Страница 37 из 53
— Вот справка, — сказал отец, войдя в загс. — Самая лучшая справка. — С этими словами он положил перед толстяком меня.
Толстяк глянул на орущий сверток и заявил:
— Можешь принести хоть десять детей. Можешь привести хоть сотню свидетелей. Без справки ничего не могу сделать.
…Да, если бы через несколько лет в загс вместо этого упрямого толстяка не пришла молоденькая, отзывчивая девушка, вполне возможно, что мой отец до сих пор так бы и не был официально женат, мать не вышла бы замуж, а вы бы не знали ни моего имени, ни отчества, ни фамилии. Но новая работница загса не требовала справок, и мой отец в конце концов получил нужные документы. В одном из них было написано: «Гражданин Пшипий Батыр Зафесович родился 16 августа 1946 года…», в другом «Гражданин Пшипий Зафес Пшимафович и гражданка Тлепцукова Хариет Нашховна вступили в брак 1 октября 1953 года…»
После этой истории прошло много лет. Я вырос, окончил школу и ушел служить в армию. Однажды получил от отца письмо, в котором он писал, что райсобес требует справку о том, что я нахожусь на действительной службе.
С полученной справкой отец отправился в райсобес и — о ужас! — увидел за столом начальника того самого толстяка из загса…
Отец хотел повернуться и уйти, но… Дело требовало, чтобы справка находилась в райсобесе.
— Мне говорили, что вам требуется бумага о том, что мой мальчик служит в армии. Вот она. — Отец протянул толстяку справку.
Толстяк привычно глянул на отца из-под очков, взял справку, самым тщательным образом осмотрел ее, прочел, долго рассматривал круглую печать. Видимо, его очень огорчило, Что справка составлена по всей форме.
— Гм, — хмыкнул он, в третий раз перечитывая ее. — А ты можешь представить доказательство, что эта справка выдана именно твоему сыну?
Отец молча вынул свидетельство о браке и мое свидетельство о рождении.
Толстяк долго изучал их, а потом сурово сказал:
— Меня не проведешь! Это как же получается, а? Ты женился в тысяча девятьсот пятьдесят третьем году, а тот, которому выдали справку, что он служит в армии, и которого ты пытаешься выдать за своего сына, родился на семь лет раньше, в тысяча девятьсот сорок шестом?
— Вот как это получилось, — начал было мой отец, но толстяк перебил его:
— Нет у меня времени выслушивать твои сказки! Неси документ, удостоверяющий, что солдат Батыр Пшипий твой сын.
Наученный горьким опытом, отец отправился в сельсовет.
— Биболет, — упавшим голосом попросил отец председателя. — Дай-ка мне справку, что мой сын Батыр действительно мой сын.
— А разве у тебя нет свидетельства о браке и свидетельства о рождении сына? — удивился Биболет.
— Вот они, — показал документы отец. — Но этого мало. Еще нужна справка, что я, Зафес, отец Батыра, а Батыр, соответственно, мой родной сын.
Председатель сочувственно посмотрел на отца, покачал головой, предложил воды. Потом махнул рукой и, позвав секретаршу, дал ей указание:
— В соответствии с этими документами, — он протянул оба свидетельства, — составь справку о том, что Батыр действительно является сыном нашего бедного Зафеса…
Через несколько минут отец держал в руках справку, где было написано так: «Гражданин Пшипий Зафес Пшимафович и гражданка Тлепцукова Хариет Нашховна вступили в брак в 1953 году, после чего у них в 1946 году родился сын Пшипий Батыр Зафесович. Справкой подтверждается, что он действительно сын Зафеса…»
Председатель сельсовета, не читая, поставил на справку круглую печать, отдал документ отцу и спросил:
— Зафес, а зачем тебе такая справка?
— В райсобес отнесу. Там придрались ко мне, что по документам выходит, будто бы мой сын родился до моей женитьбы. Подняли, понимаешь, шум из-за ничего…
Зачем отец это сказал? Известно, что длинный язык приносит человеку несчастье.
Слова отца внесли в душу председателя сомнение.
— А ну, дай-ка мне взглянуть на справку и документы. — Председатель прочитал справку и мигом изорвал ее в клочья. — Под монастырь меня подвести хочешь с такой справкой, да?
— Но ты же знаешь, как это все получилось, — начал отец, но Биболет только замахал руками.
