Страница 10 из 19
В общем, никакого вреда (равно, впрочем, и пользы) горичанам от такого соседства в течение первых полутора тысяч лет не было. Однако забредшая на горисландские земли средневековая цивилизация открыла любознательным аборигенам глаза. Сыграл тут свою роль неокончательно охваченный горичанскими девами крестоносный остаток западных иммигрантов – никак они не могли до конца приучиться к вышиванию и навсегда отделаться от навязчивых идей, унаследованных ими из европейского прошлого, и продолжали, особенно после шестой кружки, искать в округе хоть каких-нибудь нехристей. Пришлось и горисландцам приглядеться к давним соседям повнимательнее – уже, стало быть, после седьмого стакана.
Трудно скрывать, что где-то в пятом часу утра лекции холостых и потому неполноправных горичанских граждан европейского происхождения начинали восприниматься с некоторым уважением, а в шестом – звучали уже весьма убедительно. Оказалось, что соседские игроки на скрипке – те самые евреи и есть. Более того, оказалось, что они умеют вызывать землетрясения, превращаться в бобров, выхухолей и прочих ценных зверей по выбору, находить клады по пятницам, влиять на уровень воды в Трясинке, особенно во время засух и наводнений, приманивать женщин к посторонним мужчинам, обучать детей грамоте, подражать пению зябликов, влиять на потенцию старцев посредством хорового пения, очищать березовый сок от мусора, лечить одышку с помощью ослиного помета, смешанного с муравьиной вытяжкой, а также готовить удивительно вкусные блюда из моркови и свеклы. Потрясению раннесредневековых горисландцев не было предела.
– Так вот они какие! А мы-то думали – люди как люди! – не раз и не два восклицали старейшины новоцивилизованного племени во время ежевечерних сходок за двухведерной плошкой обжигалки. Неясно было, впрочем, что именно горичане и уже вполне огоричаненные, довольные семейной жизнью и влюбленные в вышивание бывшие крестоносцы должны по этому поводу предпринять. При всем том необходимость хоть какого-то действия никем не отрицалась. Как так, весь мир чего-то предпринимает, а мы остаемся в стороне от магистрального течения общепланетарного прогресса?!
Евреи, однако же, ничего не подозревали и продолжали жить как ни в чем не бывало. Важным было также и то, что пока никто ни разу не видел, как они превращаются в выхухолей, а очищать березовый сок от примесей наши предки научились сами, и не хуже остальных. Подобные загадочные факты еще сильнее усугубляли горисландские политикофилософские метания. Поэтому они закономерно растянулись на несколько столетий, а потом законсервировались и в достаточно незамутненной форме дошли до наших дней. Начало этому процессу отсутствия всякого процесса положил демографический сдвиг.
Где-то в пятнадцатом веке наличные силы горичанских дев совершенно истощились. Обитательницы трясиновской долины и прилегавших к ней лесов, полей и болот уже не могли охватить бесчисленные тьмы вооруженных пришельцев, которые постепенно начали заполонять Горисландию со всех сторон – как из отстоявших свою культурную самобытность государств Востока, так и из по-прежнему желавших переделать подлунный мир по своему подобию держав Запада.
Поэтому жены нашей родины скомандовали своим пристрастившимся к вечерним сходкам мужьям сделать полный разворот, научиться забивать гвозди и сушить весла, перестать философствовать, удалиться из политической жизни и приняться за работу на огороде. Так завершили свое существование мужские союзы Горичании, бывшие несомненным первобытно-племенным пережитком. Сами же прозорливые дочери горисландского народа решили обременить себя воспитанием детей, резонно решив, что в детях будущее. В этих целях они заставили теперь постоянно находившихся на огородах либо неустанно забивавших гвозди мужей возвести во дворе по высокому деревянному стулу и, усевшись на них, начали давать детям (и не только) четкие и однозначные указания.
