Страница 17 из 24
— Ну, синьоры, сами понимаете, что на базе старого речного порта, осуществить масштабную задумку не удастся, — тяжко вздохнув, посетовал магнат, обширный флот которого забил все причалы. — Так как выше Асунсьона уже расположились казаки, то для приёма иностранных судов требуется построить пирсы ниже по течению реки. Там же, на малом удалении от старых пригородов Асунсьона отстроить жилые кварталы района свободного порта. Муниципальные власти столицы не смогут поддерживать должный порядок в очень неспокойном районе. Да и законы там будут сильно отличаться от благопристойных столичных. Поэтому поддержание порядка в свободном порту возьмут на себя курсанты полицейской академии. Для курсантов это послужит хорошей стажировкой, как в плане закрепления полученных теоретических знаний, так и в наработке практического опыта. Кстати, в академию набирается много граждан других государств, потому проблем с иностранными языками не будет. Заодно и наши местные курсанты подучатся общению с иноземцами.
— Насколько я помню, численность состава академии — около тысячи курсантов, — прищурил глаз генерал полиции.
— Тысяча — это только численность одного курса, — поднял указательный палец Алексей. — Обучение же проводится: полный курс, для новичков, — пять лет, а для полицейских уже имеющих опыт службы — три года.
— Итого — пять тысяч бойцов, — присвистнув, признал реальную силу Гутиэрос.
— Восемь, — исправил арифметическую ошибку Алексей. — Однако курсанты будут не всё время тратить на практические занятия на учебном полигоне.
— И вы, синьор Ронин, потом надеетесь всем выпускникам академии предоставить в Парагвае работу по специальности? — удивлённо вскинул брови Гутиэрос, у которого вся полицейская братия, вместе с рядовым составом, была представлена значительно меньшим числом.
— Мир велик, — улыбаясь, широко распахнул объятия анархист. — Специалисты по работе с криминалом нужны и государствам, и частным компаниям.
Министр внутренних дел Парагвая злорадно ухмыльнулся и, наклонив голову, отпустил ехидное замечание:
— Закрытые кордонами и патрулями регионы, жёстко регламентированный порядок внутри каждой социальной общины, тотальный контроль над перемещением граждан, драконовская налоговая система — это как–то не очень сочетается с идеями анархизма и вольного казачества.
— Эх, синьор Гутиэрос, это вы ещё не видели, какой большевики строят коммунизм, — сокрушённо вздохнув, махнул рукой реформатор–анархист. — Да и демократические режимы стран Европы и Северной Америки очень далеки от идеалов истинной демократии… Нет в мире совершенства… Но зато, смею вас заверить, в каждом парагвайском регионе будет выстроена, по свободному выбору граждан, своя социальная система. Это как огромный жилой дом с отдельными квартирами — все платят налоги и соблюдают единые правила общежития, но в каждой отдельной квартире свой семейный устав.
— Воистину, батюшка Алексей, анархия — мать порядка! — захлопав в ладоши, рассмеялся Гутиэрос. Ибо у генерала полиции нарисовалась в уме совсем другая картинка: эдакая огромная тюрьма народов, где каждая группа узников свободна лишь в пределах своей темницы.
— Синьор Ронин, мне тоже очень симпатичен ваш анархистский проект, особенно идея со свободным портом и пират… всемирным банком, — не сразу подобрал корректное определение министр финансов. — Однако грандиозный проект потребует больших вложений.
— Так и прибыль сулит немалую, — подмигнул синьорам бывшим фабрикантам казацкий магнат. — Мы с вами уже заключили договор, что после выплаты трёхкратной стоимости ваших прежних предприятий, вы будете иметь право участвовать одной третью этого капитала в казацком кооперативе. Дела в промышленности идут просто здорово, производство товаров нарастили вчетверо — прибыль неимоверная. А после модернизации оборудования и повсеместной электрификации, доходность ещё скакнёт вверх. С учётом ежегодного увеличения численности населения Парагвая и многолетних выгодных контрактов, рост промышленности обеспечен на ближайшее десятилетие. Поэтому, синьоры, я призываю вас не дожидаться всех выплат по контракту, а уже сейчас вкладывать полученную долю в перспективный проект — «Свободный порт Асунсьона».
— А всемирный свободный банк? — не желал упускать золотую рыбку министр финансов.
— Частные инвесторы могут принять участие и в этом проекте, — пожал плечами магнат. — Только его основная функция — надёжное сбережение капиталов любого происхождения, а вовсе не их преумножение. Средства из банка пойдут в экономику Парагвая. «Свободный порт» принесёт акционерам намного большую прибыль.
Представители элиты буржуазии Парагвая одобрительно загудели. Парламентариям очень понравилось новое социальное устройство федеративной республики. Они не теряли власть над половиной страны и старыми столичными кварталами, могли по–прежнему рулить экономикой и даже печатать парагвайские песо. Конечно, слабый песо не вытеснит золотые казацкие рубли, но какое–то время ещё потрётся в обороте.
— Синьор Ронин, а какие ещё нововведения вы предлагаете? — заподозрил, что не все сюрпризы ещё озвучены, прозорливый Гутиэрос. Прожжённый политикан по достоинству оценил, как магнат–анархист сумел накидать сладких плюшек, чтобы понравится буржуазии. Однако этот хитрый казак, наверняка, припас напоследок горькие пилюльки.
— В связи с нахлынувшей волной русских эмигрантов, нужно предусмотреть защиту испаноязычного населения Парагвая, — вывернул проблему наизнанку казацкий атаман. — Уже сейчас русских в стране больше, чем коренных жителей, и в ближайшие годы это соотношение увеличится кратно. Необходимо на законодательном уровне установить два языка в качестве государственных: испанский и русский. Многие страны приняли похожие законы, чтобы избежать национальных конфликтов и сохранить язык меньшинства.
— А сколько ещё планируется запустить русских в Парагвай? — раздался робкий голос из задних рядов.
— Думаю, до пяти миллионов мы к концу десятилетия дорастём, — пожал плечами главный организатор переселения русского народа.
— Тогда надо защищать испанский язык, — выразил общее мнение Гутиэрос. — Синьоры, кто за введение двуязычия в государственном документообороте?
Лес поднятых рук, сочетающийся с тяжёлым вздохом, единогласно утвердил спасительную новацию.