Страница 35 из 75
— Такие остались только у девочек. У пацанов уже темно-розовые. Поэтому они не хотят меня брать с собой в Норы.
Понятно, с коллективом у него натянутые отношения.
— А чего ты не сходил, когда вы все были с «бабскими»?
— Болел, — неуверенно выпалил Никитос, и посмотрел вниз.
— Я же вижу: ты врешь. Боялся? Так и скажи.
— Ладно, — он тяжело выдохнул, — боялся. Но болел я по правде.
— Уровень Норы важен? Какие-нибудь еще условия?
— Войти, убить пару бестий и предоставить доказательства в охотничий корпус.
— А с теорий у тебя как?
— Это единственное, с чем у меня хорошо... — он улыбнулся, — я бы сказал отлично!
— Так тебе может и не нужна эта книга?! — сообразил я.
— На самом деле нет, — уверенно произнес он, — так, повторял...
Хитрый засранец. И мне это нравится, не все ведь велики люди начинали с того, что могли побить любого сначала во дворе, затем в школе... Сдается мне и Никитос из тех, кто решает проблемы не силой, а головой.
— Я согласен.
— Зашибись! Спасибо!
— А ну тихо! — повысила голос уже знакомая мне бабка.
— Извините, — Никитос пожал плечами и протянул мне книгу.
— С тобой приятно иметь дело, Никитос! — ухмыльнулся я, заметив на его руке немалых размеров перстень.
Показ ему свой. Со стороны, наверное, это выглядело так, как если бы встретились два песика и понюхали задницы друг друга. Аристократия! Что сказать, но теперь и он тоже знает, что я не из простолюдинов. Мы обменялись телефонами и попрощались. Затем я спустился к Машке, и довольный продемонстрировал добычу.
— Ого, у тебя получилось? — она подняла брови.
— Как видишь, — я положил книгу на стол.
— И что ты сделал?
— Пообещал Никитосу, что ты его поцелуешь, — ну как мне не удержаться от идиотской шутки? В этом весь я!
— Волноломов! — прошипела она, точно змея.
— Шучу! Шучу! — я схватил ее и крепко обнял, лишь бы не получить по лицу или куда еще.
— Вот идиот, — проворчала она.
— Какой есть, — усмехнулся я и ощутил, как приятно пахнут ее волосы.
— Ну может ты уже отпустишь меня?! Нас нас все пялятся.
— Хех, пожалуй.
Выпустил Машку из объятий и мы вернулись к подготовке.
До самого закрытия библиотеки мы занимались. Самому не верится, но Машка даже ворчать стала реже. Наверное, надо чаще ее обнимать. Когда я смотрел на нее, то сам не замечал, что невольно улыбаюсь. Да, в ней определенно что-то есть.
А на крыльце библиотеки, когда она уже закрылась, случилось нечто совершенно удивительное. Сама Машка пристала ко мне с вопросом. Она хотела знать, как это я так умудрился выкрасть Извилину прямо из пальцев Коркина.
— Я бы рад рассказать секрет своего фокуса такой милашке, — нежно щелкнул ее по носу пальцем, — но у тебя свои тайны, у меня — свои.
— Ну и ладно, — буркнула она, — не очень и интересно.
Да, да, расскажи. А то я по глазам не вижу, как тебе «не очень интересно». Ей это чертовски интересно, да вот только не признает она этого. Не в ее стиле. Впрочем, не исключаю, что тот день, когда Машка и Вжух познакомятся когда-нибудь настанет.
Я попрощался с ней и поехал домой. Полночи я готовился по двум книгам, в этих темах я разбирался не очень, потому на них и налег. Книги стащил из библиотеки. Но это не проблема, ведь всего за один банан один мой хороший маленький дружок вернет их обратно еще до открытия.
На следующий день мы снова встретились с Машкой возле библиотеки. Она похвалила меня за то, что я не опоздал и пообещала, что мы даже сделаем перерыв на обед. Вот это она конечно конкретно разошлась. Целый обед... Впрочем, это лучше, чем еда из контейнеров, которую я купил вчера.
В библиотек мы занимались, как и планировали. Коричневую книгу никто не взял, поэтому мне не пришлось идти и второй раз проверять свои дипломатические способности. Однако, ближе к вечеру я случайно увидел Никитоса. Засмотрелся на пыхтящую над учебниками Машку и заметил его, когда он вошел в читательский зал.
Он жестом позвал меня.
— Чего тебе?
— Привет, — Никитос протянул мне руку.
Я пожал ее и увидел, что он надел светобраслет.
— Ну?
— Джек, я хотел показать тебе, что не вру, — он поднял руку чуть выше.
— Вижу. Светло-розовый. Дальше?
— Ну, все. Теперь ты знаешь, что я не обманываю.
— Хорошо, — я пожал плечами, — Никитос, я бы рад с тобой поболтать, но завтра экзамен, мне готовиться надо.
— Точно-точно, — повторил он, — тогда до встречи.
— Нет, серьезно, смени прическу. С этой ты, как какой-то...
— Думаешь стоит?
— Ты же хочешь выглядеть брутальнее? Может хоть подружку себе подышишь.
— Я подумаю, — прошептал он и попрощался.
Вернулся к Машке и до самого вечера мы с ней занимались. Уже по традиции прощались на крыльце библиотеки.
— Пойдем в ресторан, поедим, поговорим, — сказал я.
— Ты охренел?! — как всегда, возмутилась Машка, — завтра экзамен! Не знаю, как ты, а я еще буду готовиться.
— Попытаться стоило, — невинно улыбнулся я.
После Машка сказала мне место и время экзамена. А я лишь улыбнулся и напомнил ей про наше пари. На этом мы и попрощались. На самом деле, не только она собирается готовиться ночью. Я стащил почти все нужные книги и не верну их раньше, чем чем взойдет солнце. Вернее, это сделает уже Вжух.
Я много думал о том, как использовать этого засранца в качестве живой шпоры. Но так ничего и не придумал. Телефон я на экзамен не пронесу. Вжух мог бы легко подкинуть мне записки с ответами или даже готовые билеты, но это заметят. Машка сказала, что наблюдающих будет ровно столько, сколько и людей. Так что, шансов списать не почти нет, а совсем нет. Придется рассчитывать только на себя и мне к этому не привыкать.
Вот и наступил день экзамена по теории. Я приехал к охотничьему корпусу, даже не поскупился на такси. Здание произвело на меня впечатление. Оно находилось на окраине города и это нисколько не помещало ему выглядеть лучше, чем все самые дорогие высотки в центре.
Охотничий корпус напоминал мне древний европейский замок. Стены — большие каменные блоки, некоторые потрескались, другие покрылись мхом. А часть из них и вовсе зачем-то скрыли за современной облицовкой. Причем это не выглядело убого, как недоделка, а наоборот — придавало некий колорит, такой необычный контраст современного и старого.
Если типичные школы или некоторые университеты Новосибирска походили на кирпичные коробки, то корпус — ни разу. У него был свой характер! И я готов спорить, «характеру», этому уже пара сотен лет.