Страница 9 из 31
«О, Боже, что со мной не так», — подумала она, желая от смущения слиться с сиденьем автомобиля… но Роужн рассмеялся своим шикарным смехом, его золотые глаза потеплели, будто она только что сказала что-то невероятно очаровательное, и через мгновение сама рассмеялась, а ее смущение куда-то испарилось.
Теперь она въехали в основную часть Фэйрхилла… дома, прежде редко стоящие между деревьями, теперь выстроились в линию вдоль улиц. Рождественские украшения, ослепляющие даже в дымке послегрозового воздуха, казалось, покрывали каждый квадратный дюйм.
На крыльцах были развешены зеленые и красные гирлянды, а на крышах стояли неоновые Санты в сопровождении девяти неоновых оленей, один из которых, конечно, имел красный нос. Казалось, все в городе отдернули занавески, чтобы прохожие могли заглянуть в их окна и увидеть огромную, светящуюся ель в гостиных. Весь город сиял в предвкушении Рождества.
Эмилия скривилась. Обычно она любила приезжать в город, но в это время года она чувствовала себя как рыба на берегу. Фэйрхилл любил Рождество.
И приезд сюда означал, что вскоре Роуэн исчезнет из ее жизни, также внезапно как появился.
Эмилия нахмурилась, не зная, как объяснить странный холод в груди при этой мысли. Почему-то это казалось преждевременным.
«Наверно… наверное, я могу попросить его номер», — решила она. Плевать, что он вломился к ней в сарай при загадочных обстоятельствах и был здесь только по работе? Она никогда в своей жизни не чувствовала с кем-то такую мгновенную связь. Самое худшее, что может случиться?
«Он может отказать».
Эмилия сглотнула.
«Да, он может сказать нет».
Но действительно ли она отела прожить остаток жизни, позволив одному ужасно разбитому сердцу разрушить ее шансы найти любовь?
— Я очень это ценю, — сказал Роуэн, пока она вела машину. — Ты делаешь мне большое одолжение.
Эмилия ощутила, как краснеют ее щеки, и мысленно себя отругала. Она внезапно превратилась в стесняшку?
— Это не проблема, — сказала она. — Правда. У меня не было планов на день. Просто сидеть внутри и пережидать бурю.
Она не соврала… Эмилия планировала весь день провести в обнимку со своими кошками и собаками, смотря дрянной телевизор и поедая заварной крем из банки. Так что Роуэн спас ее от этой чрезвычайно унылой судьбы. Честно говоря, после встречи с Роуэном она даже не вспоминала о потерянном времени без крема.
Но, пока она говорила, ее желудок выбрал именно этот момент, чтобы дать им обоим знать о себе. Урчание, которое он издал, было громким и ясным напоминанием о том, что она ничего не ела с завтрака.
— Э, извини, — сказала Эмилия, чувствуя, как румянец распространился сильнее.
Золотые глаза Роуэна искрились смехом, когда он ей улыбнулся.
— Голодна?
— Думаю, да, — рассмеялась Эмилия, не в силах сдержаться. Она прикусила губу, задаваясь вопросом, осмелиться ли на рискованный шаг.
«Да, — решила она. — Да, я могу».
— Послушай, не хочешь немного перекусить? — спросила она, останавливаясь на красном светофоре. — Я знаю отличную маленькую закусочную, которой управляют мои друзья, и они определенно позволят воспользоваться их телефоном, если сигнал сотового все еще слабый. Еда потрясающая, а в такой день там не должно быть слишком людно. Это недалеко отсюда, и не особо можно, поэтому можно просто ненадолго зайти, если ты…
— С превеликим удовольствием, — оборвал ее Роуэн нежным, но твердым голосом, с улыбкой на губах. — Если позволишь мне заплатить. Чтобы отблагодарить за все, что ты для меня сделала.
Моргнув, она повернулась, чтобы посмотреть ему в глаза, и снова была поражена их необычайной красотой. Эмилия никогда не видела таких глаз прежде: теплого, насыщенного золотого цвета, сверкающих как янтарь. Казалось, они наполняли ее изнутри теплом, вызывая чувство падения, пока остальной мир тает, а единственным звуком оставался стук сердца в ушах…
…Пока гудок позади стоящего автомобиля не разрушил чары, давая понять, что горит зеленый уже не менее десяти секунд.
