Загадка графа Сторна

— Об этом я и сказала. Если, конечно, убийца не граф Стархазский. Выводы я, конечно, пока не делаю, но закинуть удочки мне никто не мешает. Если убийца не граф, то до него обязательно дойдут мои слова. И потратив столько усилий чтобы подставить графа Стархазского он должен как-то отреагировать. А мы понаблюдаем. Папа говорит, что преступник всегда ошибается. Невозможно предусмотреть все. Подставить опять-таки, если целью был граф Сторн, могли кого угодно, тогда и расследования тщательного могло бы и не быть. Стал бы тот же первый дознаватель так выкручиваться, если бы убийцей оказался конюх, которому он старательно шпионаж вешал? Но рискнули. Был ли целью граф Стархазский и тогда граф Сторн просто подвернулся? Видишь сколько возможных вариантов? И это еще не все.

— Да уж…

— Главное — найти мотив. А я пока не понимаю его. В версию с уводом жены не верю категорически. И дело даже не в вере. Понимаешь, слухи об интрижке появились только после убийства. До этого ничего.

— А это ты как узнала?

— Поспрашивала людей. Ну и попросила слуг в гостинице расспросить, пообещала награду, само собой. Вечером будет полнее картина. Но и так никто не смог вспомнить о слухах про отношения между графом Стархазским и графиней Сторн. Я еще спрашивала, тоже нет. Зато сразу после убийства… все только об этом и заговорили. Понимаешь? В тот же день. И здесь и в Лагоре.

Альда вздохнула.

— Значит все-таки не граф.

Наташа помолчала.

— Похоже, что да. Вот только доказать это нельзя. Все что мы тут с тобой говорили… Ну говорят люди, что и там, и там в один день слухи пошли…

— Простые люди, — кивнула Альда.

— Да если бы и не так. Как это докажешь? То, что не слышали одни, не значит, что не слышали все. А всех, сама понимаешь, опросить нереально. Не, правильно я там высказалась. Мои слова дойдут до убийцы. Посмотрим, что он предпримет. Потратив столько усилий чтобы подставить графа Стархазского, они не могут теперь отступить.

— Они?

— Ну не думаешь же ты, что такое в одиночку можно провернуть?

— А может и хотели подставить графа? Если бы погиб кто другой, так граф только штрафом отделался бы.

— Как я и говорила раньше — все упирается в мотив. Пока мы не поймем мотив — все наши рассуждения яйца выеденного не стоят. Вопрос на суде: а зачем они это сделали? И все. Подсудимого можно будет отпускать. Но если я права — то вскоре нам мотив постараются подбросить. Раз уж не сработал примитивный — страсть. Надо только поскорее дом графа Стархазского осмотреть. Не будем облегчать работу преступников. Поедем мы, пожалуй, все-таки туда сегодня. Как раз к вечеру успеем. Может сегодня ничего уже и не осмотрим, но с самого утра 0п0риступим. Зато точно за ночь никто не проникнет в дом. — Наташа выглянула в окно, осмотрев сопровождение. — С такой-то охраной.

— Полагаешь?

— Перестраховываюсь. Не успеет убийца. Пока слух из поместья дойдет, пока подумают, примут решение, выдумают новый мотив, потом надо быстро добраться до Лагора, проникнуть в поместье Стархазских… без подготовки… Нет, трудно.

— Тогда зачем?

— Трудно — не значит невозможно. Мы пока не знаем кто за этим стоит. Уверена только, что это не один человек. И в доме графа Сторна у них точно есть помощник. Как говорится, убийца — дворецкий.

— Ты подозреваешь дворецкого Дарона? — опешила Альда.

Наташа расхохоталась, потом постаралась объяснить смысл фразы. Альда долго думала, похмыкивая.

— Помню, ты говорила Верольда, что у вас в литературе есть целый жанр про расследования?

— Ага. И кто-то уже возмечтал о славе летописца моих подвигов, — хмыкнула Наташа. — Вот только папа не любил детективы. Говорил, что в них нет ни грамма правды. Мол в жизни такого не бывает. Ну в жизни же мало чего не бывает, что случается в книгах. Может ему просто хорошие детективы не попадались. Раз он их не читал, как они могли ему попасться? Лично я считаю, что это профессиональное. Следователи не любят читать детективы, врачи не читают про больницы, пожарные про работу пожарников[1].

— Логично, — смеясь, согласилась Альда. — Но, если серьезно, дворецкий может быть убийцей или сообщником?

— Почему нет? — пожала плечами Наташа. — Кто угодно, на самом деле. Тут даже убийцей быть не нужно, достаточно просто передавать информацию, которую в поместье знают все, а потом провести в дом убийцу. Вот смотри, я поговорила со слугами, все отметили, что в тот день получили поручения немного отличные от тех, что получали всегда. Я, спрашивала тех, кого пригласил дворецкий. То есть тех, кто вошел в комнату следом за графиней. Они же не прохлаждались в коридоре в то время? Выполняли какие-то дела. Близко, но так, чтобы не попасться в коридоре. Прибежали только на крик. Причем остальные слуги… ну из тех, кто попался мне по дороге, никаких новых поручений не выполняли. Кто мог отдать такое распоряжение?

— Дворецкий, — подумав, кивнула Альда. — Или старший слуга. Только они определяют кому и что делать. Ты спрашивала об этом дворецкого?

— Нет. Это как раз один из тех вопросов, которые я не готова задавать. Ну задам его, он скажет не приказывал… О чем это будет говорить? Он или врет, или нет. Если врет — почему? И вот так нагло врет, когда от правды никакого вреда? Может занервничал? Нет, спрашивать только потому, что есть какое-то смутное сомнение, где-то там… Может его вообще шантажируют? Похитили его сына там или дочь. Угрожают убить. А тут такой вопрос? Это я в целом, не похоже, что ему кто-то угрожал, — заметив испуганный взгляд Альды, пояснила Наташа. — Просто для примера как можно убедить человека сотрудничать. Дворецкий тут слишком на виду, а вот таким образом привлечь какого-нибудь более мелкого слугу, которого и не замечает никто…

— Да уж… страсти ты какие говоришь.

— Потому и не надо много болтать не подумав. Папа всегда говорил, что трепаться о расследовании даже если уверен, что никто посторонний не слышит — последнее дело. Он никогда ничего не говорил про те дела, которые вел. Я слышала рассказы только когда он уже закончил их, состоялся суд и преступника осуждали. И то не все говорил. Там много еще таких правил с «не». Не есть в доме при опросе свидетелей или подозреваемых, не идти на расследование, не предупредив коллег куда идешь… Ну и так еще, по мелочи. Я это для чего говорю…

— Что бы я не спрашивала у тебя ничего и не удивлялась ничему пока мы занимаемся расследованием. Только когда остаемся наедине. Это я сообразила.