Вовка-центровой 4

Андрей Шопперт

Вовка-центровой – 4

Глава 1

Событие первое

Бытие определяет сознание.

Генерал-лейтенант Пономарёв Иван Михайлович, назначенный начальником Политуправления Советских войск в Германии, девок водить разрешил Вовке. Что тот при первой возможности и сделал. Привёл двух девок и усадил их на огромную скрипучую кровать. Скрипели пружины, ну, или как эта конструкция называется – небольшие пружинки натянутые на колечки и перемычки там всякие. Пусть будет – пружинная сетка. Скрипели спинки, скрипели шарниры или колёсики внизу. Словом – музыкальная кровать. Девки принялись прыгать на кровати, вызывая, скорее всего, у обитательниц соседних квартир понимающие ухмылки на подмигивающих своим половинам физиономиях. Слышимость в доме была приличная. Виной тому, наверное, куча всяких воздуховодов и дымоходов в стенах. Обычный разговор в соседней квартире слышался невнятным бубнежом, а вот покрикивание на детей вполне себе слышалось отчётливо. Есть плюсы в будущем, построил себе коттедж на Рублёвке с участком в гектар и скрип вечером кроватей у соседей едва ли услышишь.

Ещё один минус был у квартиры генеральской. Вовка сначала подумал, что это раз лето, то потому и нет горячей воды, но тётка Степанида его радужные заблуждения развеяла. В доме нет ни горячей воды, ни центрального отопления. Потому и стоит буржуйка. Её зимой нужно топить. Вроде управдом говорил, что летом следующего года во дворе построят котельную небольшую на пять-шесть соседних домов и тогда будет и тепло и вода горячая круглый год, а пока перекантуетесь. Благо в подвале дома для каждой квартиры оборудован дровяник и генерал его ещё весной забил под завязку берёзовыми дровами и углём.

Девки попрыгали на кровати и захотели чая. Вот с чаем была проблема. И не только с чаем. Проблема была с любой едой. Степанида Гавриловна, как её Вовка называл, после того как в Ташкенте плеснула на себя керосин и обгорела, ни примус, ни керогаз на дух не переносила, и впала в истерику, когда Вовка предложил купить керогаз.

Вообще, столкнувшись с этим изобретением человечества впервые уже в Москве, дома у Фоминых была электроплитка, Вовка его тоже невзлюбил, не до истерики, как «Стеша», но зубами скрежетал каждый раз, как наступала необходимость использовать эту вундервафлю. Эта штука была не газовая плита, повернул себе вентиль и электроподжиг сам всё зажжёт, и через пару минут чайник уже кипит. Тут вам не там. Керогаз был сложнее в «управлении». В разы сложнее, в десяток раз сложнее, и в десяток раз грязнее. Для разжигания керогаза надо было наполовину разобрать его. То есть, снять конфорку и газосмеситель, затем зажечь аккуратно фитиль по всей окружности, ибо сам он не так-то легко вспыхивал, не газ это, и после этого вновь водрузить газосмеситель и конфорку на место. И ставь чайник?! Хрен, даже не начало, так мелочь по сравнению с мировой революцией. Пойдём дальше. Подождав около 5-10 минут, (ерунда какая), пока газосмеситель разогреется, надо было вручную, поворотом фитиля, отрегулировать пламя, и только после этого можно было поставить на керогаз то, что надо было готовить: варить, кипятить или жарить. И будет вам счастье? Ну, уж хрен.

Поспешишь… Ну, да вы знаете. Ведь возня с запачканными керосином и копотью частями дивайсами керогаза, их съём и установка на место, требовали после всех этих операций обязательно крайне тщательно вымыть руки, прежде чем приступать к «варить, кипятить или жарить». И об этом не забудешь, запах напомнит, ну и вишенка на торте, производить операцию мытья рук кое-как при пользовании керогазом было нельзя. Требовалось мыть эти руки по-хирургически, то есть тёплой водичкой с мылом (желательно земляничным), тщательно, и притом каждый пальчик отдельно. Только в таком случае придание керосинового «аромата» кушаньям исключалось. Ну, и руки при смаковании чашечки кофею не будут вонять керосином, и отбивать запах кофе по-турецки.

Да, тут ещё ключевое слово «тёплой водой» Холодной керосин не отмыть. Вопрос? Знатокам. Где взять тёплую воду, пока не согрел её на керогазе? Да, есть плюсы в будущем.

