех красках осознавать злобу и ненависть Леонтьевой! И ее собственная, якобы чистота, и тот случай насилия в этот момент окончательно утратили свое воздействие и смысл. Так не важно все это вот сейчас, перед лицом этого человека, больше похожего на нечто звериное и опасное. А ведь когда-то опасным она считала Романова. И. что греха таить, винила его в том, что с ней случилось! Но не Романов виноват. Не он! А вот такие злобные, низкие и бессовестные люди, окончательно утратившие в себе все человеческое. Для Карпова происходящее сейчас норма жизни. Для Ады грубейшее насилие и предчувствие катастрофы.

— Послушайте, я не собираюсь легко сдаваться на волю ваших извращенных желаний! — выставила руки вперед, пытаясь отгородиться. Нервно улыбнулась и вздернула голову, — Анатолий! Просто скажите, как мы могли бы договориться!

— Раздевайся. Сама. Пока я добрый. Иначе, домой голая пойдешь. Я все твои шмотки в клочья изорву. Так чего ты там говоришь, хотела? А, да! Твоя дочурка. Сначала хотел ее попользовать! А что? Она не понимает слов! Так что выбирай ты или она! Мне то знаешь ли по х. ю кого на члене вертеть!

— Не смей мою дочь трогать. Даже имя ее произносить!

— Так и не тронул. Пока. Раздевайся. — в его облике или голосе уже не было игры. Лишь откровенная голая похоть. Ада попыталась обогнуть его и подбежать к двери. Но Карпов ухватил ее за юбку. Дернул ткань. Послышался треск. А в следующий момент тяжелая рука опустилась ей на затылок. Она полетела на пол. В глазах потемнело. — Слушай сюда, пупсенок! Я так и быть, не трону дочурку! Но Артема она оставит! Поняла? А раз дочку не трону за моральный ущерб расплатишься ты!

Он перевернул ее на полу, лицом вниз. Сорвал под юбкой трусики.

— Ну давай, кукла! Задницу подними кверху! — его грубая рука уже исследовала ее промежность. Сорвал трусики и бросил в сторону. Пальцем пытаясь проникнуть внутрь ее тела.

Ада завизжала, что было сил и начала махать руками и ногами! Столько внутри ярости зародилось! От боли! От бессилия! Извернулась и умудрилась коленом ему в пах заехать! Карпов даже не сдвинулся. Вот тут она перевернулась уже на спину и со всего маху ладонями треснула ему по ушам! Ее учили этому приему. И она точно тогда не знала, как сильно ей это поможет!

Дверь комнаты открылась. Влетел Романов! Глаза словно сейчас из орбит вылетят! Он разбежался, и плашмя упал на Карпова. Так что они покатились по полу!

Ада сразу же ухватила кобуру с пистолетом, чтобы не дай бог, она в руках Карпова не оказалась.

Бывали когда-нибудь на боях без правил? В этот самый миг перед лицом Ады разыгрался именно такой турнир. Страшное, кровавое побоище. Ни Карпов, ни Романов не собирались сдаваться. И да, это был бой насмерть. Ада бросилась между ними. И чуть не получила хорошего пинка. Ее оттащила Леонтьева.

— Совсем дура, Самойлова! Они убьют тебя! — и что удивительно, Паулина обняла Аду. Обняла и заплакала. — не лезь. Охранники уже бегут. Этих двоих так просто не разнять. Адушка прости меня! Прости!

Ада не могла говорить. Ее душили рыдания. От пережитого. От того, что ее Романов сейчас весь в крови.

Их на самом деле разняли два здоровяка. Скрутили. Романов выпрямился, снял свой изрядно помятый пиджак и накинул на плечи Ады. Повернулся к охранникам. — Ментов я уже вызвал! С этого, указал на Карпова, — глаз не спускать!

Карпов не собирался так просто сдаваться. Он, как щенков смахнул прочь двух охранников и сунул им свое удостоверение. Романов понимал, что никто не пойдет на перекос подполковнику полиции. Он рванулся чтобы снова устроить схватку, но между ними встала Ада. Широко расставила руки.

— Нет. Продолжения не будет. — повернулась к ФсБэшнику, — я не оставлю все так просто. И не боюсь вас. Напишу завление о нападении.

