Максим

5. Игнят Рис, ветеринар, как человек, имеющий дело с животными.

6. Господин Тома, пенсионер, о котором говорят, что он ужасно бил свою покойную жену, но он блестяще опроверг эти слухи, так как, будучи полицейским чиновником, строго наказывал крестьян, жестоко обращавшихся со скотом, и, следовательно, работал на поприще защиты животных еще задолго до существования какого-либо общества.

7. Учительница Савка, не потому, что она как учительница призвана защищать животных, а потому, что телеграфист, господин Михайло, был влюблен в нее и мог под видом зашиты животных чаще встречаться с ней.

8. Дьякон Илья, как воплощение человеколюбия, несмотря на то, что некоторые были против этого приглашения, считая, что нет более жестокого мучителя животных, чем он. Говорят, что он своими руками убил шесть кошек и отравил собаку мясника Симы. А кроме того, он настолько невоздержан, что при встрече с чьим-нибудь бараном не может удержаться, чтобы не пощупать у него курдюк и не воскликнуть кровожадно: «Ого-го-го!» Если уж он испытывает такие чувства по отношению к живому барану, то какие бесчеловечные мысли должны бурлить в его голове при виде молодого жареного барашка.

9. Пайя, хозяин кафаны, – о причине его выдвижения в комитет не знает ни одна живая душа.

10. Господин Йоца, сборщик налогов, как человек, который отпускал бы злые шутки насчет общества, если бы его не пригласили (ходили слухи, что он уже назвал этот комитет «животным комитетом»), и, наконец,

11. Господин Михайло, телеграфист, как человек, подхвативший идею и давший ей ход.

В таком составе комитет встретился у госпожи аптекарши в определенный день и час. Дело происходило в среду, время близилось к вечеру, и госпожа аптекарша приготовила ужин.

После того, как собравшиеся прополоскали рты двумя-тремя городскими анекдотами, после того, как был подан ужин, во время которого дьякон Илья пришел в ужасное замешательство, не зная, как обращаться с маленькими серебряными щипчиками для сахара, а господин Тома, пенсионер, так украсил бороду сливками из кофе, что, казалось, будто кто-то расстелил на траве белье для сушки, после того, как госпожа Эмилия решительно провела пальцем по этажерке аптекарши и, прочертив борозду в пыли, значительно переглянулась со вдовой Анкой, и после того, как Максим чихнул так, что рояль аптекарши пришлось впоследствии чистить, а внутри его долго и фальшиво звенела какая-то струна… – одним словом, после того, как вступительная часть заседания была закончена, господин Михайло, телеграфист, встал и изложил идею Максима.

Первой взяла слово госпожа аптекарша и сказала, что она умерла бы на другой же день, если бы что-нибудь случилось с ее собачками (у нее их было три); затем господин Рис, ветеринар, сделал обширный доклад о том, как обстоит дело с защитой животных' в Европе, и поздравил Максима с его идеей. Дьякон также высказался за идею, однако он был за защиту не всех животных, а только скота. Госпожа Эмилия спросила, какие обязанности они. женщины, будут выполнять в обществе.

– Вы можете, например, защищать птичек, – ответил сборщик налогов.

– Каких птичек?

– Всяких – ласточек, голубок…

– Или собачек, – добавил Максим, чтобы доставить удовольствие аптекарше.

Господин Михайло, телеграфист, снова взял слово и, стремясь поднять у слушателей интерес к идее, нарисовал картину избиения бедного осла. Он тонко обрисовал пользу, приносимую этим животным, а затем обратился к его несчастной судьбе. Разумеется, эта речь особенно заинтересовала Максима, к тому же господин Михайло говорил с такой теплотой и с таким знанием дела, что Максиму даже пришла в голову мысль: «Уж не встречался ли и он когда-нибудь с Роком?» И когда господин Михайло сел, Максим очень осторожно, чтобы никто не заметил, обнюхал его.

Речь господина Михаилы растрогала аптекаршу до слез, и она стала говорить о том, что и ей очень жаль это симпатичное животное. У Максима тоже выступили слезы на глазах, и он благодарно посмотрел на аптекаршу.

Затем присутствующие приняли идею и устав общества. Председателем был избран Максим, секретарем – телеграфист, казначеем – Пайя, хозяин кафаны. Правда, этот комитет никого не защищал, но зато о нем написали газеты, приписывая всю славу Максиму, так что имя его стало широко известным.

Шли годы. Всеми почитаемый, известный в обществе, высокопоставленный чиновник Максим совсем забыл о своем происхождении.

Но однажды Року, у которого как-то не было работы, пришло в голову поискать известного нам осла и спросить его, доволен ли он своим новым положением. Рок сошел в город и, зная, что никакой осел не пойдет на тяжелую работу, начал искать его среди господ.

Пошел он по городу, не пропуская ни одной улицы. Как встретит хорошо одетых людей, так и гадает:

– Он… нет не он… Он, да, он… ах, нет!

Стольких людей он уже повстречал, а никак не может узнать, кто из них был ослом.

Идет навстречу ему господин.

«Это он», – говорит себе Рок, и – к нему.

– Скажите, пожалуйста, – спрашивает он вежливо, – вы были когда-нибудь ослом?

Человек накричал на него и пошел дальше.

Встречает Рок другого и почти уверенный, что это именно тот, кто ему нужен, с улыбкой подходит к нему:

– Простите, мы знакомы!

– Мы? – спрашивает тот удивленно.

– Ну да, помните, когда вы были ослом…

И этот, рассвирепев, уходит оскорбленный.

Встречает Рок третьего, и вот уже нет никакого сомнения – это он, можно дать голову наотрез, что он; Рок подбегает к нему, обнимает, а тот спрашивает:

– С кем имею честь?

– Я Рок.

– Очень приятно!

– Это ты, ты, не скрывайся!

– Кто?

– Ах, осел, мой добрый осел. Это ты, я узнаю твои уши и походку, и спина твоя мне кажется знакомой…

Но и этот сердито фыркнул и свернул в сторону.

А Рок продолжает поиски целый день, до поздней ночи. Ищет он и на следующий день и еще целый день, пока его не сваливает усталость и он не отказывается от своего намерения, убедившись, что это напрасный труд, ибо никогда ему не узнать осла.

Вот так Рок, обладая силой, до которой человеку далеко, не мог отличить, кто из людей был когда-то ослом, а кто не был. И зачем он брался за такое трудное дело, хоть он и Рок!