Страница 10 из 84
Глава 4
Я стучал по груше, выплёскивая накопившуюся злобу и агрессию. Сегодняшний день меня вымотал морально так, что хотелось кого-нибудь убить. Но нельзя, в тюрьму я не собирался. Хотя было бы приятно пожать шею Аристарху или пробить ему двоечку в наглую морду. Я скрипнул зубами и саданул по мешку усилив удар энергией, от чего тот подлетел чуть ли не до потолка. Пришлось успокоиться и вернуться к обычным ударам, без усиления способностями энергета. Я хотел выплеснуть злобу, а не сломать оборудование.
— Развлекаешься? — Выгорский, как всегда, подкрался незаметно, но сегодня я даже не дёрнулся. — Зайди ко мне, разговор есть.
Я тяжело вздохнул и опустил руки. Уж не знаю, чего там хотел Михалыч, но чуйка вопила, что ничего хорошего. Последние дни были богатыми на всякое говно, так что я подсознательно ждал, что ещё случится плохого. Тем более, что по тренировкам он мог поговорить и здесь, ребята ещё переодевались и в зале был только я и пришедший пораньше Вадим. Но тот разогревался, разминая суставы и к нам не лез. Но деваться было некуда, я выдохнул и пошёл в кабинет тренера, настраиваясь на разговор.
— Ну что, сваливаешь? — с ходу огорошил меня Виктор Михайлович, буравя тяжёлым взглядом. — А самому сказать об этом яиц не хватило?
— Чего?! — сказать, что я опешил, это вообще ничего не сказать. — Что за бред? Куда я сваливаю?
— Запрос на тебя пришёл, о переводе в СКА. — давление от взгляда Выгорского было физически ощутимо. — Баранов тебя себе требует. Хороший наставник, армейский спецназ тренирует, минимум двое его воспитанников Архонтами стали.
— А! Вот в чём дело! — до меня дошло что происходит. — Понятно. Ну дедушка, ну старый сучий потрох. И тут нагадил.
— Вообще попасть к Баранову считается большой удачей, да и попасть к нему непросто. — не совсем логично после своего поведения тут же принялся рассуждать Михалыч, словно убеждая меня, что “хорошие сапоги, надо брать”, — Мне даже интересно, что за дедушка такой у тебя обнаружился, что смог туда пристроить. В деле о нём ничего нет.
— Сам недавно узнал, — я мрачно ухмыльнулся, и подвинув стул, без разрешения сел. — На пасху с мамой ходили на могилу отца, там и познакомились. Может даже знаете его. Некто Калинин, Дмитрий Иванович.
— Ни хрена себе! — А вот теперь пришла пора Выгорскому охренеть, у него даже глаза на лоб полезли. — Ты серьёзно?! Если это шутка, то очень плохая! Ты не вывезешь последствия.
— Какие шутки. — я пожал плечами. — Мой отец — Калинин Павел Дмитриевич. Мама записала меня на себя, без указания фамилии отца, потому что с его матерью сильно поссорилась. Точнее та пообещала маму уничтожить, если она хоть слово скажет. Не нужна им оказалась невестка-сирота из деревни. Мама даже на кладбище к отцу ходить боялась. А тут всё-таки пошли и там с этим старым мудаком столкнулись.
— Ты выражения выбирай, всё-таки о герое войны говоришь, — задумчиво нахмурился Виктор Михайлович, но скорее для порядка, чем всерьёз. — Хотя лично с ним не знаком, может ты и прав.
— В смысле может? — скривился я. — шестнадцать лет ему было насрать, есть я на свете или нет, а тут вдруг смотрите какая забота! Прям сразу к лучшему наставнику спортивного клуба армии по блату устроил. И главное, сука, в аккурат, как я энергетом стал и сатори обучился управлять. Не раньше и не позже!
— Это тоже да, — согласился Выгорский. — Сам то, что думаешь? Пойдёшь? Справедливости ради, у армейцев возможностей больше, чем у конторы. Карьеру махом сделаешь. По деньгам опять же не обидят. Там такой размах, нам и не снилось. Всё-таки армия, не хухры мухры. Да к тому же, какая ни есть, а всё ж родня. Заботится вот.
— Нет уж, на хрен! — отрезал я, даже не задумываясь. — Я сам себе возможности создам и деньги заработаю! А таких родственников и даром не нужно! Был бы он нормальный — пришёл бы лично, поговорить, извиниться, вот это вот всё. А не так, тишком, какие-то дела проворачивать. Да и не моё это армия. Ходить строем, срать по команде. Нет уж, пусть как ни будь сами.
— Значит остаёшься? — Михалыч снова придавил меня взглядом, но видя моё упорство смягчился, и бросил на стол передо мной бланк и ручку. — Тогда заполняй. Будем официально принимать тебя в Динамо.
— А раньше я на каких условиях сюда ходил? — я без колебаний тут же приступил к работе. — Вы же секретные и всё такое. Наверняка, разрешение требовалось.
— В качестве подозреваемого, — не стал скрывать правду наставник. — Считалось что ты можешь быть носителем инфекции или латентным Одержимым. Ну и ещё по мелочи разное. Тебе это знать не обязательно.
— Ну ну, — спорить я не стал, хотя был уверен, что вот это по мелочи самое важное, — Дату какую ставить? Сегодня или…
— Вообще не ставь, — забрал у меня бланк заявления Выгорский. — Оформим тебя с апреля, как начал заниматься. Так, держи. Это удостоверение, это значок. Носить по желанию, но… ты понял да?
— Ну да, значок энергетов тоже вроде как по желанию носят, но, если что — сам себе злобный буратино, — что характерно, и то и другое у Михалыча уже было заготовлено с подписями и печатями, причём дата стояла тоже апрель. Значит готовились. Я отложил пока их в сторонку. — Вам то ничего не будет, за то, что целого генерала пошлёте?
— За это не переживай. Начальство прикроет, твой вопрос курируется в Москве. Только нос не задирай. — сурово ожёг взглядом меня Выгорский. — И хватит прохлаждаться, давай в зал. Разминайся. Сегодня у тебя особая тренировка. Оставь всё, потом перед уходом заберёшь. Давай, давай, не задерживайся.
Выходил из кабинета тренера я с гораздо лучшим настроением чем входил. Да, грёбанный дед умудрился подкузьмить, и возможностей у него хватало, учитывая должность и звание. Но раз контора меня прикрыла я ещё побарахтаюсь. Идти к нему на поклон мириться я не собирался. Жили столько лет без этой семейки, проживём и дальше. Пусть вон своего курсанта строит. Сейчас кстати, я бы ему накидал люлей, может не без проблем, но всё же. В ранге мы сравнялись, а опыта у меня гораздо больше.
— Здорово, Чобот! —стоило мне выйти, как парни тут же отвлеклись от разминки, чтобы меня поприветствовать. — Как сам? Ты в порядке?
— Привет пацаны, — я пришёл раньше всех и пересечься кроме Вадима ни с кем не успел, так что с удовольствием отвечал на рукопожатия и хлопки по плечам. — Нормально. Потом поговорим.