Позывной «Грэй»

Helga Duran

Позывной "Грэй"

1. Анна

– Весь мир в опасности! Мировое сообщество в ужасе от тех бесчинств, что творят берлессы в Кижах! Мы не должны и не можем оставаться в стороне! Если мы не остановим берлессов сейчас, завтра они придут в наш дом, убьют наши семьи, наших детей, разрушат наши дома! Я призываю весь мир объединиться и стереть этих диких варваров с лица земли, как заразных паразитов! Искоренить то зло, что они причиняют под видом миротворческой деятельности!

Слушая проникновенную речь министра внешней политики Фрогии, а по совместительству своего отчима, я испытывала невероятную гордость за него и, как за политика, и, как за отца.

До дрожи, до мурашек по коже, всем сердцем и всей душой я была согласна с каждым его словом! То, что происходило в мире, было действительно ужасно!

Кижи – моя родина. Мне было пятнадцать, когда мои родители погибли при взрыве на атомной станции. Тогда целый город погиб. Я отдыхала в школьном лагере, вдали от родного города, только поэтому осталась в живых. Семья Андре Дюпона удочерила меня спустя несколько месяцев. Так я оказалась во Фрогии.

В то время весь мир помогал Кижам пережить последствия экологической катастрофы, и было модно усыновлять детей, оставшихся без родителей в результате катастрофы. Этим пользовались многие политики и звезды шоу бизнеса для повышения своей популярности. После того, как Дюпоны взяли меня к себе, Андре сразу же стал министром внешней политики – так хорошо это сказалось на его имидже.

Я старалась не думать о моральной стороне моего удочерения. Дюпоны дали мне заботу, хорошее образование и воспитание. Мне не на что обижаться на них и негде искать подвох или политическую подоплеку. Вот уже десять лет, как я часть семьи Дюпон, и очень неплохой семьи, кто знает, как бы сложилась моя жизнь, останься я в Кижах. Возможно к этому моменту, меня бы уже изнасиловали, а потом убили берлессы. Случилось то, что случилось, и этого уже не изменить.

Все, что осталось у меня на память о моей прошлой семье – это ключ от квартиры со смешным брелком в виде Дональда Дака, который я хранила, как талисман, беря его с собой на всякие важные мероприятия или экзамены. Вот и сейчас он лежал в кармане моего пиджака, и я неосознанно потрогала ключ пальцами, чтобы сдерживать волнение. Ни фотографий, ни каких-либо сувениров мне не удалось взять. Район Стального до сих пор радиоактивен, возвращаться туда опасно для жизни.

– Чтобы донести до вас самую правдивую информацию, моя дочь Анна Дюпон, решила отправиться в самый эпицентр событий, вместе с командой других неравнодушных репортеров! Она наглядно расскажет вам, что происходит в Кижах на самом деле!

Мой отчим закончил свою речь и под бурные аплодисменты собравшихся на пресс-конференции, и уступил мне место за трибуной.

– Как многие знают, Кижи – это моя родина! Я благодарна великой Фрогии, ставшей для меня домом, за то добро и любовь, с которым она приняла меня в свою семью, но я не могу оставаться в стороне, пока в стране, где я родилась, творятся эти бесчинства! Мой отец прав, как никто другой! Это наше общее дело, наша общая борьба и общее горе! Я намерена показать всему миру то, что скрыто от нас за стеной официальных новостей и официальных версий! Вместе с Первым республиканским телеканалом я попробую наконец-то достучаться до ваших сердец, обнародовав всю правду, что мне доведется узнать о зверствах берлессов! Да прибудет с нами Господь!

Под не менее бурные аплодисменты, мы спустились вместе с отцом со сцены. Я впервые выступала при таком количестве зрителей, да еще и в прямом эфире, с трансляцией на весь мир! Я так разволновалась, что у меня затрясись и руки, и ноги, спина взмокла, а зубы отплясывали чечётку!

– Я так горжусь тобой, Анна! – сказал мне папа, когда мы вышли из зала. Он взял меня за плечи, а потом прижал меня к себе. – Ты станешь великим человеком, изменившим историю всего мира!

