Страница 52 из 53
Перевод с удмуртского В. Шленского.
АЛЕКСЕЙ ШКЛЯЕВ
МАСТЕРСКАЯ ПОДНОЖКА
В помещении приемной комиссии сидит дежурный преподаватель и читает газету. Робко входит абитуриент.
А б и т у р и е н т. Здравствуйте. Здесь принимают документы в институт?
П р е п о д а в а т е л ь. Да, кладите на стол.
А. Проверьте, пожалуйста, все ли в порядке?
П. Некогда мне сейчас, оставьте. Потом посмотрю… (Отрывается от газеты и замечает на пиджаке абитуриента значок. Приподнявшись из-за стола, внимательно рассматривает его.) «Мастер спорта». Что нужно делать, чтобы получить такой значок?
А. Нужно владеть приемами вольной борьбы.
П. Понимаю — броски через бедро, подножки. А на какой факультет вы хотите поступать?
А. На агрономический.
П. Зачем вам это надо?! После окончания пошлют в деревню, там и жениться не на ком. Поступайте лучше на электротехнический.
А. На электротехнический? А какой там конкурс?
П. Восемь человек на место.
А. Очень большой. Лучше я пойду на агрономический…
П. Да бросьте вы — большой, большой. Я вам помогу. На вас… вернее, в вас есть что-то привлекательное.
А. Но я плохо знаю математику. До сих пор путаю синус с радиусом.
П. Тем более надо идти на электротехнический. За пять лет научитесь различать их. Нынче без синуса и шагу ступить нельзя.
А. И с электричеством я плохо знаком. Иной раз боюсь вывинтить лампочку.
П. Не важно. Обучим вам как следует.
А. А вдруг у меня ничего не получится?
П. Получится. Дело мастера боится. Значит, договорились. Сейчас я позвоню. (Снимает трубку и набирает номер.) Деканат? Слушай, Гриша, я нашел отличного парня на наш факультет. Ты узнаешь его на экзамене по значку «Мастер спорта». Сначала он почему-то хотел идти на агрономический…
А. Потому что я раньше жил в деревне.
П. Гриша, оказывается, он раньше жил в деревне.
А. Потом служил в армии.
П. Потом служил в армии.
А. Только что демобилизовался.
П. Только что демобилизовался.
А. Даже костюмом еще не успел обзавестись.
П. Даже костюмом еще не успел обзавестись.
А. У брата попросил.
П. Гриша, он у брата костюм попросил.
А. Брат пошире меня в плечах — он мастер спорта по борьбе.
П. Брат пошире его в плечах… (Опустив трубку, уставился на абитуриента.) Так ты не мастер спорта?
А. Нет, я борьбой не занимаюсь. Это значок брата.
П. А документы чьи?
А. Мои.
П. (после паузы). Может, лучше принесешь документы брата? Мы примем его на электротехнический факультет.
А. Спасибо, брат уже кончил институт. Теперь я хочу поступить. Вот, принес документы.
П. Ладно, оставь. Некогда мне сейчас, потом посмотрю. Иди. (Глядя вслед уходящему абитуриенту.) Ишь ты — борьбой не занимается, а подножку мне сделал мастерски.
Перевод с удмуртского Ал. Хорта.
НИКОЛАЙ ЩУКИН
ДОСКИ
Мухин вместе с женой Таней и маленькой дочкой Наташкой жил в новой двухкомнатной квартире.
Все бы хорошо, но постепенно пол в квартире стал рассыхаться, в щели между досками начали закатываться карандаши, ручки и другие нужные предметы. Подобно испорченному телефону-автомату, пол жадно заглатывал медные монеты. На кухне под половицы проваливались вилки, ножи и чайные ложки. А когда Наташка застряла ногой в щели, Таня предъявила Мухину ультиматум.
— Или отремонтируй пол, — сказала она, — или…
Мухин любил жену и, не дожидаясь окончания фразы, побежал в ЖЭК просить доски. Его принял главный инженер, выслушал очень внимательно и записал мухинский адрес в особое досье.
— Пока досок нет, — сказал он. — Но при первой возможности мы вас обеспечим. Это непорядок, если дети проваливаются под пол.
