Возрождение: Война

– Чего надо? – Фиала напряглась, стоя одна против четырёх мужчин:

– Хейла… Как тебя… Это твоё? – самый высокий указал на спинавт. – Ты довези нас. Будь добра…

Но добром не пахло! Бородатый вилот пригнулся и заглянул в окно, уставившись на Лару:

– Какая милаха…

Его оскал с гнилыми зубами тоже не сулил ничего хорошего. Фиала смело бросила:

– Ты разбогател, крибей? Я тебе не такси!

Фиала назвала вилота по-ихнему. Вилоты переглянулись:

– Она что, из наших?

– Смотри-ка, красавица-хейла знает жизнь крибея?

Высокий сплюнул:

– Да, какая разница? Ты чего такая бойкая? Не надо…

Высокий подошёл вплотную, причмокивая, будто на месте Фиалы стоял сладкий леденец, и выставил указательный палец. Кончик шёл к груди, рассчитывая встретить солнечное сплетение. Высокий хотел подчеркнуть авторитет. Но не подчеркнул. Движение его пальца прервал взмах спортивной кофты. Лара успела заметить, как Фиала сомкнула обе ладони – почти мгновенно. Раздался дикий вопль. Высокий согнулся пополам, держась за кисть. Указательный палец неестественно смотрел наружу. Тут же Фиала пропала. Кувыркаясь на ходу, она перелетела через капот, прочь от противников. Мяками её лихости служили руки и ноги. Они двигались так быстро, что Лара отпрянула от удивления.

Прыткость Фиалы ввела в ступор не только её. Пока высокий падал, троица недоумевала – что же произошло? Фиала воспользовалась заминкой и приняла боевую стойку: колени подогнулись настолько, чтобы сместить центр тяжести к поясу. Поза напоминала разьярённого краба, который растопырил клешни. Если это был способ боя, то Лара никогда в жизни не видела подобную изготовку. Фиала скрючила пальцы, как хищный кракот, давая понять, что пустит когти в ход. Первым, кто решил это проверить, оказался худой. Он быстрее остальных подбежал и тут же развернулся, получив сильный удар в челюсть. Кость хрустнула так, что у Лары свело скулы. Тонкий упал без чувств.

Третий среднего роста воспользовался моментом. Пока Фиала возвращала правую руку, оставив без защиты корпус, он на всём скаку врезал ей в челюсть. Фиалу отбросило. Она бы рухнула, если бы не удаль четвёртого. Бородатый забежал сбоку и впился в плечо. Фиала, устояв на подкошенных ногах, извернулась и достала зубами до бороды. Вилот взвизгнул и резко отшатнулся, разомкнув хватку. По его подбородку потекла кровь. Третий – снова подскочил и ударил. Ногой в живот. Фиала харкнула кровью, и перед тем как упасть, вздёрнула лодыжку. Голень врезалась туда, где сходились ноги вилота. Он громко взвыл и, держась за пах, повалился на бок. Они с Фиалой упали одновременно. Бородатый, громко ругаясь, бросился сверху. Он оседлал Фиалу и стал душить.

Лару трясло. Увидев смертельную схватку, она прижалась к стеклу. Фиала хрипела и металась под давлением огромных лап. Она задыхалась, но не могла сбросить неподъёмного противника. Бородач, чувствуя превосходство, не сдавался и нажимал всё сильней. Фиала забилась в агонии последнего вдоха. Лара вцепилась в ручку двери:

– Фиала!

Лара вылетела пулей и, сжав кулаки, бросилась вперёд. Испуг толкал на немыслимое, заставляя забыть, что она всего лишь – слабая девушка. Лара нацелилась в спину вилота. Но не добежала. На очередном шагу нога прилипла к полу, её кто-то схватил. Лара полетела вниз. Она шмякнулась, врезавшись коленями о бетон. Голень прилипла к цепким пальцам третьего. Вилот потянул к себе и зарычал. От злости Лара брякнула что-то нечленораздельное и, ощутив свободную ногу, подтянулась и пнула туда же, куда до этого ударила Фиала. Стопа погрузилась в штанину, вызвав новый визг. Вилот заскулил, свернувшись клубком. Лара попыталась вскочить, но боль в разбитых коленях резко стянула сухожилия. Лара вскрикнула.