Когда папа говорил мне такие вещи, я чувствовала свое величие, свою уникальность и невероятную силу! Порой мне казалось, что я рождена для той миссии, что эта поездка в Кижи – смысл всей моей жизни, мое предназначение!

В такие мгновения меня покидали страхи и сомнения. Я прекрасно отдавала себе отчет в том, куда и зачем я еду.

Отправка в Кижи была запланирована на завтра. По этому случаю, папа устроил семейный ужин. Никого лишнего: он, мама, мой сводный брат Клод и мой парень Марсель.

С Марселем Жеромом мы вместе учились в университете, но встречаться начали не так давно, около полу года. Парень был моего возраста, из хорошей семьи, без вредных привычек, но немного скучноват, как по мне. Общались мы не часто, учитывая мой плотный график работы, поэтому отношения у нас пока что были платоническими.

Я вообще мало интересовалась противоположным полом, считая, что в жизни есть более важные вещи, чем секс и бездарно потраченное время на свидания с парнями, вот я и оставалась до сих пор девственницей. Меня это совершенно не волновало, и расставаться я с ней в ближайшее время не планировала.

Эти все ахи-вздохи, бабочки в животе, бесконтрольная страсть, утаскивающая тебя в водоворот безумия – бред для бездельников, которые трахаются лишь потому, что совершенно не дружат с головой и имеют массу свободного времени.

Я хорошо относилась к Марселю, мне было приятно его общество, объятия, поцелуи, но, чтобы прям заняться с ним сексом… Не знаю… Может быть, просто Марсель мне не подходил, как мужчина, раз я все оттягиваю момент нашей близости? Мне было некогда об этом думать, да и лень.

Марсель нравился моим родителям, даже больше, чем мне самой, поэтому они его приглашали в гости чаще, чем я. Он несколько раз намекал моим родителям на то, что был бы не прочь жениться на их дочери, только вот с предложением руки и сердца отчего-то не торопился, как будто бы чувствовал сомнения в том, что стоит связать со мной свою жизнь. Я была даже рада, что он не наседает на меня со свадьбой. Я бы не смогла ему отказать, ведь он такой хороший и милый парень! Такие парни, как Марсель, на дороге не валяются. Непозволительно разбрасываться такими экземплярами!

Искать кого-то еще? Зачем? Да и времени опять же нет.

Парень пришел вовремя и принес нам с мамой по букетику цветов, а папе бутылку коллекционного виски. Повод собраться был и вправду праздничным, для всех, кроме мамы.

Судя по ее опухшим глазам и красному носу, мама проплакала весь день.

– Анна, подумай еще! – запричитала мама прямо в разгар ужина. – Это война, а не экстремальный туристический тур! Эти берлессы…

Мама не договорила, захлебнувшись слезами.

– Милая, ну что ты опять начинаешь? – раздраженно одернул ее папа вместо того, чтобы утешить и успокоить жену. – Ты так говоришь, будто наша дочь уже мертва! Анна будет в глубоком тылу! Она едет в Кижи только для вида! – При этом папа незаметно мне подмигнул, чтобы я ему подыграла, уменьшая все возможные риски для маминых ушей. – Я нагнал страсти на пресс-конференции для пущего эффекта! Вот увидишь, через месяц она уже будет дома, сделав своего отца и твоего мужа президентом великой Фрогии!

– Ах, Андре! Ты думаешь, что я совсем дура, и ничего не понимаю в политике? – продолжала сокрушаться мама. – А если нашу Анну схватит этот ужасный Грэй? Что тогда? Это животное изнасилует ее! А потом публично повесит на уличном столбе, в назидание лично тебе и всей Фрогии!

Мама сейчас не преувеличивала. О зверствах банды этого террориста ходили слухи намного ужаснее.

– Сюзанна! – вмешался Марсель. – Грэй – это искусно выдуманный пиар берлессов, чтобы запугать кижан и весь остальной мир. – Скоро вы в этом убедитесь! Мы с Анной едем в Кижи специально для того, чтобы вывести этих зарвавшихся берлессов на чистую воду!

– Мы? – удивилась я, не меньше всех остальных присутствующих за столом.

– Да, Анна! – Марсель взял меня за руки и посмотрел в глаза. – Я еду вместе с тобой! Хотел завтра сделать тебе сюрприз, но раз так вышло…