Думы Бэрга

– Увы! – ответил Тот. – Они не понимают этого. Им свойственны свои миропредставления. Ну об этом потом. Я уступаю место одной весьма сказочной особе. Мудрой и скромной. Она скучает по тебе. А я покидаю тебя, счастливо, Гор! Осталось немного!

Светящаяся фигура Гора стала таять на фоне панорамы, вместо нее стала появляться другая, такая же светящаяся фигура. Она приближалась к краю панорамы. Бэрг внимательно всматривался в нее.

– Приветствую тебя, Гор! – произнес женский голос, отозвавшийся эхом по комнате.

Бэрг подался телом вперед:

– Олуфеми?! Ты ли это?

– Да, это я! Гор, я рада видеть тебя, – Олуфеми улыбнулась.

Бэрг положил руку себе на кадык. У него перехватило дыхание:

– Олуфеми, я рад видеть тебя. Ты, наверное, слышала наш разговор с Тотом. Я, наверное, выгляжу малодушным.

– Что ты, Гор! Я рада за тебя. Все как раз наоборот, ты молодец. Я пришла поддержать тебя. Скитаться во времени утомительно. Но скоро для тебя наступит Вечность. Мы встретимся, – Олуфеми вздохнула.

– Ты очаровательна, Олуфеми. С тобой никто не сравнится, – произнес Бэрг.

– Кроме одной женщины, – сказала Олуфеми.

– Кто она? – спросил Бэрг.

– Та пришелица, которая навестила Алексея. Разве ты не помнишь ее? – ответила Олуфеми.

– Да, я помню. Ну, конечно. Да, эта могущественная женщина! Подарила Клинок Звезд и самого Посейдона Стэлле. Как же, конечно, помню. А ты помогала ей сокрушать ее врагов. – Бэрг заулыбался.

– Вот такой ты мне больше нравишься, Гор! – в голосе Олуфеми послышались нотки интриг. – Мы дали ей имя – Уосерит! Что значит могущественная женщина!

– Может, ты и права, но как тяжело ей быть такой вот могущественной, – вздохнул Бэрг.

– Гор! Милый, усталый Гор, – продолжила Олуфеми, – мы даже Лию зовем не как-нибудь, а Нейфр!

– Что значит – Совершенство! – произнес Бэрг, глядя на Олуфеми. – Что ж, я рад за них, что они снискали уважение среди Вас. Прообразов богов.

– Не забывай Анну! – улыбнулась Олуфеми.

– Так, ну а как ее Вы там назвали? – ирония захватила лицо Бэрга. Он едва не рассмеялся.

– Именно Хатшепсут! Что значит из благородных женщин! – ответила Олуфеми.

– Что же! Остается Стэлла! – повеселел Бэрг.

– А с ней вообще особый случай!

– Это какой же?

– У нее целых два имени!

– Целых два? И это какие же? – Бэрг отдыхал душой перед последним аккордом.

– Первое имя – Эйкаб. А второе – Кифи! – Олуфеми подняла голову.

– И оба обозначают грудь женщины, – произнес Бэрг.

– Да, это в честь случая, когда она выкормила малыша-братика. Степан Алексеевич, выкормленный молоком сестры, благородный и замечательный человек. Он достоин ее, – ответила Олуфеми.

На лице Бэрга появилась еле заметная усталая улыбка:

– А как же мужчины? – произнес он – Не достойны имен? Семен, Алексей, Палыч, Альфред Росс, Александр Павлович Нечаев.

– А также Ян, Северьян Яковлевич, да и другие, – продолжила список Олуфеми, – все они не требуют имен, так как вполне достойны своих. А женщины всегда хотят подарок. Вот мы и сделали им подарок.

– Это как на Восьмое Марта, что ли? – на лице Бэрга появилось ироничное удивление.

– Типа того, Гор. Какие они там у вас все слабые. Восьмое Марта выдумали. – Олуфеми вздохнула и откинула волосы назад.

– Не скажи, – возразил Бэрг, – по-твоему Анна слабенькая? Вспомни, как она сражалась с бандитами.

– Конечно, слабенькая, Гор, – ответила Олуфеми, – она слаба так же, как и все женщины вашей эпохи. Вернее сказать, эпохи, в которой ты находишься.

– Что ж, может быть, – проронил Бэрг. – Хотя она дожила до глубокой старости, кстати, вместе с Алексеем.

– Да, это были хорошие люди, – Олуфеми умолкла.

– Тот приказал довести мне до конца дело. Я не знаю на сколько меня хватит. Да и Система уже включилась. – тихо произнес Бэрг.