— Нет, не могу я тебе дать справку, что Батыр твой сын!
А ведь мой отец и Биболет давние приятели. Биболет частенько заглядывал к нам в гости, играл со мной. Отец попытался напомнить ему об этом:
— Разве ты забыл, как говорил моему сыну: «Батыр, давай поборемся, я узнаю, настоящий ли ты батыр?» Разве ты забыл, что у меня всего один сын?
— Нет, отлично помню. Очень хорошо знаю, что Батыр, славный парень, именно твой сын, но не могу я этого подтвердить на бумаге. Не положено по закону. А если проверка будет? А если спросят: «На каком это основании ты выдал такую странную бумагу?» Не-е-ет, и не проси больше…
С того времени мой отец понял, какое всемогущее значение имеют бумаги. Теперь он без справки не делает и шагу. Просит его бригадир посторожить ток, отец требует документ. Наколет дров — пристает к матери: «Пиши справку». Много у него накопилось разных справок. Но до сих пор отец не может получить одну, удостоверяющую, что у него есть сын и этот сын — именно я. Никто не хочет подтвердить это. А я? Я не могу.
Ведь я не справка, а всего-навсего человек.
ЕСЛИ ХОЧЕШЬ СТАТЬ ИЗВЕСТНЫМ
В жизни не встречал я таких похожих друг на друга людей, как Хату Малишев и Пазад Шогетеджев. Правда, схожи они не лицом, не ростом, не фигурами, а своими характерами.
Заходит однажды Хату ко мне и говорит:
— Валлахи, как я рад за тебя, Лаукан! Говорят, ты получил прекрасную квартиру, — и крепко жмет мне руку.
Я посмотрел на него с изумлением. «Какую квартиру я получил, кто мне ее дал?» — хотел было я спросить Хату, но он опередил меня:
— Встречаю сейчас на улице Шумафа Захачокова, — он-то мне все и рассказал. Втихомолку действуешь, хитрюга ты этакий, от своих друзей скрываешь, боишься, наверное, что они потребуют с тебя бутылочку-другую, а?
Я догадался, что Шумаф, наш бухгалтер, отколол обычную для него шуточку. Он хорошо изучил Хату и Пазада и частенько их разыгрывает.
— Да, это правда, — без тени улыбки сказал я, решив поддержать шутку Шумафа. — Мне предоставили четырехкомнатную квартиру в центре города. Комнаты просторные, третий этаж, два балкона, окна на солнечную сторону…
— Непросто получить такие хоромы. И как же ты сумел провернуть это дело?! — заерзал на стуле Хату.
— С деньгами можно все. — Я знаю, что Хату устроит такое объяснение. — Но об этом, разумеется, никому ни слова. Ты мой старый друг, я тебе доверяю. Но если об этом кто-то узнает… (Я-то знаю, что он не смолчит. Тут же раззвонит на весь свет. Никакой дружбы между нами нет, никогда я бы не подумал делиться с ним секретами. Просто, когда он заходит ко мне, я угощаю Хату стаканчиком вина, вот он и считает, что мы закадычные друзья.)
— Не сомневайся, — ударил себя в грудь Хату. — Считай, что сказанное тобой за семью замками.
— Знаю, поэтому и рассказал все только тебе, никто еще ничего не знает. Даже жена, — продолжал я разыгрывать Хату.
— А ведь и эта квартира ничего, я с удовольствием бы переехал сюда. Интересно, кому она достанется? — серьезно спросил Хату.
— Дело решенное, — так же серьезно ответил я. — Насчет моей теперешней квартиры я уже договорился с Пазадом Шогетеджевым. Что ни говори, а у него двое детей, и ты сам знаешь, в каких он условиях живет…
— У Пазада двухкомнатная квартира, и у меня тоже, — заволновался Хату, — у него двое детей, и у меня тоже. И притом у него два мальчика, а у меня сын и дочь. Я больше прав имею получить эту квартиру! Как же ты об этом не подумал? А еще старинный друг…
— Твоя правда, ты, конечно, больше имеешь прав, чем Пазад, но он — ума не приложу, откуда обо всем узнал — пришел ко мне и стал уговаривать, чтобы я посодействовал в получении квартиры. Пожалел я его. Ну, намекнул еще насчет небольшой суммы…