Пока цветёт смородина

Ковальски задумался.

«Если эти странные ребята не шутят… Уже через десять дней я отдам долг Мяснику. Хотя, уговор был о трех днях? Но это же лучше, чем ничего! С Тони я как-нибудь договорюсь. В конце-то концов, живые деньги им важнее, чем мой труп. Если они поймут, что я действительно смогу достать бабло, переговоры по отсрочке пойдут проще. Решено!»

– Господа, считайте, что вы меня убедили. Что надо делать?

В этот миг дисплей самого большого монитора запестрел сообщениями. Вспомогательные экраны озарились быстро сменявшейся информацией. По хаотичным отблескам в очках Эдварда, Винсент догадался, что произошло нечто необычное. Ученый оживился:

– Так-так, все в точности, как мы предполагали. Они только что вломились в один из наших ложных объектов.

– Какой из них? – азартно спросила девушка.

– «Гамма». Так что выиграл старина Вернер, – подвел итог какого-то пари Эдвард.

Девушка, поставив перед Винсентом чашку с чаем, обиженно надула губы.

– Это нечестно! Дед даже не старался, как они вообще повелись?

– Смирись, спор ты продула. А вообще, мне не нравится, что мы воспринимаем это как игру. Не хотел бы я сейчас там оказаться!

– Я согласен с Эдвардом, ты ещё слишком юна, Мира, – Вернер вздохнул и зашуршал архаичной бумажной картой города. – Ладно я, пожилой человек, поддался твоему азарту. Но впредь, больше никаких мероприятий с организацией ложных объектов. Это не шутки! Нам всем надо быть серьезнее.

– Вот именно! – девушка вновь забралась на кресло и закинула в рот жевательную конфету. – Я ещё успею стать ворчливой и рассудительной. А пока позвольте мне побыть ребёнком. Ну, пожалуйста!

Она сложила ладони вместе, и на ее подростковом лице возникла трогательная гримаса.

– Я, конечно, в вашей команде человек новый, – обратил на себя внимание, Ковальски. – Но не мог бы мне кто-нибудь объяснить, что, собственно, случилось?

Соседи враз смолкли. А потом слово взял Шмидт.

– Да, пожалуй. Ситуация такова. Только что полицейский спецназ посетил место нашего фиктивного проживания. Там, откуда, по их мнению, мы выходим в сеть. Разумеется, след был ложным, сейчас нам ничто не угрожает. Но это событие означает, что наши оппоненты перешли к активной фазе. С чем вас всех и поздравляю, отныне мы стали официальной угрозой!

– Вы что, перешли дорогу государству? – поразился Винсент.

– Не государству, нет. Всего лишь корпорации ОТИ, известной как Объединенные Технические Индустрии. Впрочем, многие полагают, что они и официальные власти – это одно и то же. По крайней мере, в данной операции глава ОТИ, Широ Судзима задействовал полицию. Уж не знаю, чего ему это стоило?

– Час от часу не легче, – потёр переносицу Ковальски.

– Да. Теперь Вы понимаете, что мы не зря пообещали Вам такие деньги? Впрочем, ещё можете отказаться. Я человек опытный, и в жизни повидал разных людей. Уверен, что для Вас честь – не пустой звук. Поэтому предположу, что вздумай Вы расторгнуть наше соглашение, то не станете никому сообщать о том, что здесь видели. Просто возвращайтесь домой и живите, как раньше. Мы поймём.

– Как раньше уже не получится. И вы тут не причём, – Винсент отрешенно посмотрел на окно, плотно задернутое шторой. – Да и вообще. Гори оно все синим пламенем! А что касается корпоратов… – начал он было и умолк, зло сощурив глаза.

– И что же с ними? – спросила девушка, смотря на него широко раскрытыми глазами. В них бушевало васильковое море, никогда прежде капрал отдельной парашютной бригады не видел таких выразительных глаз.

– Пусть обнимутся и плачут! – отрезал Ковальски. – Хрена с два я им позволю до вас добраться. Пока на вас работаю, разумеется, – добавил бывший десантник, поднимаясь с дивана. – С этой минуты пора возвращаться в форму.

В полицейском участке, несмотря на холодную осень, царила духота. Климатроны не справлялись, и двери кабинетов были открыты нараспашку.

Детектив Макс Полетти, откинувшись в скрипучем кресле, изучал суточные сводки. Грабежи, две кражи со взломом, нелегальное подключение к кабельным сетям, несанкционированный одиночный пикет.