Противник Фиалы отвлёкся и обернулся, но мига хватило. Фиала извернулась, освободила руки и резко распрямилась. Её ладони сцепились на шее. Голова вилота резко ушла вниз. Нос бородача встретился с Фиалиным лбом. Новый хруст! Тело мародёра тут же обмякло…

Фиала, громко ругаясь, вскочила:

– Бысс… В маш… В маш…

Она кашляла и держалась за бок. Надрывный хрип вряд ли можно было назвать голосом. Но трясущиеся колени не помешали Фиале двинуть по лопатке с такой силой, что Лара очутилась у дверцы быстрей, чем ойкнула от боли. Она влетела, плюхнулась на обивку, захлопнула дверцу. Фиала ковыляла. Она прошла у левого спина машины и вдруг остановилась. У сферического колеса корчился первый вилот. Он держался за сломанный палец и хныкал. Фиала с размаху пнула ногой в живот:

– Тварь!

Затем она влезла, захлопнула дверцу и нажала кнопку пуска. Электродвигатель засвистел, как бешеный, разгоняя машину. Лару дёрнуло, подбросило. Спинавт подпрыгнул на препятствии и погнал, унося прочь от четвёрки мародёров. В заднем окне валялся вилот, которого переехала машина. Ноги дёргались в агонии. Высокий безжизненно распластал руки. Лару окатил холодок. В который раз за сегодня она видела смерть. Предсмертная агония затмила все жуткие картины того, что могли вилоты сделать с ней – молодой богачкой… Лара уцепилась за обивку, жалея и не понимая, как Фиала могла раздавить беспомощного человека. Как могла перенести хруст человеческой плоти… В зеркале водителя узкой полоской виднелись сдвинутые брови и сосредоточенный взгляд. Абсолютный холод!

– Фиала, что с ним?

Фиала гнала по туннелю, ведущему к светлой точке впереди – пути к свободе. В зеркале промелькнул быстрый, как молния взгляд:

– Ты за себя переживай!

Выражение осталось прежним, будто для Фиалы вдавить человека в бетон – дело обыденное. В эту секунду тесные стены парковки закончились. На пути возник шлагбаум. Фиала, не сбавляя темпа, въехала в тонкую полоску металла. Планка с грохотом ударилась о капот, прошлась по стеклу, выбив две трещины, и с несчастным визгом улетела вверх. Сферические спины, вращаясь вокруг осей на триста шестьдесят градусов, позволили развернуть машину почти мгновенно. Швыряло так, что Лара хваталась за ручки.

После сумасшедшей гонки Фиала резко сбросила скорость. Движение замедлила плотная завеса пыли. Над проспектом у Окси висел непроглядный туман. Жёлтые щупальца взрыва добрались и сюда. За повисшей гущей скрывались контуры стен. Даже бордюры утонули в дыму и пепле. Столбы казались обломанными спичками.

В пылевом мареве шли редкие фигуры. Одна из них, завидев спинавт, подбежала и стала наперерез. Заплаканная женщина размахивала руками. Она отчаянно привлекала внимание, пытаясь, что-то донести. Завидев её, Фиала резко приняла в сторону и проехала мимо, оставив несчастную плакать на обочине. Фигурка за бортом быстро скрылась в тумане творящегося безумия:

– Мы разве не поможем? Фиала!

– Твоя задача – вернуться домой!

Снова грубый тон:

– Мы даже сумочки… – Лара отстранилась, не зная чего ожидать. Она вспомнила о вещах в тренировочном зале. – Ух! Там наши деки…

Фиала ответила не сразу. На шее пульсировал красный след, щека под левым глазом набухла. Розовое лицо уродовал синяк. Нос казался больше обычного. Переносицу резал глубокий шрам, а с губы стекали две тёмные струйки. Фиала выдавила из себя слова режущие хрипотцой:

– Запомни! Трупам шмотки не нужны!

Это сказала женщина, которая час назад хвасталась белой кофточкой и прыгала от радости… Лара сложила ладошки на животе и приготовилась к любой неожиданности. Но к радости, через минуту показался синий маячок Стражей. Из пелены вынырнули контуры боевых машин. Десятки фигур сновали туда-сюда. Стражи растаскивали завал, а посредине стоял тип с автоматом. Он направил оружие, как только спинавт замер в пяти метрах от броневиков. Фиала вышла, держась за бок. Стеная и ковыляя, что-то сказала. Тип подлетел к дверце и прислонился. Завидев Лару, что-то крикнул своим. Стражи забегали, засуетились. Пока они оцепляли машину плотным кольцом, Фиала села обратно. Ей заметно нездоровилось. К хрипу добавился тихий стон. Фиала склонилась над рулём и уперлась лбом. В салоне повисла тишина: