Левентик

– Это не просто волнение. Сценарий у пьесы живой, сюжетная линия яркая и захватывающая, но…

– Что вам не нравится?

– Главная героиня.

Директор поперхнулся. В его старческих глазах вспыхнула искра. Маленький щенок тявкнул на матёрого волка. Забыл, что его место не в конуре, а под забором.

Глотая безмолвные ругательства, я говорил о нецелесообразности выбранной директором кандидатуры. Некоторые подробности её плохой игры стали для метра откровением, другие, подтверждением горькой правды. Директор вырвал рукав и вознёс руку вверх.

– Хватит. Эта роль не обсуждается.

Старый дурак. Никогда не отказывал племяннице. Посредственная актриса, называемая в кулуарах «дядькиной золушкой», являла миру идеал бездарности. Не знающее границ самомнение и плохая игра приводили к ссорам и ругательствам на репетициях. Много хороших актрис покинули театральное объединение, не найдя общего языка с выскочкой.

– Аня будет играть в «Алой розе».

Старик оторопел. Никто из студентов ему не перечил. Достал сигарету и закурил. Левое веко его подёргивалось. Минуту стояли молча. Забежал какой-то студент. Увидев трясущуюся фигуру директора, вышел.

Директор знал о глухом роптании за спиной. Приходилось искать тонкие нити взаимосвязей между актёрами. Нынешнее поколение актёров было собранно мною. Осталось последнее веское условие. Поставил на кон собственную кандидатуру. С моим уходом развалится структура театрального движения. Если ничего не предпринимать, бесчинствующий паразит будет долгое время причинять боль животному. Я был своеобразным болеутоляющим для театрального организма. Ход директора. Он курил и смотрел в окно. В туманной пелене мыслей «маленький» метр пробормотал, что согласен. Единственная уступка, которую он когда-либо делал студенту. И не дай бог, об этом узнают другие…

Директор потушил сигарету и вышел из курилки. Моё невозмутимое лицо сбросило напряжение и потеряло строгую форму. Я бегал кругами по курилке и радовался, будто ребёнок. Победа над собой, над несправедливостью директора окрылили. Будь окно курилки распахнуто, вылетел бы во двор.

Раз в месяц проходили заседания глав студенческих объединений. Миша устроил внеочередное заседание спустя полгода после избрания. Знакомые разговоры, не внушающие доверия, собачьи взгляды, ожидающие очередной кусок мяса. Ни с кем из совета не общался и не участвовал в обсуждениях. Ходил ради галочки и Мишиных отчётов. Миша дёргался и постоянно стучал колпачком ручки по кафедре. Привычка, из-за которой однажды в школе чуть не побил его. Привычка на время исчезла, но в университете появилась снова. Когда все собрались, Миша рассказал о целях и способах их достижения. Через пятнадцать минут, когда сонное проклятие почти одолело мой разум, Миша переключился на роль дружбы в жизни каждого. Подобная ахинея продлилась полчаса, после чего он озвучил цель, ради которой собрал нас. Решил стать депутатом. Зачем потребовалось почти час нести белиберду о дружбе я не понял. Миша подошёл к каждому с билютенью. Поставил подпись в знак согласия. Решил не вставать на пути маниакальной устремлённости. Никто не знает своей судьбы, а «слугам народа» зачастую закон не писан. Сегодня нечаянно чихнёшь, а завтра в тюрьме окажешься.

Глава 13

Аня играла отлично. Ребятам говорил, что у директора проснулся вкус к прекрасному. Актёрам она понравилась. Держалась легко и непринуждённо. Настоящая актриса. Вечером сказал Кларе, что не смогу с ней встретиться. Свидание с Аней не обсуждалось.

Не дёргайся, всё равно не поможет. Ты думал, я брошу личную жизнь в угоду ограблению? Нюх у тебя притупился, как у старого пса, а глаза ослепли, будто лет пять под землёй просидел. Лишь стремление к великому уничтожает в человеке низменное. Но моё стремление распылилось и высохло в лучах одержимости. Обнаружив в Ане и духовную, и физическую красоту, тянулся к ней, будто утопающий к одинокой доске. Жаль, что не заметил ржавый гвоздь в её изголовье… Но обо всём по порядку.

