Страница 17 из 78
Глава 9
Удар в лицо — это не только больно, но и ошеломляюще.
Если тебя сбивают с ног ударом в лицо, твой противник крупнее, и у тебя нет какой-то особенной выучки — встать очень трудно.
Рэм это знал, ему приходилось уже получать вот так же в уличных драках, даже шрам на губе остался.
Но знал он и то, что если драка один на один — вставать надо. Это в него тоже было вколочено крепко.
Он поднялся и ожидаемо был сбит с ног второй раз.
В голове зашумело. Мир сузился до узкого коридора, где ухмылялся кудрявый.
Рэм встал.
— Врежь ему, Рай! Врежь! — заорали приятели.
Кудрявому Раю не нужно было прилагать много усилий, чтобы сбивать с ног пацана, который был легче и меньше ростом, но ударить слишком сильно он тоже боялся.
Всё-таки они были не на улице. И не понятно, как тут относятся к дракам.
Пока кудрявый колебался, не зная, как поступить, Рэм опять встал. И даже успел шагнуть к противнику.
Ему пока даже больно особенно не было. Больше шумело в голове и кружилось.
Он знал, что скоро придёт и боль. Но сейчас ему приходилось преодолевать только тяжесть во всём теле, которая ещё только начинала становиться настоящей болью.
Противник заколебался, и Рэм ухватился за нары, пытаясь отдышаться.
— Да ты сдохнешь когда-нибудь или нет! — заорал кудрявый и замахнулся.
На этот раз Рэм успел убрать голову, и кудрявый врезал по железной перекладине.
Рай взвыл, приятели захохотали.
Следующим ударом Рэму правда опять досталось, но он снова поднялся. И шагнул на оторопевшего противника.
Если бежать некуда, выигрывает тот, кто не сдался. Или умирает. Это закон улицы. Сдашься — всё равно потом не дадут жить.
Рэм упал и встал ещё раз.
Приятели кудрявого, что сначала смеялись, замолкли.
Взрослые мужики, оккупировавшие галёрку, неохотно зашевелились: всё это уже совсем не походило на обычное выяснение отношений между парнями.
Кудрявый, глядя в невидящие глаза Рэма, не выдержал и заорал:
— Да уберите от меня этого психа!
Рэм услышал, как за спиной что-то хлюпнуло, и Рай трусливо попятился.
— Что тут у вас творится!
Это был голос мастер-сержанта Астахова.
Кудрявый юркнул на нижние нары к своим приятелям, делая вид, что он тут вообще не при чём, но и сержант явно непросто так заглянул в барак к своим подопечным.
— А ну, вылазь! — приказал он. — Вам кто разрешил тут драться? Идиоты!
Он прошёл вглубь барака, навис над компанией Рая. Рэм оказался временно скрыт от обидчиков за его широкой спиной.
Кудрявый что-то заблеял, но его оправдания звучали фальшиво.
— В карцер захотели за драку? — хмуро уточнил мастер-сержант.
— Мы не дрались, — сказал Рэм в спину Астахову и вытер кровь с подбородка. — Это я сверху упал. Во сне.
Мастер-сержант повернулся и внимательно посмотрел на пацана:
— Не хочешь сор выносить? — сощурился он, разглядывая разбитую физиономию Рэма. — А ну, марш к медику. Дальше по коридору. Крест на двери увидишь — туда и вали! — Он повернулся к кудрявому. — А вы, ташипы, чтобы приткнулись! Ещё раз увижу…
Рэм понял, что сержант именно видел драку. Значит, в комнате были камеры.
Не повезло кудрявому Раю. Сержант теперь придираться будет. И следить.
Но и Рай от Рэма теперь не отвяжется, чтоб его Белые…
— Тебя отвести? — Астахов взял Рэма за плечо.
— Не надо, я сам, — буркнул тот.
Ему нужно было выбраться в коридор и отдышаться. Не на глазах у сержанта.
— Двадцать метров по коридору и красный крест! — напутствовал пацана Астахов и вернулся к воспитательным мероприятиям.
Рэм вышел из барака и привалился к стене.
Вот так. Ничего. Этот урод кудрявый ещё огребёт. На месте любой горы когда-нибудь будет море.
Лысенький медик смотрел на разбитую физиономию Рэма с понимающей ухмылкой.
— С койки упал? — переспросил он ехидно. — Ну раздевайся, я оценю, что это была за «койка».
Рэм стянул толстовку.
— И что, сержант даже без карцера обошелся? — уточнил медик, разглядывая пацана.
Рэм кивнул.
— Это он зря.
Медик обернулся, и ткнул пальцем воздух над нишей на стене.
По медкабинету разнёсся урчащий звук, и из ниши выполз здоровенный саркофаг медкапсулы.
— Ну, тогда я над тобой поиздеваюсь чутка. Тебе полезно будет, — осклабился медик. — В капсулу ложись, пáдающий куда попало.
Рэм насторожился. Про подобную медицинскую технику он только читал, и не понимал, что в ней может быть опасного.
Но когда голой спины коснулись холодные присоски медицинской лежанки, а купол капсулы начал с шипением закрываться, ему резко стало не по себе.
Стальные захваты, иглы, движущаяся панель сканера — всё было холодное, мёртвое. И с его телом это мёртвое тоже обращалось как с куском пластика.
Фиксаторы впились в шею, холодная игла больно вошла в напряжённые мышцы.
— Вот-вот, — сказал медик, наблюдая, как Рэм безуспешно пытается принять чуть более удобную позу. — В другой раз головой будешь думать, прежде чем… — он хмыкнул. — …Падать.
Рэм сжал зубы. Ну и ладно. От этого явно не умирают. Это же лечебная капсула.
Хотя чисто теоретически пацана тут можно было хоть на органы разобрать.
Кто знает, что на уме у этого больного медика и за что его сослали на эту древнюю станцию?!
Медик расхохотался, заметив неподдельный испуг на лице Рэма. Шлёпнул ладонью по прозрачному пластику, заставляя купол открыться.
— Драться вы почему-то не боитесь, — сказал он, просмеявшись. И протянул Рэму руку. — Выбирайся. Всё у тебя обыкновенно. Переломов и внутренних повреждений нет, но сыворотку я тебе прокапаю. У вас тесты завтра, а ты — как собачонка побитая. Можно бы в капсуле, но с тебя уже хватит. Ложись на койку, подключу тебя к капельнице. Только рукой не двигай. И попробуй поспать.
Рэм выбрался. Лёг на обычную медицинскую кровать с обширной панелью управления, как в гражданских медцентрах. И его тут же потянуло в сон.
Медик ещё возился с его рукой, фиксируя свои иголки, а голова у Рэма уже потяжелела и глаза начали закрываться.
— Так не больно? — спросил медик, закрепляя руку, чтобы пациент не мог ей двигать.
Рэм кивнул. И не удержался:
— А капсула такая — зачем. Тут же у вас и так всё есть?
Ну ведь не для того же, чтобы мучить в ней пациентов?
— А вот попадёшь ко мне наполовину обгоревший, в спёкшейся с кожей компрессионке — тогда и оценишь, зачем.
— А на планете таких почему нет?