Страница 125 из 136
Ксион ничего не ответил, только напряженно нахмурился и снова стал внимательно следить за движениями Повелителя. Внезапно Лаким резко остановился, вперил взгляд в окно, словно высматривая кого-то, и, заметив Ксиона, четко произнес, чтобы тот смог прочитать по его губам:
— Нектар пассифлоры!
Ксион вздрогнул, и по реакции эльфа Повелитель понял, что его услышали. Он требовательно махнул рукой, призывая выполнять приказ, и Ксион, поспешно кивнув, бросился к склянкам с зельями.
Сенеренталь с беспокойством смотрела на Лакима, всё чаще и чаще закрывая его хвостом, шеей или лапами, кожа на которых была в разы толще и сильнее крыльев. Сколько часов уже длилась битва? Восемь? Десять? Больше? Сутки? Небо было темное, и Таль сомневалась, что в такое время день будет проходить так же, как обычно. Может быть, уже наступило утро, а может, всё ещё длится ночь? Мутно-коричневые небеса не давали точного ответа на этот вопрос, и Таль с горечью почувствовала, как припал к её туловищу ещё один обессилевший сильф — не мертв, но сражаться уже не может. И она должна сделать всё, чтобы до них не добрались враги.
Повелитель в очередной раз метнул тонкий кинжал в приближавшегося тролля, и драконесса уловила на его лице едва заметную усталость. Что встревожило её ещё больше. Она не чувствовала ни боли, ни недомогания, однако как она не могла подумать о том, что другие будут подвержены этим слабостям? Почему они… А впрочем, что они могли сделать?
— Таль! — вдруг раздался слабый крик, едва слышный за грохотом битвы. Драконесса метнула взгляд на дом, откуда её позвали, и увидела в окне Ксиона, который держал в поднятой руке прозрачный кубок с ярко-золотистой жидкостью. Таль вздрогнула и расширила глаза, едва сдержав возмущенное шипение.
— Повелитель просит! — она скорее прочитала по губам, чем услышала голос эльфа.
«Повелитель просит!» — эхом отозвалось в её голове, и она сникла. Потом прикрыла и открыла глаза вместо кивка и повернула голову, набирая новую струю огня. Движение её не осталось незамеченным, и к выходу из дома тут же устремились горные ведьмы, однако Таль оказалась быстрее. Она сделала шаг вперед и выдохнула огонь, образовывая коридор от неё до двери дома, по которому Ксион быстрее ветра промчался мимо воинов Агвирон, не успев даже заметить, исходил ли от огня Таль в его сторону жар или нет.
— Повелитель! — произнес эльф, выходя из-за спины драконессы к венценосному эльфу. — Нектар пассифлоры!
Волшебная жидкость привлекла внимание остальных немногочисленных защитников лазарета. Несколько мгновений они поколебались, но их сомнение быстро рассеялось, и все они стали пробиваться к драконессе и Повелителю, в руках которого был спасительный эликсир, придававший сил.
Пока Лаким и остальные эльфы, пришедшие с ним к лазарету, пили зелье, Таль выпустила новую струю огня, не давая темным магам подойти слишком близко. Потом она подняла голову и огляделась. Ужасный вид сгоревших деревьев заставил Стражницу горестно вздохнуть и снова разжег в ней пламя праведной ярости и негодования. Сколько ещё? Сколько ещё жизни погибнет, пока они успокоятся? Сколько лесов, древесных душ, зверей умрет на земле, по которой прошли эти существа, угрожающие теперь жизням её близких? А что, если?.. И тут впервые холод пронзил её сердце. Ведь на поле битвы были Вэриа и Лаулон… Почему раньше она не вспомнила об этом? Что за странная рассеянность мыслей наблюдалась у неё в последнее время? Или наоборот — сосредоточенность на чем-то одном? Сенеренталь качнула головой, отгоняя непрошеные страхи. Теперь это, в самом деле, ни к чему.
А эльфы восстанавливали силы очень быстро. Кубок едва успел опустошиться, как Повелитель судорожно вздохнул и задержал дыхание от небывалого прилива энергии. Огонь, похожий на тот, какой он видел теперь, прошел по телу, прибавляя каждой крохотной части столько сил, сколько, казалось, было бы много и для целого дракона. Все стало невероятно ясным и четким, взгляд успевал охватывать всё вокруг одновременно и уже не допускал, чтобы кто-либо или что-либо подобралось к Лакиму незаметно. А ещё все казалось странно медленным. Таким медленным, что Повелитель удивлялся, как можно было ещё оставить кого-то в живых из этих неповоротливых существ…
Нектар пассифлоры варился крайне редко. И не только из-за того, что заветные цветы вырастали раз в несколько сотен лет. Эликсир действительно был источником энергии для светлых народов, поэтому имел и свои последствия. Физическая и магическая силы поднимались на небывалый уровень, но, когда действие зелья прекращалось, великую слабость нельзя было излечить ничем — только временем. Чем больше было выпито нектара, тем дольше продолжалось состояние беспомощности после окончания его действия. Волшебники Феррии не выращивали пассифлоры и не знали этого волшебного снадобья, но все эльфы были хорошо осведомлены о действии нектара, поэтому Ксион и Сенеренталь с таким ужасом восприняли просьбу Лакима. Теперь ему и всем эльфам, выпившим нектар, оставалось от силы два часа на то, чтобы с небывалой энергией расправиться с врагами. И если за это время ничего не изменится, то… Таль отогнала от себя тяжелые мысли. Если Повелитель принял решение использовать эликсир, значит, верил в то, что выигранного времени должно хватить, чтобы перетянуть чашу весов на свою сторону. А может быть, он просто настолько устал, что другого выбора не осталось? Об этом Таль старалась не думать.
Повелитель тряхнул головой, возвращаясь к насущным делам от странного состояния невесомости, которое дарил напиток, и с невероятной силой и быстротой набросился на своих противников. Темные устрашились такого порыва и в первое мгновение отпрянули. Но потом сообразили, в чем дело, и зашли с другой стороны. Однако противостоять ему в этот момент было невозможно.
— Надо сообщить ясновидящим, что здесь происходит! — прокричал Лаким, обращаясь к Ксиону. — Таль, помоги ему улететь!