– Включилась, но не до конца. Тот выполняет только Ее приказы. Ты сможешь, Гор. У тебя хватит сил и терпения, – панорама стала поглощать Олуфеми.

– Олуфеми! – крикнул Бэрг, потянувшись к ней всем телом.

– Осталось немного…– эхом отозвался голос Олуфеми, – скоро увидимся, Гор! А сейчас… прощай!

Бэрг опустился в кресло и прикрыл глаза.

– Будь бодрее, Гор! – прогремел раскатом грома голос Тота. – Исполни приказ Системы, коли Она избрала тебя!

– А когда я наконец-таки покину это тело, освобожусь от него, мы отпразднуем мое возвращение, Тот?! – в Бэрге проснулись силы. Как перед финишем открывается второе дыхание.

– Ты еще спрашиваешь, Гор! Да так отпразднуем, что все ахнут! Включится Система уже по полной! И мы будем пить вино бокалами! И встретит тебя Олуфеми, и подарит всю любовь и ласку своих нежных объятий! – Тот умолк и, вздохнув, добавил – А пока прощай, Гор. Скоро все закончится. Прощай.

– Прощай, Тот, – произнес Бэрг. – Да, можно подумать, что кто-то виноват в этом во всем. Правильно, инициатива сугубо наказуема. И шум меня дернул вызваться помочь Системе внедриться ей в жизнь обычных смертных. А ведь когда-то отзывали меня, да нет! Хорохорился! Да все, мол, поймут! Только объясни! Вия обезвредил! Казалось, ну какого еще хрена не хватает. Только скажи! И все! Пенсия! А вот теперь все, устал, причем явно устал. То, что просит Система – уже явный перебор. А недобор куда хуже. Олуфеми, Олуфеми, когда, наконец, я коснусь губами твоего лица? Твоей груди, когда обниму твои бедра? Когда отдохну в твоих объятиях? Твердят одно, что скоро. Поскорее бы.

А когда Бэрг вот так говорил сам себе, портал начал потихоньку закрываться. Облако исчезло, лучи света погасли. Теперь Бэрг сидел в полной темноте. Усталость взяла свое. Минуту спустя он уже храпел, сидя в своем троне.

– А ты неплохо живешь! – Изода прохаживалась по комнате Нэи.

– Сюда добавить еще частичку твоего воспитания по отношению меня, и было бы еще лучше. – ответила Нэя.

– Ох, не подлизывайся, подруга. А ведь кто-то обещал напоить меня шампанским? А, как ты думаешь, кто это может быть? – Изода хитро смотрела на Нэю.

– Так за чем дело стало? Только за бокалами! Или ты из горла предпочитаешь? – проговорила Нэя, откупоривая бутылку.

– А это уж как дело пойдет, – Изода была явно в настроении употребить, – но тогда тебе-то явно не достанется!

– С чего ты взяла? – Нэя откручивала проволоку держащую пробку.

– Та ведь бутылка-то одна! – заметила Изода.

– Пошли дурака за бутылкой, он одну и возьмет, – произнесла Нэя.

– А ты, значит, умная. Ох, подруга, давай, разливай по бокалам! Я хочу выпить, а то в горле пересохло. Хочу выпить или даже просто нажраться до вертолета в мозгах! – и Изода подставила бокал.

Хлопнула пробка и из освобожденной бутыли полилась пенная жидкость. Изода набрала в бокал шампанское:

– За что выпьем, подруга?

– За нас! Именно за нас! – произнесла Нэя.

– Значит, за нас с вами и хрен с ними! – Изода подняла бокал. – А что? Мне нравится такой тост!

– Еще бы! Ну, давай!

И подруги опрокинули бокалы. Далее на закуску пошли бутерброды с сыром.

После выпитого бокала Изода стала рассматривать комнату Нэи. На стенах висело несколько картин.

– Ты увлекаешься живописью? – спросила она Нэю.

– В общем, да, – ответила Нэя. – Да и сама люблю рисовать.

– Ты рисуешь? – удивилась Изода. – Вот это да! А покажи свои рисунки.

– Конечно! Вот видишь, на стене картина, – Нэя указала Изоде на стену.

– Да, прекрасная картина! И это ты нарисовала?

– Ну да, – Нэя откусила кусок бутерброда, – как-то нашло вдохновение и вот результат!

Небольшая картина в золотой раме выглядела действительно шикарно. Прекрасный натюрморт, в центре которого были розы. Изода засмотрелась на это произведение искусства. Они были словно живые, и Изоде показалось, что от них пахло свежестью.

– Слушай, Нэя, это ты сама? – удивлению Изоды не было конца. – Да, но как? Ты заканчивала художку?