Страница 27 из 79
— Я думаю о том, что сейчас беспредела много, — вздохнул Кирпич. — Людская кровь льется рекой.
Клеопатра усмехнулась.
— А ты разве сам мало ее пролил? Тебе ли бояться крови?
Кирпич покачал головой.
— А я не крови боюсь. Я боюсь нашей власти. Сейчас мы кровь пускаем барыгам, а завтра власть за это начнет нам пускать. Тоже по беспределу. Ты власть знаешь. Они могут. И мы им ничего не скажем. Много хороших людей ляжет в землю.
Ольга тоже вздохнула. Что правда, то правда.
— А разве ты что-то можешь сделать? — спросила она. — Власти не будут слушать, поступят, как считают нужным.
— Но наши-то разбойники должны хоть что-то уразуметь! — заворчал старик. — Я их укоротить должен. Чтобы успокоились. А то они совсем распоясались. Вот только они меня не послушают. Они сейчас бешеные, как дикие псы. Укусят даже мою руку. А это урон моему авторитету. Скажут, что я не рулю городом.
Ольга отошла от Кирпича, подсела к столу, выпила ликеру. Тоже подумала.
— Я как-то общалась с профессором физики, — наконец сказала девушка. Кирпич усмехнулся, потому что понял, как она общалась. — Нет, он был молодой и красивый, но потом уехал в Ленинград, а меня не захотел взять, потому что я не понравилась его матери. Зато я украла у них все столовое серебро. Но речь не об этом. Он говорил, что любое затруднение надо делить на составные части, тогда его легче решить.
Кирпич перестал ухмыляться и слушал с интересом.
— Вот, например, насчет твоего затруднения, — продолжила Клеопатра. — Что, если ты соберешь список всех банд Горького и разделишь его на три части? Одна часть — это те, кто послушают тебя и прекратят беспредел. С ними проблем не будет.
Старик допил чай и почесал подбородок.
— Две других части — это сильные и слабые шайки. С сильными придется договариваться, — Морозова рассуждал дальше. — С кем-то удастся договориться, а с кем-то — нет. С теми, с кем не удалось договориться, придется расправиться. Причем против них ты сможешь бросить первую, послушную тебе часть и тех сильных, кто согласился с тобой. Ну, а там и со слабыми можно будет решить. Им деваться некуда будет.
Кирпич снова улыбнулся.
— Значит, надо созвать сходку всех городских авторитетов, и там все решить. Кто-то будет за меня, а кто-то против. Их я и буду использовать друг против друга. Хороший план, хороший. Вот за что я тебя люблю, девочка, так это не за красивую задницу и смазливое личико, а за твой ум. Редкое сочетание для бабы. Иди сюда, моя ты золотая.
Клеопатра мило улыбнулась. Подошла к Кирпичу, снова обняла за плечи. Прошептала:
— Обращайся в любое время дня и ночи, милый.
Кирпич поднялся, поднял ее на руки и понес в спальню. Несмотря на возраст, он был крепкий и сильный.
— Нет, ночью нам не до разговоров будет. Я тебя теперь любить буду, до утра.