Страница 80 из 91
Что ж, примерно такого исхода сбора я и ожидал. Не поймите меня неправильно, дело не в самоуверенности попаданца, свысока взирающего на своих малолетних конкурентов. Я печёнками ощущал, что мой проект реальнопревосходит остальные — и по уровню проработки, и по глубине аргументации, и — далеко не в последнюю очередь! — по смелости. Конечно, идею Шарля насчёт разгонной шахты-колодца тоже не назовёшь «приземлённой» — да простят меня за невольный каламбур, — но уж слишком она… громоздкая, что ли? Видимо, слушатели представили себе всё это — и грандиозную бетонированную нору в земле, и зонд, месяцами, а то и годами снующий по этой норе от одного «батута» к другому — и задали себе вопрос: а хотели бы они сами связываться с чем-то настолько проблемным, неуклюжим, смогли бы они вдохновиться такой идеей?
Ответ был очевиден, так же, как он был очевиден мне с первых же слов доклада бедняги Шарля. Вожатый Дима сдержанно похвалил идею, заявил, что она, возможно, несёт в себе немало рационального — и поставил вопрос на голосование. С известным уже результатом.
Что касается проекта калужан, то они сделали ошибку с противоположным, если так можно выразиться, знаком. Как по мне, то их подвела неготовность делать фантастические, с крошечной толикой безумия, допущения. В самом деле, ну что такого необычного, захватывающего в мысли разместить космическую станцию немного (ну, хорошо, не немного, а ГОРАЗДО) дальше той, которая строится на геостационарной орбите сейчас, и переправлять туда грузы и людей, используя промежуточную установку «космического батута»? Идея без преувеличения витает в воздухе, и не далее, как месяц назад, в июньском номере «Юного Техника» уже был опубликован подобный — и куда более смелый проект! — подразумевающий цепочку станций, оснащённых «космическими батутами» между орбитами Земли и планет-гигантов. У того проекта тоже были свои недостатки, например, чрезвычайно сложная конфигурация орбит таких станций, которая только и способна обеспечить сколько-нибудь регулярное их использование — но вот воображение он будил куда сильнее, чем предложение калужан. Так что — проект получил похвалы за детальную проработку и внимание к насущным проблемам освоения космоса — и занял только третье место. Когда Лида снимала с доски приколотые листы ватмана со схемами и чертежами, я сунулся помочь и тихонько шепнул что-то утешительное — но услышан, похоже, не был. Руки нашей «Юльки Сорокиной» дрожали и на глаза под стёклами очков наворачивались предательские слёзы.
Второе же место занял проект американца Стивена — того самого парнишки, сына фермера из Канзаса. Здесь всё было просто — с самого начала «пани Зося» заявила, что одно из «призовых мест» заранее отведено для наших иностранных друзей и мы, как гостеприимные хозяева, не должны выказывать на эту тему недовольства. К чести Стивена, который всё слышал и прекрасно понял, физиономия его при этих словах слегка перекосилась — видимо, самолюбию американца не сильно льстила перспектива победить вот так, «по разнарядке». Так или иначе, его проект был неплохо проработан, снабжён великолепными демонстрационными материалами и — немалая редкость! — не имел ни малейшего отношения к «космическим батутам». Стивен и его напарник Марк (он добровольно отказался представлять свой фантпроект, предпочтя составить команду с канзасцем) предлагали технологию быстровозводимых конструкций для земли и космоса, основанную на принципе конструктора «Лего». Мне, разумеется, сразу вспомнились бесчисленные «космические» наборы «Лего», которыми в наши дни были забиты полки магазинов игрушек — от простеньких моделек «шаттлов» и «Аполлонов», до огромных, изображающий целый космодром, Международную Космическую Станцию или, скажем, звездолёт «Тысячелетний сокол». Здесь до такого роскошества фирма ещё не додумалась, но Стив, тем не менее, привёз с собой здоровенный пакет с детальками датского конструктора и кое-какими дополнительными мелочами. Например — картонными, размеченными латинскими буквами и цифрами шаблонами для сборки разнообразных конструкций, или полосками разноцветной полиэтиленовой плёнки и тонкой медной фольги, с помощью которой следовало демонстрировать методику уплотнения стыков. А так же несколько пластиковых пяти— и шестиугольников, с приклеенными по краям рядами тщательно подогнанных пупырчатых кубиков, из которых он прямо во время «презентации» собрал почти правильную полусферу, изображающую макет лунного купола.
Усилия американцев не пропали даром — шестой отряд по достоинству оценил как саму идею, так и качество исполнения демонстрационных макетов, и когда пришло время голосовать за этот проект, о предупреждении «пани Зоси» все уже позабыли. Все кинулись поздравлять американцев — включая и Витю Середу, который с каменным лицом пожал Стиву руку и признал справедливость такого решения.
А после сбора, когда мы, совершив рейд по аллеям и дорожкам на предмет сбора бумажек, яблочных огрызков и прочего мелкого мусора (дежурства по территории никто не отменял!) двинулись на полдник, «Юлька Сорокина» подошла ко мне — и предложила себя и Середу в качестве помощников для подготовки моего проекта к общей защите. Каковая должна была состояться за два дня до окончания «космической смены».
Сами подумайте: мыслимо ли было отказаться? Разумеется, я согласился — предупредив, что один кандидат, Юрка-Кащей, у меня уже есть. Так что если Середа сумеет с ним поладить…
«Сумеет-сумеет, уверила Лида, куда он денется?» На том формирование команды закончилось, и остался один незаметный пустячок — дожить до конца смены, ухитрившись за оставшееся не такое уж и долгое время не наделать каких-нибудь глупостей, способных поставить крест… на чём? А вот этого я как раз и не знал.
— А знаешь, почему за твой проект отдало голоса так много народу, даже те, кто предлагал свои идеи и по идее должен был голосовать против? почти все? — спросила Лида. — Он, по сути, был единственный был о дальнем космосе. Не о Марсе, не об астероидах, не о планетах-гигантах даже — а о по настоящему далёких полётах. Межзвёздных!
— «Звездолёт Аннигиляционный, Релятивистский, Ядерный»? — усмехнулся я. — Ещё скажи, что на это и был коварный расчёт…