— Ты мне тут сказки не рассказывай! Вы оба будете молчать в тряпочку! А напишете, вместе отправимся туда, откуда нет выхода. — он направился к выходу. Охранники за ним. Обернулся:

— Мы еще встретимся, кнопа. И тогда пощады не будет. — хлопнул дверью так, что охранники остались в комнате. Романов посмотрел на них: — Все в порядке. Спасибо за помощь. С ним позже другие люди разберутся. — двое вышли молча.

Леонтьева посмотрела на Аду и Захара, и тоже ушла. Прощать ее никто не собирался. Минуту ее слабости, кажется, не приняла ни Ада, ни она сама.

Романов подошел к бару. Налил себе алкоголь в квадратный бокал. Выпил. Потом сделал круг по комнате. Провел рукой по волосам. Он не смотрел на Аду. Но что-то сильно волновало его. Даже пальцы подрагивали.

Ада подошла к нему очень близко. Обняла за талию сзади. И прижавшись лицом к спине, всхлипнула.

— Здесь осталось его оружие. — она просто не знала, что нужно говорить. Захар тоже молчал.

31

Захар повернулся, не выходя из кольца ее рук. Молчание. Вдох. Выдох. Обнял за плечи, укрытые его пиджаком. Просто прижал ее голову к своей груди. Втянул ноздрями ее аромат. Только ее. Уникальный. На несколько секунд. И даже за эти несколько секунд ее тепло и дыхание словно окутывали его нежнейшей невидимой аурой спокойствия. Он понимал, что только с ней он может позволить себе быть настоящим. Словно с новой силой по венам побежала кровь. И сердце радостно дрогнуло.

Ада чуть отстранилась и взяла его руку в свою. На руке разбиты костяшки. По лицу размазана кровь от разбитой губы. Рубашка порвана. Да, и Карпов ушел не в лучшем виде. Только это вовсе не успокаивало. Карпов зверь сам по себе. Его лицо, словно видавшее все кошмары этого мира. Для него драка не на жизнь, а на смерть, это проза дней суровых. Ничего больше.

Захар. Это же он. Вот так близко. Ее Захар. Это словно она и не дышала все то время без него. А теперь наконец-то снова ожила. Отошел. Снова к барной стойке. Поморщился, когда алкоголь прожег ранку на губе. Обернулся. Снова глаза в глаза. Они стоят чуть поодаль друг от друга. И это расстояние слишком велико. Всего пару шагов. Всего один вздох и можно упасть в его объятия. Ее все еще трясет от происшедшего. Но Бог свидетель, от того, что он стоит не рядом просто выворачивает все внутренности. Взгляд. Утонуть в этих изумрудах его глаз, где в самом эпицентре полыхает янтарное пламя! Он мой. Кричит мозг и душа. Этот мужчина принадлежит только ей!

Ада огляделась. В комнату снова вошел один из охранников. В руках держал коробочку с красным крестом.

— Думаю, вам это нужно. Или вызвать скорую?

Ада и Захар переглянулись. Да, уж видок у них отпадный! Оба словно рухнули со скалы, и летели очень долго, задевая выступы и ветки!

— Спасибо. — Ада взяла коробочку, — Скорую не нужно. Нам уже точно ничего не поможет. Не правда ли, генеральный директор?! — она подмигнула Романову. И сказала охраннику, — мы справимся. И скоро уйдем.

— Комната полностью в вашем распоряжении. — и вышел, слегка прикрыв дверь.

Ада взяла ватные диски, перекись. Романов приподнял одну бровь:

— Нет, Ада моя. — он запнулся. Потому что не мог перестать называть ее своей. Ада улыбнулась и приложила палец к его губам.

— Ты же не маленький! Потерпи!

Оба обработали друг другу раны. Но вот ребра все еще саднило внутри. Ада посмотрела на свой вид. Юбка почти оторвана от самого пояса. Корсет только по прежнему плотно сидит. Завела руки назад, пытаясь ослабить шнуровку. Ей казалось, что задыхается.

Захар встал позади. Отвел ее руки и сам распустил веревочки. Ада только охнула и еле удержала корсет от падения.