Утром, обнимая стройную фигуру девушки, не пошёл на тренировку. Тёплая кровать и божественное создание рядом на одной чаше весов, изматывающий бег и тренерские проклятия на другой. За один пропуск тренер не выгонит. Скажу, что бабушка заболела, а сообщили только вечером. Настало время пар. Лекторы с механической речью, триангуляционные сети и координаты. На третьем курсе понял, что поступил не на ту специальность. Провёл ладонью по Аниной груди и забыл про учёбу.

Встали мы ближе к двенадцати. Аня относилась к числу девушек, которым идёт естественная красота. Первый порыв, взять её в охапку и затащить обратно в постель. Она улыбнулась и наказала ждать вечера. Будто послушная собачонка кивнул в знак согласия.

Домой отправился пешком. Город накрыла серая пелена. Мокрый дождь ознаменовал последний вздох осени. Деревья покачивались в такт мелодии ветра, вороны рылись в переполненных мусорных баках. Провожая взглядом красный «Шевроле», размышлял о предстоящем деле.

Пришёл домой часа в три и лёг спать. Предстоит тяжёлый день выговоров. Почему в детстве не радовался свободному времени.

Ближе к четырём часам пришёл Дима. С каждым днём настроение его ухудшалось. Любой волновался бы перед делом, но Дима закалённый парень, справится. Проверил пистолеты и количество патронов в обойме. Впоследствии я понял причины Диминого волнения. Кроме ограбления план включал ещё одну составляющую. Составное звено грозилось разорваться в любой момент.

Чтобы исключить вопросы, ты посмотрел в мою сторону взглядом истинного убийцы. Находиться в квартире с бандитом не хотел. Оделся, взял ключи и позвонил Кларе. Она соскучилась и хотела, чтобы я приехал. Вспомнил девочек из театралки. Их недвусмысленные взгляды и намёки.

Теперь разговоры с Кларой не доставляли удовольствия. Слушать Аню было приятнее, и выбор тем казался почти безграничным. С Кларой же он ограничивался книжной и журнальной информацией, редко переходящий в сферу жизненного опыта. К тому же, она пила вино и шампанское, как воду. Тут её язык развязывался и начинал нести чушь.

– У тебя были раньше девушки? – спросила она вечером, опустошая очередной бокал вина.

Мне показался вопрос неуместным. Искал взглядом учительницу математики. Хотя ужинали мы в другом ресторане.

– Глупо. Понимаю. У таких красавцев девчонки водятся с детства…

Она икнула, не удосужившись прикрыть рот рукой. В нашу сторону обернулись несколько человек. Жирная корова. Уеду из города, когда всё закончится.

– Извини, я такая неловкая, – улыбнулась Клара.

После ресторана доехал до нужного дома. Откинулся на спинку внедорожника. На заднем сиденье храпел бегемот. Тащить невменяемую Клару на пятый этаж задача невыполнимая и даже опасная. Одно неосторожное движение и риск быть придавленным двухсоткилограммовой плитой превратится в реальность.

Позвонил Диме. В трубке раздалось рычание. Дима спросонья на всех рычал. Клара жила недалеко от нашей квартиры.

Небось, мышцы до сих пор помнят ночную тренировку.

Подняли её на пятый этаж и бросили рядом со стенкой. Как мешок мусора. Полторы минуты вставлял ключ в замочную скважину. Руки дрожали и не слушались.

Втащили Клару в прихожую. Хорошо, что никто из соседей не вышел. Кое-как сняли с неё верхнюю одежду и обувь. Дотащили до спальни и бросили на кровать. Клара что-то прогудела и пукнула. Тянуло в сон. Покурил с Димой и устроился на диванчике в зале.

Утром получил тяжёлую оплеуху. Клара закрыла собой дневной свет. Пока поднимался, получил ещё одну оплеуху. Без крепкого горячего кофе мозговые извилины не шевелились. После ударов, голова болела, словно всю ночь пролежал у работающего поезда. Клара никогда раньше так не храпела. Будто сдерживала себя. Сквозь поток ругательств отфильтровал суть её упрёков. Оказывается, это я напоил бедную девочку, чтобы не ложиться с ней в постель. Потому что у меня есть другая. Логика в руках Клары превратилась в неоспоримый довод, против которого не спорил. Глянул на отражение в сверкающей сковородке. Старик, ты умираешь. У молодых людей нет морщин и седых волос. Пропуская мимо ушей ругань Клары, покинул квартиру.