Мухин, вспомнив об ультиматуме, устремился в хозяйственный магазин. Там с ним обошлись примерно так же вежливо, как и в ЖЭКе, только записывать адрес не стали.
Тогда Мухин отправился на местную лесопилку. Здесь на просителя посмотрели так, как будто не только досок, но и самого Мухина нет.
Полы по-прежнему ждали ремонта, и Мухин обратил свой взгляд на соседнюю новостройку, куда как раз подвозили длинные плети шпунтованных досок и ящики со стеклами. Он нашел пожилого, добродушного на вид бригадира и попросил у него четыре доски.
Бригадир замахал руками.
— Нашел частную лавочку! Вали давай отсюда! Мало того что по ночам доски таскают — пользуются, что сторожа нет, — так уж и днем приходить стали без зазрения совести!
Учтя полученную информацию, Мухин пришел на стройку ночью. Его бил легкий озноб от страха и стыда, тем не менее он вытащил из штабеля четыре подходящие доски и уволок их домой. Бригадир был прав: стройка не охранялась.
Утром жена Таня звонко расцеловала Мухина. Окрыленный, он за два дня перестелил полы.
На третий день в дверь к Мухиным позвонила небритая личность в телогрейке и сипло сказала:
— Принимай, хозяин, доски от ЖЭКа, пять штук. Да пошустрее давай, потом свой суп дохлебаешь. Не задерживай машину, мне еще по трем адресам ехать.
— Спасибо, — сказал радостно Мухин. — Только мне уже не надо досок.
— Шутим? — спросила личность. — То надо, а то уже не надо? Ну, шути, шути. Только дошутишься. Доложу начальству. Мне что. А вот ты в другой раз с заявочной лучше не приходи.
Мухин быстро сбежал вниз и притащил положенные доски.
— Это что же, они так теперь и будут в коридоре лежать? — прохладно спросила Таня.
Тогда Мухин понес доски на новостройку. Он снова отыскал добродушного бригадира и сказал ему:
— Я тут у вас брал доски, вроде бы взаймы. Вот пришел рассчитаться. Даже с процентами: брал четыре, а отдаю пять.
— Ох! — сказал бригадир с ненавистью. — Тебе тут что — ломбард или касса взаимопомощи? Неси, леший, назад, чтоб духу твоего тут не было! Не хватало мне еще на заметку к прожектористам попасть, что за мухлеж происходит у бригадира с посторонними гражданами? Ну, кому сказано?
Мухин унес доски. Но он не расстраивался. Ночью-то сторожа нет, так что никуда ты, бригадир, не денешься.
ПЯТЫЙ ПАЙ
Мы с теткой Марфой ловим бреднем рыбу. Ее сынок, Серафимушка, сопровождает нас вдоль берега. За спиной у него большой берестяной кузов — под будущую рыбу.
Марфа идет в глубине, я — по колено в воде, ближе к берегу. Я честно предлагал ей:
— Тетка Марфа, давай я пойду с той стороны! Там же труднее, а я все-таки мужчина. Да и ростом я повыше, мне способней.
Отказалась наотрез. Вот теперь и раздвигает носом водоросли. А иногда всплывает. Как уточка. И все время меня учит:
— Не забегай вперед!
— Ниже, по дну веди.
— Не шуми, рыбу распугаешь!
Надоела до ужаса. И чего я напросился к ней в пару? Сидел бы под кустом, в тенечке, да дергал удочкой плотву.
У тетки Марфы договор с колхозом: они ей — бредень, она им — рыбы свежей в столовую.
— Заходи к тому мыску! — командует Марфа. — Там вытаскивать будем.
И снова:
— Не шлепай ножищами-то, дьявол!
— Куда ты все торопишься?
Наконец вытаскиваем. Улов неожиданно оказался совсем неплохой: три порядочные щучки, пара щурят, дюжина окуней. Подлещики.
Марфа рада:
— Ну, вот, бог не поскупился! И нам на ушицу хватит! Может, еще разок пройдем; а? Вон до тех камышиков.
— Нет уж, хватит.
— Хватит так хватит, — соглашается Марфа. — Ты пока растряси бредешок, разложи на травке, пусть сохнет, а мы с Серафимушкой рыбку поделим.