Страница 122 из 122
— Пока точно сказать трудно, но из бывших командиров красной армии не менее десяти стрелковых полков парагвайцы сформировали, — ошарашил убийственной статистикой Берия. — Они легко захватят поселения в устьях рек. Без подкрепления мы северные районы не удержим, а флот может помочь только в конце весны, когда растает лёд.
— Лаврентий, ты хоть понимаешь, что говоришь⁈ — нервно хлопнул ладонью по столу Сталин. — Это же масштабный контрреволюционный мятеж! Такую операцию парагвайцы должны были не один год готовить.
— Товарищ Ежов боялся трогать парагвайцев, а они годами вербовали ответственных работников во всех министерствах, — не чувствуя свою вину в провале работы предшественником, спокойно дал объяснение Берия. — Триггером для начала операции послужило неудачное покушение на Ронина, но оружие и продовольствие парагвайцами было завезено в страну заранее.
— Как, вообще, получилось, что целую неделю органы власти на местах выполняли команды парагвайских диверсантов? — задал главный вопрос Сталин.
— Команды поступали из центральных аппаратов госбезопасности и партийных комитетов в областных центрах и даже из столицы, — не моргнув глазом, доложил о масштабе предательства Берия. — Не всегда это были распоряжения реальных руководителей, чаще всего телеграммы, телефонограммы и радиограммы рассылали внедрённые в органы правительственной и ведомственной связи шпионы. Однако после начала вражеской операции «Ледниковый период», исчезло немало руководителей из министерств и партийных органов. Правда, некоторых товарищей из дома ночью похищали подставные представители НКВД и обманом заставляли содействовать враждебной деятельности, но обнаружилась и масса завербованных парагвайцами шпионов, такие исчезли бесследно.
— А те, которых обманули, что говорят? Как можно было купиться на ложные команды? — негодовал Сталин.
— Во–первых, приказы поступили по официальным каналам и дублировались из разных источников, — пожал плечами Берия. — А во–вторых, люди боялись перечить грозным НКВДшникам, которые размахивали поддельными документами. Да и указания были весьма неопределённые: «Оказать оперуполномоченным госбезопасности максимальное содействие в деле срочной передислокации особо опасных осуждённых в более удалённые северные лагеря. Не допускать волокиты и формализма. Обеспечить выделение необходимых транспортных средств, запаса продовольствия и тёплой одежды. Обеспечить охрану списочного состава заключённых до района их передачи спецконвою НКВД. Все подробности операции и списки заключённых получить от присланных оперуполномоченных. Обеспечить полную секретность операции».
— И никто не решился перепроверить сомнительные приказы? — засомневался в абсолютной исполнительности местных бюрократов Сталин.
— Подконтрольные парагвайским шпионам каналы связи давали подтверждение, — развёл руками Берия. — А остальные каналы были временно прерваны: телефонные и телеграфные провода обрезаны, радиочастоты слабеньких местных станций заглушены мощными помехами. Попытка узнать, что твориться у соседей, давала подтверждение всеобщей секретной операции — всюду творилось одно и то же. Места расположения лагерей весьма удалены от развитой сети дорог и коммуникаций связи, поэтому до центральных органов управления сигнал о странной операции дошёл нескоро. К тому же, из областных и краевых центров, да даже из столицы, шли ложные подтверждения или ответы тормозились бюрократической перепиской. Лишь когда запросы, наконец–то, дошли до моих заместителей, то они осторожно осведомились о ходе секретной операции друг у друга и поняли, что это не тайная операция какого–то отдела НКВД, а чудовищная шпионская провокация. Ещё какое–то время ушло на перепроверку сведений и осмысление масштабов катастрофы.
— И каков размах парагвайской авантюры?
— На данный момент, нам известно о более чем пятидесяти тысячах бежавших из лагерей осуждённых, — вытянувшись по стойке смирно, доложил комиссар. — Основная масса это разжалованные командиры РККА, в основном из старых царских военспецов и приспешников осуждённых за измену командармов. Остальной состав — это инженеры и научные работники, уличённые в шпионской деятельности в пользу зарубежных стран.
— Как раз тот контингент, который по секретному договору с Парагваем мы согласились им выдавать для перевербовки, — пуская дым из трубки, задумчиво рассуждал Сталин. — И про который Ронин просил в последней записке, чтобы мы не препятствовали его самостоятельному выходу с территории Советского Союза.
— Да мы, Иосиф Виссарионович, и так до лета не сможем подавить вооружённый бунт такой армии зэков, — развёл руками Берия. — Нам их на Крайнем Севере нечем достать.
— Лаврентий, а что о нашей промашке уже известно за рубежом? — решил обыграть ситуацию по–другому Сталин.
— В газетах пока ничего не пишут, а информацией из правительственных глубин мы, после чистки наших штатов внешней разведки Ежовым, располагаем чрезвычайно скудной, — опять укорил предшественника Берия. — Однако я думаю, что зарубежные коллеги заподозрят органы НКВД в инсценировке массового побега, организованного для легализации передачи заключённых в руки Парагвая.
— Вот пусть так и дальше думают, — хитро усмехнулся в усы Сталин. — И прекратите всякую суету в Сибири, не наказывайте руководителей, виновных в организации перевода заключённых в более северные регионы. Считаем, что всё прошло по плану операции… Как там парагвайцы её назвали?
— «Ледниковый период», так расшифровали её название наши спецы из перехваченной радиограммы, — раскрыв красную папку, сверился с записью в докладе Берия.
— А военно–морской флот для блокады северных морей мы, всё же, к навигации подтянем, — пустив облачко дыма, решил подстраховаться вождь.
Однако поторговаться с Рониным ему больше не довелось. Парагвайцы всю зиму и весну водили караваны дирижаблей, перетаскивая личный состав из северных посёлков в Китай, пока не вывезли всех людей. Государственную границу Советского Союза пересекали в тёмное время суток, стараясь подняться повыше.
Книга предоставлена Цокольным этажом, где можно скачать и другие книги.