Страница 38 из 104
Глава 3
1
— Эх, хорошо!.. — протянула Лерка, заворочавшись под пледом.
— … всё, что хорошо кончается, — поддержал я подругу.
В данный момент мы располагались на веранде «заброшки», на уже испытанном надувном матрасе, и мечтательно пялились на звёзды. Ну, я-то уж точно. За Лерку не скажу, потому что её голова покоилась у меня на груди, так что направление взгляда проследить было затруднительно. И да, вы правильно догадались — вся эта пастораль имела место после длительных (и весьма затейливых, спасибо зазнобе!) плотских утех. Ну а как вы хотели? Первейшее средство от растрёпанных нервов! А крови прошедший денёк у нас попил немало. Я так подозреваю, что за эти десять с хвостиком часов лишился как минимум годового запаса нервных клеток. Которые, между прочим, не восстанавливаются. И даже плотскими утехами. По-хорошему, сейчас бы забухать дня на три, а лучше на неделю, по примеру уважаемого батюшки, но… всегда есть это самое «но». Конкретно в моём случае это Илья Фаддеевич Елагин, который, вместо того, чтобы порадоваться за кровиночку, чудом избежавшую крупных (я бы даже сказал, смертельных) неприятностей, эту самую кровиночку напряг выполнением несвойственных ей функций. А именно, велел «разобраться с этим непотребством любым способом, который сочтёшь уместным». По сути, дал карт-бланш если не на всю Гессиону, то на владения рода уж точно. И в частности на Ликейский архипелаг, который из банального неликвидного актива вдруг нежданно-негаданно превратился в здоровенную занозу в заднице. И это притом, что наш с Леркой первоначальный вариант со стемсилоидом, к нашему же невероятному облегчению, не подтвердился. Спросите, как так? Да там целая история, которая всё никак не идёт из головы. Стоит только глаза прикрыть, и накатывают воспоминания.
… первая мысль, которая пришла мне в голову — пи… кхм… кирдык, в общем. Окончательный и бесповоротный, и при этом ещё и неотвратимый, как расширение и тепловая смерть Вселенной. Только гораздо более быстрый. На неисчислимые порядки быстрый, что особенно погано. Ведь что такое, по сути, пресловутый стемсилоид? Если не вдаваться в подробности, то самая главная страшилка обитаемого космоса. Все о нём что-то слышали, но краем уха и без подробностей. Но при этом все совершенно точно знают, что хуже напасти быть не может. Война, терракты, эпидемии, женская мода, страшные инопланетные монстры — всё меркнет по сравнению со стемсилоидом. И это при практически полном отсутствии информации в свободном доступе! А представьте, что будет, если про него в какой-нибудь сетевой энциклопедии полный расклад дать? Если навскидку, то паника, паранойя и, как следствие, тотальный бардак по всем — подчеркиваю, по всем! — населённым планетам и космостанциям. И именно поэтому никакой конкретики, кроме смутных слухов. О реальной опасности, исходящей от стемсилоида, знает крайне ограниченный круг людей. По факту, высшее руководство. Где-то главы и наследники родов, а где-то коменданты и начальники гарнизонов. Ну и высшие флотские чины, естественно. Только у них есть доступ даже не к полноценной базе данных, а к выжимке из неё. Просто чтобы не забивать голову лишней информацией. Я бы даже не назвал этот документ инструкцией по выживанию, поскольку об этом и речи не идёт. Это, скорее, расширенная версия знаменитого «параграфа 78»: если причина поражения неустранима и возвращение представляет потенциальную угрозу, то группа (экипаж корабля, население космической станции или планеты — нужное подчеркнуть) подлежит самоликвидации. В случае же невозможности обеспечения самоликвидации надлежит организовать карантин и контроль нераспространения биологической угрозы. Вот такая вот невесёлая цидулька. И это мягко говоря.
Вторая мысль — а Лерка откуда про стемсилоида знает?! То есть не просто знает, а обладает достаточной полнотой информации, чтобы определить эту тварь по внешним признакам? Ну и третья — а не пофиг ли?! И сразу вслед за ней включился профессионал, до того тщательно укрывавшийся где-то в подсознании под пеленой инфантилизма:
— Лер! Ну-ка, отошла! Отошла, сказал! И стой спокойно, поздно уже рыпаться!
— Но… как?.. — потрясённо прошептала та, неверяще глядя на собственную правую руку, ту самую, которой выписала леща покойному Лукиньо. — Откуда?! И… какая же стадия?! Что-то не бьётся картинка…
— Да какая разница! — рявкнул я. — С этой гадостью лучше перестраховаться, сама понимаешь!
— Не может быть… — так и не вышла из прострации Лерка. Потом попыталась стряхнуть с потенциально заражённой конечности невидимые частицы стемсилоида левой ладонью, опомнилась, сжала кулаки и уселась на песок. Вернее, наполовину на песок, а наполовину в воду, поскольку умудрилась примоститься на самой её кромке. Правда, вряд ли обратила на это обстоятельство внимание, судя по её размеренному тону: — Вань, но этого же не может быть! Если он… оно… уже трансформировалось, значит, набрана критическая масса, а значит, должны быть следы… повсюду! Ты где-нибудь ещё эктоплазму видел?
— Чего? — отвлёкся я от телефонной книжки, выведенной в «дополненную реальность». — Ты о чём?
— Ну, потёки вот эти…
— Ты про «сопли», что ли?
— Ну, можно и так сказать…
— Где?
— В смысле?
— Где видел? — уточнил я.
— Ну да…
— Кроме вот этой лужи нигде не попадались, — заверил я подругу. — И на яхте в том числе. Сканер ничего даже приблизительно похожего не зафиксировал. И сам Лукиньо, когда я его… ну, ты поняла… короче, он тоже чистый был. И два его кореша тоже.
— Так он ещё и не один?! — прифигела Лерка. — Вот это подробности! А где они?
— В джунглях, тут, неподалёку, — махнул я рукой в сторону зарослей.
— Пойдём проверим! — оживилась моя подруга.
— Куда! Стоять! — преградил я ей путь. — Лер, ну-ка, включай мозг! Вот самое время сейчас по округе шастать! Сидим, ждём специалистов! Может, ещё не поздно карантин объявить! Тогда хотя бы у кого-то шанс появится!
— Каких ещё специалистов? — опешила Лерка.
— Которых я сейчас вызову, — пояснил я ей, как маленькой. — Или ты забыла, кто я такой?
— Забудешь тут, как же! Когда чуть что, и напоминают! — скривилась Лерка.