Примус? Есть примусы, но это, мать его, настолько капризный прибор, что капризнее только часы наручные фирмы «Заря» – они всё время ломались. Только когда Фёдор Челенков оказался в теле Вовки Фомина, он понял, почему в фильмах про это время ходили по дворам всякие умельцы и кричали: «Точу ножи, примусы починяю».

Примус по существу, это та же самая паяльная лампа, там нет фитиля и пламя нужно отрегулировать. Женщины их боялись, мужей вызывали разжечь.

Словом, в квартире генерала с примусами и керогазами – «побежали».

Нужно разжигать плиту, чтобы вскипятить воду для чая. Что с электричеством? То же самое, что и с электричеством в их общаге милицейской. Проводку в доме «провели» при Александре, каком-то по счёту. Тусклую лампочку она переносила стоически, а вот от киловаттной самодельной плитки горела, потому уезжая, генерал-лейтенант Пономарёв Иван Михайлович строго настрого предупредил, чтобы электроплиткой в его квартире и не пахло.

Девки принялись хозяйничать, склонившись над дверкой печи. Домовитые. При этом на одну из них было вполне себе в такой позе приятно посмотреть. Округлая такая попка через гороховое платье проступает. Так почему бы ей не проступать, если обладательнице горохового платья восемнадцать лет. И стоит хозяйка горохового платья в низком поклоне, стоит и вертит задом. Не специально, дым в глаза лезет. Ну, в общем, зрелище. Как там по-сербски – «позорище». На вторую дивчину смотреть не стоило, тоща, мала и она, нахрен, экстрасенс. Попробуй на неё посмотреть, она почувствует взгляд спиной и скажет:

– Наташ, а Вовка на нас пялится.

– Не выдумывайте, Елена Аркадьевна. Не на что у вас пока пялиться. Вот у Натальи Аркадьевны совсем другое дело.

– Вова, ты что при ней, она же маме всё расскажет. – Наташа вскочила, бросив раздувать бумажку, не желавшую гореть.

– Нет, она будет молчать как рыба об лёд, а то я ей песню детскую не напишу к первому сентября.

– Я язык проглотила. Помогите, люди добрые. Есть язык? Нет? – и сует свою, перепачканную сажей рожицу всем под нос. Нос точно есть – полосато-черно-розовый.

Эх, загубила «позорище». Пришлось самому огонь в печи разводить.

Событие второе

Вовка девок позвал не на кровати попрыгать. С одной хотелось. Нет, не так, хотелось бы… Помнил, «кто у нас папа». И помнил, сколько лет Фомину. Да вымахал метр девяносто, взрослее не стал, по крайне мере, по паспорту. Это бьют по роже, а смотрят всегда в паспорт. До восемнадцатилетия ещё больше года. Позвал Фомин одну Наташу и не для прыжков, позвал песню отрепетировать. Была отдушина в сплошной череде матчей и тренировок. Устроил под брюзжание Михея себе перерыв однодневный, тренировку с молодёжкой Михаил Иосифович согласился на Чернышёва переложить. Даже не сильно ворчал, не насупливал кустистые брови. Так под нос сказал что-то про Шаляпиных – Шляпиных. Все знали (ну, кому положено), что через три дня Вовка будет петь песни Василию Иосифовичу Сталину и Лаврентию Палычу Берии. Ну, мало ли кто «Ваське» песни поёт, частенько в ресторанах бывает, там, в ресторанах всегда песни поют. Тут место имеет значение. Аркадия Николаевича Аполлонова, Владимира Павловича Фомина и Наташу пригласили спеть песен парочку на «Ближнюю дачу».

Фёдор Челенков всю жизнь прожил в Москве и отлично знал, в отличие от большинства населения страны, что эта «Ближняя дача», что расположена в «Матвеевском лесу» на самом деле чуть ли не в центре Москвы расположена. От Кремля чуть больше восьми километров. Напрямик по Кутузовскому проспекту. В кино же всегда машина долго едет по заснеженным просторам. По лесам дремучим. По горным кручам (Ну, там ведь Воробьёвы горы недалеко, можно и через них ехать. Тем более что перестраховщик Власик раньше регулярно маршрут правительственных кортежей менял.). Даже был там Фёдор на этой «даче» после Перестройки на экскурсии. Длинное двухэтажное зелёное здание. Прямо морщишься, когда подъезжаешь. Архитектор недоучился. Или учился не там и не тому. Хотя, может это команда такая была – барак построить. На Сталинградский тракторный деньги нужнее.