– Сэм! – окликнул он напарника за столом напротив. – Какого беса нам спускают дела по пикетчикам? Им же должна заниматься ФэПС, Федеральная Политическая Служба?

– Они не хотят лишней головной боли. Посмотри, как его оформили? Наверняка составили протокол как «нечитаемый Ай-Ди» или «нецензурную брань в общественном месте».

– Так и есть, «Ай-Ди не подлежит идентификации, задержан до выяснения личности», – Макс, процитировав протокол, выругался.

– Вот видишь, – флегматично кивнул Сэм, разворачивая пакет с сэндвичем. – Им главное убрать политических с улиц, а как это будет сделано, никого не волнует. В последнее время фэпсы частенько скидывают всю грязную работу на нас. Я слышал, перед выборами в сенат вышла негласная директива убрать возмутителей спокойствия, не накаляя обстановки. Вот и шьют оппозиционерам всякую административную чепуху, лишь бы глаза не мозолили.

– То есть мы теперь должны вместо них, – Макс кивнул наверх, – политическими заниматься? Нам что, своих дел мало?

– Делом больше, делом меньше. Тебе-то, что? Получишь десяток премиальных баллов за отработанный протокол. С миру по нитке – нищему рубаха.

– Да что тут отрабатывать? Нечитаемый Ай-Ди? Я больше времени на отчеты потрачу, не стоит оно того.

– А против чего у этого бедолаги был пикет? – заинтересовался Сэм. – Какие требования выдвигал?

Макс пробежался пальцами по интерфейсу экрана, раскрывая материалы.

– Ничего конкретного. Держал табличку с изображением грустного смайла.

– Ого! Какой опасный радикал, – рассмеялся Сэм, придерживая пальцем кусок салата, норовивший выскользнуть из сэндвича.

– Может возьмешь это дело себе? – с надеждой попросил Макс.

– Извини, дружище, но у меня семь дел в активе, успеть бы до отпуска. Придётся тебе уж как-нибудь самому.

– Отпуск! – Макс впал в уныние. – Я не был в нем два года. Два сраных года, Сэм! Что ты такого делаешь, что уходишь в отпуска по графику? Может знаешь какой-то секрет? Или ты родственник нашего Сухаря? Но нет, я бы знал. Тогда что?

– Все просто, Макс. Я обычный рядовой служака, – Сэм зашуршал оберткой, ссыпая в рот оставшиеся крошки. – Ничем не примечательная лошадка. То ли дело ты, талантливый сукин сын, Максимилиано Полетти! На раскрытых тобой делах два предыдущих шефа сделали неплохую карьеру. И помяни моё слово, наш нынешний начальник тоже пойдёт наверх. Впрочем, может пойти и вниз, если детектив Полетти опять даст волю языку и кулакам. А ведь ты сам давно мог не то, чтобы стать старшим детективом, а руководить участком! Если бы умел договариваться с людьми, а не смотреть на них, как на говно. Да ещё и напоминать им об этом.

– Сэм, не начинай, ладно? Если человек дерьмо и ведёт себя соответствующе, то я так и говорю. И мне плевать, какую должность он занимает!

– Вот в этом вся твоя беда, Макс. Не трогай навозную кучу, она и вонять не будет. Но ты, похоже, родился с вилами в руках. Честно, дружище, вокруг тебя всегда полно мух. А люди этого не любят. Им неважно, твои это мухи или чужие.

В раскрытую дверь заглянул дежурный офицер.

– Детектив Полетти, почему не отвечаешь на вызов диспетчера?

Макс вынул из уха миниатюрную пластиковую коробочку, бегло на нее взглянув.

«Опять забыл включить звук. Теперь срежут баллы за дисциплинарку», – озлобленно подумал детектив. Утро явно не задалось.

– С этим разберёмся позже, – дежурный сделал пометку в планшете. – А сейчас тебя ждет шеф. Ты уже пять минут как опаздываешь на совещание.

– Планерка только через полчаса, – Макс недоуменно бросил взгляд на часы. – Какое, к бесам, совещание?

– Внеочередное, Полетти. У нас, – офицер особо выделил это слово, словно отсек Макса от прочих сотрудников отдела, – такое случается.

.Дежурный холодно улыбнулся и одернул идеально подогнанный мундир.