Страница 39 из 53
Зайдя утром к прокурору, я начал сам:
— Вы вызвали меня по поводу жульничества с обменом квартиры?
— Да, — ответил прокурор и, взяв в руки лист бумаги, прочитал, что там было написано. Только не назвал того, кто написал. Сказал, что не положено.
— Я знаю, кто написал, — сказал я. — Хату Малишев или Пазад Шогетеджев.
Прокурор посмотрел на меня и улыбнулся. Улыбка его выдала. Но он строго спросил:
— Правда ли то, что написано?
— Конечно, правда. Если нет, разве написали бы! — расхохотался я.
Прокурору мой смех не понравился. Оказалось, что он не любит шуток.
— Имей в виду, что я тебя вызвал не от скуки, — строго одернул он меня.
Я рассказал обо всем, что послужило причиной появления письма. Но прокурор ни разу не улыбнулся. Возможно, он думал, что это все я сочинил ради того, чтобы оправдать себя. С самым серьезным лицом он внимательно выслушал меня до конца.
— Мы внимательно разберемся в этом деле, — сказал он, отпуская меня.
Потом меня вызвали еще и следователь, и председатель горисполкома, и другие должностные лица. В общем, постепенно все затихло. Но вот недавно мне на самом деле предложили переехать в четырехкомнатную квартиру. Ради аллаха, прошу вас — никому ни слова! А особенно Хату и Пазаду!
Перевод с адыгейского Ю. Кушака.
ЯКОВ ПИНЯСОВ
РОГАТАЯ ПАССАЖИРКА
— Я уйду на работу, а ты, сынок, возьми козочку да ступай на лужайку к железной дороге. Там трава словно шелковая, — сказала мать и ушла.
Федя привязал козе на рога веревку и повел ее на лужок.
— Машенька, поешь. Дай мне поиграть с ребятишками…
Но коза не понимает доброго слова, рвет из рук веревку, бросается из стороны в сторону.
— Федя, чего ты с ней мучаешься? Возьми и привяжи козу, — советовали ребята.
— Колышка нет поблизости.
— А вон, за буфер вагона… Он давно здесь стоит. Видишь, колеса травой заросли.
Федя привязал козу за буфер, а сам стал в лапту играть. И совсем забыл про Машку. А когда кончили играть, оглянулся — на дороге ни вагона, ни козы.
Горько заплакал Федя.
— А ты к начальнику станции сходи, — посоветовали друзья.
Побежал Федя к начальнику и рассказал, как дело было. А начальник поправил красный картуз и стал звонить по телефону.
— Проехал, говорят, рогатый-бородатый пассажир на последней площадке. Говорят, едет и жует травку, которую проводник положил.
— Дядя дежурный, а где теперь наша Машка?
— Не знаю, милый, где она путешествует. На полустанке Мокша поезд не останавливался. Значит, коза поехала дальше…
— Да как же она села на площадку? Я ведь привязывал ее за буфер.
— Э-э, дорогой, коза — это второй шайтан. Она не то что на площадку — и на крышу залезет… А тем более она зеленую травку увидела. Да и веревка длинная…
Пока дома Федя обдумывал, что сказать матери, под окном показалась колхозная автомашина.
— Возьми, Федя, свою рогатую пассажирку, — говорит шофер. — Целое кругосветное путешествие совершила.
— Дядя Ваня, где же вы ее поймали? — радостно крикнул Федя.
— Спрашивай где… Мы на станцию за запасными частями для тракторов ездили. Видим — прибыл товарняк. А на площадке заднего вагона сидит коза и жует травку. Ну, мы, конечно, узнали… С нас чуть не взяли штраф — коза-то ехала зайцем, без билета…
Засмеялся Федя и впустил путешественницу во двор.
Перевод с мокша-мордовского А. Ячменева.
РАШИД РАШИДОВ
МИМО НАШИХ ВОРОТ
Перевод с даргинского Г. Ладонщикова.
НА УЛИЦЕ ВСТРЕТИЛИСЬ ДВОЕ
Перевод В. Корчагина.
ПЕТР РЕЧКИН
ПОЗДРАВИЛИ!
Хмурое утро брызгало в стекла слезами дождя, а на нижнем этаже назойливо визжала пластинка: «То ли еще будет… То ли еще будет! Ой-ёй-ёй!» Однако ни то, ни другое не мешало хозяевам изысканно сервировать столы. Аппетитный аромат блюд состязался с яркостью бутылочных этикеток. Настроение у домочадцев было более чем приподнятое. Да и как ему быть иным, если в дом пришел славный юбилей: главе семьи стукнуло шестьдесят!