Именно этим поворотным событием отмечено наступление Высокого Средневековья на нашей родине. Не умаляя важности перехода к новой историко-культурной формации и значения этого периода в горичанском национальном развитии, заметим, что это было типичным проявлением средневековой ментальности – каждый за себя. Дискуссии, конечно, прекратились, и пить обжигалку все полноправные граждане стали поодиночке, но проблемы неконтролируемой миграции в Горисландию это не решило и решить не могло. Поэтому не прошло и пятидесяти лет, как так называемая цивилизация[41] пришла в Горичанию уже не посредством безобидных одиночек, которые должны были сами решать, какой огород им более по душе, а в виде нескольких громкоголосых проповедников, сопровождавших крупные вооруженные отряды. Так средневековая раздробленность и всеобщие конфликты в одночасье докатились до наших земель.
На счастье горисландцев, не вполне понимавших, должны ли они тоже раздробляться и с кем именно обязаны в эту сложную эпоху конфликтовать, носители цивилизации достаточно быстро разузнали друг о друге и активно занялись взаимным уничтожением, к громадному удивлению и облегчению наших предков. Именно к тем далеким годам восходит одно из самых доходных ремесел нашего отечества, по-прежнему обеспечивающее значительную часть национального бюджета, – сбор и перепродажа металлолома (начало этому промыслу положили, конечно же, крестоносные предприятия). Забегая вперед, упомянем, что в двадцатом веке эта отрасль промышленности испытала особенный подъем.
Но тогда горичанская индустрия делала только первые шаги и простые горисландцы ощущали бесконечное уважение к соседним народам, преодолевшим столько препятствий, дабы создать такие мощные изделия, а потом – еще больше трудностей, дабы их же и разрушить. Поэтому ко всем приходившим извне идеям горичане прислушивались со вниманием и уважением и, как легко догадаться, прислушиваются до сих пор.
Было совсем нетрудно заметить, что после каждого понесенного той или иной стороной поражения, верховное командование (если оно оставалось в живых) выпускало длинное коммюнике, которое оглашалось герольдами на любой относительно обширной горисландской поляне. В соответствии с ним, вина за разгром всегда возлагалась на предателей нашего дела, погоду, сынов Каиновых, расстройство желудка у начальника конницы, вредителей, расположение звезд, а также на врагов рода Христова. Горичане молча кивали и соглашались: было очевидно, что без предателей и климатических безобразий не обошлось. После чего расходились и снова принимались за сбор порубленных доспехов и поломанных мечей.
Кто такие враги рода Христова, горисландцы не знали, но предполагали, что это люди всесильные и очень опасные, ведь их заботами была уничтожена не одна тысяча доблестных воинов. Те же, кто помнил времена крестоносные, предполагали, что сие племя живет очень далеко, а потому, скорее всего, владеет искусством полетов по воздуху, может передавать желания и мысли на расстояние, но при этом не любит холода, а потому до сих пор не завоевало весь мир. В то же время наиболее дальновидные из наших предков догадывались, что именно прихотью этого могущественного племени была сохранена горичанская самобытность и приумножено горисландское благосостояние, а потому относилось к ним, как к добрым лешим, в силу каких-то обстоятельств держащим наш народ под своим покровительством. Велико же было удивление тех первых горисландцев, кому довелось наконец-то узнать, кого достопочтенные поставщики металлолома подразумевают под грозным именем врагов.
Случилось это после того, как в ходе одной особенно жаркой битвы пали все до единого солдаты одной из сторон[42], включая их, по нынешнему говоря, пресс-секретаря, а потому официальное изложение причин поражения было дано кем-то из святых отцов (коих во всякой иноземной армии водилось немало), который неохотно залез на мшистый валун, и, будучи слегка раздосадован подобным оборотом событий, использовал вместо набивших оскомину выражений новые, еще неведомые горичанам слова. Впрочем, те уже привыкли слышать непонятные речи и не слишком любопытствовали, что именно имеет в виду потный от ярости чужеземец в капюшоне. Все бы обошлось, и выход нашего отечества на магистральную дорогу политической философии был бы, к всеобщему удовольствию, отсрочен до двадцатого века, не поскользнись упомянутый священник на камне и не хлопнись он задом на тот же самый, по-горичански твердый булыжник.
41
Мы имеем в виду общепринятый термин, а не ту самобытную и практически по всем параметрам превосходившую окружающий мир культуру, которая издревле существовала на наших землях.
42
Народная легенда доносит, что западной.