Страница 11 из 32
Глава 5
После ночных раздумий я смогла успокоиться и привести мысли в порядок. Теперь — смотреть только вперед, не оглядываясь в прошлое. Начать новую жизнь? Да не вопрос, я еще молодая!
Уголек больше со мной не разговаривал, его невозможно было заставить что-либо делать, если кот этого не хотел. Он вообще был на своей волне: то убегал далеко вперед, то крутился возле ног Лика. Один раз притащил пойманную мышь и подарил хозяину. Парнишка убеждал меня, что до ближайшей деревни осталось “вот совсем чуть-чуть”, а там можно и транспорт нанять.
— Ты знаешь, откуда взялся Уголек? — спросила я, когда котофей в очередной раз отбежал поохотиться. Лик пожал плечами.
— Он давно в деревне жил. Все его любили и подкармливали, особенно я и Лайна. Говорили, что когда я начал тонуть, Уголек прибежал на берег и стал мяукать, будто человеческим голосом кричать, — на этих словах он поежился. — Благодаря ему меня заметили.
— Он любит тебя.
— Он мой друг, — серьезно заметил мальчик. — Иногда мне кажется, что Уголек все-все понимает, только не может сказать.
“Или не хочет, вредина лохматая. Уголек и сам вчера удивился, когда я начала ему отвечать”.
Как бы то ни было, я планировала выяснить всю правду о нашем пушистом спутнике. То, что он привязался к Лику, явно неспроста. Уголек себе на уме, а мне пока не слишком доверяет.
Шагая по дороге, я обдумывала план действий. Только теперь поняла, что в моем замысле много дыр. Этот отсталый с точки зрения технологий мир — огромная проблема для современного врача, привыкшего к комфорту. Там тебе и УЗИ, и анализы по cito, и томография. А тут…
Во-первых, из лекарств здесь могут быть только травы, ягоды и прочие дары природы. Ну и порошочки какие-нибудь. Вряд ли в этом мире слышали про парацетамол, противовирусные или антибиотики. Значит, победить даже обычный грипп может стать большой проблемой. А если вспомнить, какие эпидемии свирепствовали в тех же восемнадцатом-двадцатом веках? А детские инфекции типа скарлатины или дифтерии? Я пока молчу о разной иномирной гадости, с которой пока не знакома.
Во-вторых, здесь вряд ли знают об асептике с антисептикой, бактериях и вирусах. Хотя могу и ошибаться.
В третьих — из методов диагностики только собственные глаза, пальцы и опрос, до изобретения хотя бы рентгена лет сто пятьдесят-двести, как минимум. И то, если брать за основу наш мир. Не уверена, что магов, которые могут лечить одним только взмахом руки, хватает на всех страждущих. Скорее всего, бедняки обречены страдать и обходиться подручными средствами.
И что мне делать?
Для начала изучить все самые частые заболевания, имеющиеся методы лечения, ассортимент, который предлагают местные аптеки. А также роль магов-целителей. Надеюсь, визит в Академию что-то сможет прояснить? Если у меня действительно обнаружат целительскую магию, — в это, конечно, слабо верится, — для начала надо будет научиться ее правильно использовать, чтобы не навредить. Опять же… обучение стоит дорого. Вряд ли местные маги страдают филантропией.
Интересно, в этом мире сейчас есть попаданцы? Или я — единственная? И правда ли, что подобные мне приносят только беды? Если все здесь в это верят, надо быть крайне осторожной и не выдать себя.
От Лика я узнала, что он осиротел, когда был совсем крохой. Родителей унесла лихорадка, которая была особенно свирепой в тот год.
— Уж не знаю, как я выжил. Чудо какое-то, не иначе, — мальчик взъерошил и без того торчащие волосы. — И потом столько раз помереть мог: с крыши падал, ногу ломал, однажды свинья чуть не затоптала, вчера едва не утонул… — он посмотрел на меня внимательно, будто ожидая чего-то.
— Ты невероятно везуч, Лик. Но все-таки себя надо беречь и быть внимательным. — Ага, везуч. Как будто охраняет кто-то.
А что? Возможно, так и есть. Много ли я знаю об этой их магии? Но обязательно это выясню.
Следующая деревенька, лежащая у нас на пути, называлась Подлесной. От Лика я узнала, что многие местные работают на лесопилке, кто-то уходит в поле на целый день, поэтому улицы сегодня были пустынны. Я даже расстроилась: вряд ли в этой дыре можно найти сносный транспорт или попросить кого-то подбросить нас до столицы.
Проходя мимо невзрачного, похожего на все остальные, домишки, я услышала надрывный детский плач и остановилась. Слишком часто слышала эти звуки, чтобы их с чем-то спутать.
— Ты чего? — Лик уставился на меня недоуменно.
— Там ребенок плачет.
— Ну да. И что? — он все еще не понимал, что меня так взволновало. — Дети часто плачут, ты ведь знаешь, Аннис.
Конечно, знаю. Но слишком уж отчаянный крик стоит, малыш никак не унимается.
— Давай узнаем, что случилось. Вдруг нужна помощь? Обычно интуиция меня не обманывает.
Я зашагала к дому, Лик обреченно поплелся следом. Дверь была подоткнута палкой, я убрала ее и осторожно прошла внутрь.
— Хозяева! Есть кто дома?
Я резко оборвала себя, потому что в углу на полу заметила ребенка, на вид ему было месяцев семь-восемь. Совершенно один, с перемазанным кашей лицом, он сидел и горько рыдал.
Плач был единственным звуком, что нарушал тишину. Где же родители? Родственники?
Присев возле малыша на корточки, я осторожно взяла его на руки.
Несколько секунд ребенок удивленно смотрел на меня круглыми голубыми глазами, потом рот его раскрылся в немом крике, и от последовавшего громкого визга у меня завибрировали барабанные перепонки. Иногда, осматривая чужих детей, я недоумевала, как такое маленькое тельце может воспроизводить настолько громкие звуки?
Помню, на лекции нам рассказывали, что для взрослого человека детский плач является самым раздражающим звуком. Так задумано природой для выживания с древнейших времен, чтобы привлекать к себе внимание, и малыша можно было найти, даже если он затерялся в густых джунглях. Подозреваю, что маленькие доисторические человечки своими воплями могли распугать и стаю саблезубых тигров.
Я бормотала успокаивающие слова, покачивая ребенка — это оказался мальчик. Но он впал в истерику и успокаиваться не желал. Лик с беспомощным видом топтался рядом, потом не выдержал и выскочил на улицу.
— Ну-ну, тише, мой хороший. Что же ты так кричишь? Может, у тебя что-то болит? Или…
Я почувствовала явственный запашок детской неожиданности. Если лицо, руки и одежда были перемазаны кашей, то штаны — полны сюрпризов. И как такого маленького и беспомощного оставили одного?
Одной рукой прижимая к себе мальчугана, я стала искать воду для подмывания и сменные пеленки, но в зоне досягаемости ничего не было. Домишко оказался бедным и маленьким, дощатый пол — грязным и холодным. Так и заболеть недолго.