Эмилия ахнула, моргнула, ощутив себя так, словно выходила из транса. К своему шоку она обнаружила, что бессознательно подалась вперед, наклонившись лицом к Роуэну, словно…
«Словно я собиралась его поцеловать, — подумала она, полностью выйдя из своего оцепенения. — Будто он был магнитом, притягивающим меня ближе к нему…»
Было глупо думать об этом такими понятиями, но именно так и ощущалось. Она не могла остановиться… ее влечение к нему было совершенно непреодолимым.
Пытаясь собраться с мыслями, Эмилия быстро нажала педаль газа, отчего машина резко стартанула и они дернулись на сиденьях.
— Прости! — сказала она, чувствуя себя по-идиотски. Прошли годы с тех пор, как она делала это последний раз.
— Это… это не проблема, — сказал Роуэн странным голосом.
Как только она взяла машину под контроль, то рискнула еще раз посмотреть в его сторону. Эмилия с трудом сглотнула при виде выражения его лица. Он выглядел также, как она себя чувствовала: словно кто-то ударил ее палкой по голове.
На его щеках появился намек на румянец, а золотые глаза были широко открыты.
«Только не говорите, что он тоже это чувствует, — подумала Эмилия, пытаясь сосредоточиться на дороге и заставляя себя смотреть прямо вперед. — Мог ли он действительно… я на самом деле…»
Казалось невозможным, что испытываемое ею пламя влечения могло быть чем-то большим, чем игра воображения.
И все же…
— Мы… Мы на месте! — Эмилия даже начала заикаться, когда они въезжали на парковку закусочной.
Роуэн, казалось, встряхнулся, моргнул и отвел взгляд от ее лица с явной неохотой.
«Закусочная Фэйрхилла» была тоже украшено к Рождеству, как и предполагала Эмилия… казалось, ослепительно-яркие огни были везде. Мерцающие палочки леденцов стояли у входа, а на само двери висел массивный светящийся венок.
Светящаяся вывеска «Счастливого Рождества» украшала окно, а статуэтка Санты стояла у входной двери, в руках у которого был длинный список, предположительно тех, кто вел себя хорошо и плохо.
— Джонатан и Энтони превзошли себя в этом году, — сказала Эмилия, мрачно глядя на украшения. На насмешливый взгляд Роуэна она покачала головой, прежде чем уточнить. — Они владеют и управляют закусочной. Я полагаю, можно сказать, что между частными предприятиями есть своего рода соревнование за то, кто сможет устроить самую большую рождественскую выставку. Похоже, в этом году они выложились по полной.
Роуэн повернулся к ней с улыбкой.
— И тебя даже слегка не трогает дух Рождества при виде всего этого?
— Неа! — Эмилия скривилась. — Послушай, тебе не убедить меня отказаться от своих Гринчевских привычек, так что даже не пытайся!
Покачав головой, Роуэн улыбнулся.
— Хорошо. Но я никогда не видел так много рождественского вблизи. Так что тебе придется извинить меня, если мне потребуется несколько минут, чтобы насладиться.
Эмилия открыла было рот, чтобы спросить, почему Рождество не относилось к важным событиям в месте, где он вырос, но вспомнила его рассказ о своем детстве и быстро закрыла.
«Конечно, не относилось, — подумала она, чувствуя себя немного смущенной. — Думаю, города, находящиеся под каблуком у преступников, не особо веселы в любое время года».
Она подумала, что выглядит для Роуэна немного неблагодарной… Фэйрхилл был таким мирным, что она не могла припомнить, когда в последний раз у них здесь происходили какие-то неприятности. Однажды миссис Шоуолтер перебрала пунша на одном из обедов в книжном клубе и швырнула в миссис Лоури ее экземпляром «Пятидесяти оттенков серого», но такого рода скандалы случались редко.
— Ты можешь наслаждаться сколько хочешь, — сказала она, открыв дверцу машины. — Не позволяй моему занудству тебя остановить. Пойдем. Ты сможешь позвонить, когда мы закажем немного еды.
— Звучит идеально, — сказал Роуэн.
Внутри «Закусочной Фэйрхилла» было все украшено также, как снаружи… даже больше, если это возможно. С потолка свисали стеклянные безделушки, а бока кабинок украшали листья остролиста. Прилавок был покрыт всевозможными крошечными рождественскими украшениями: от Санты в окружении эльфов и подарков до полного набора с изображением рождения Христа с овцами, коровами, ослами… и, по какой-то причине, пингвином.