Страница 44 из 69
Я знаю, что вот-вот должна погибнуть и сама Цефея. Она обречена, как и остальные ее верноподданные. Но правительница борется до последнего. И неожиданно произносит такое, от чего у меня шевелятся волосы на голове:
– Однажды она убьет василиска. Если это не смогу сделать я! Последняя моя воля.
Цефея смотрит на малышку. Ее последняя воля относится к ней. А огромный огненный сгусток запечатывает изреченное!
Предназначение Снежаны - убить василиска. Это проклятие, которое сможет снять с девочки лишь та, что его наложила.
Дальше были только стоны, крики, огонь и смерти. Я с удивлением понял, что одной из вирм, предавшей свою королеву была Лесфея. Это же ректор академии, в которой мы сейчас находимся. Не знал, что она билась на стороне нашего отца.
В этом беспросветном мраке я вдруг увидел солнечный свет. Он разгорался там, где в человеке живет его душа. Лучи любви пробивались в сознании Снежаны, силясь разогнать тучи черных воспоминаний. И это была любовь к Андариссу. Она выделила его сразу. Узнала с первой встречи. Такое случается, когда вирма видит предназначенную ей пару. Ох, братец, да у нас вовсе не ты охотник!
Это тебя выбрали!
Снежана, или правильнее будет, Анфея, не смогла бы причинить брату вред. Она даже захотеть этого не в состоянии. Ведь он — ее истинный.
Смешно, но в этом месте я почуствовал укол зависти по отношению к Андариссу. Слегка растерявшись, отпустил контроль. А потом и вовсе понял, что больше мне тут узнавать нечего.
Осторожно ослабил путы своей магии и тут же увидел брата. Снежана пришла в себя и испуганно отпрянула. Я отправил ее к Алидиссу, к которому она и собиралась перед тем, как встретила меня.
У меня же ожидалась еще одна интересная встреча, с ее покойной, но не упокоенной матушкой.
Не все знают, что менталисты умеют работать с призраками. Хотя это очень логично. Ведь призрак, по сути, это и есть чистая ментальная энергия. Чтобы забраться к фантому в сознание, даже барьеры преодолевать не нужно.
Нет всей этой физической телесной зажатости, мышечной памяти, которая порой мешает формироваться образам.
Конечно, есть и свои сложности, ведь привидение не взять за руку, и не посмотреть в глаза. Потому что у него лишь проекции глаз и рук.
Призрак - это отражение бывшего человека в глазах смотрящего.
Я послал ментальный приказ этому энергетическому сгустку, что когда-то был прекрасной женщиной. Парализовал давно умершую вирму, так что она безвольно подлетела ко мне, не в силах даже отругать или послать мне пару-тройку страшно-ужасных угроз.
Мне надо было морально подготовиться. Я представлял, в какую черноту предстоит вот-вот погрузиться. Еще одна причина, по которой стараюсь как можно реже использовать свой дар.
Нет ничего привлекательного в том, чтобы наблюдать чужие проблемы, печали, боль и потери изнутри.
Вздохнув поглубже, я приманил Асфею ближе. Но тут к моему облегчению с небес спустился мой величественный брат Андарисс. Пытка призраком откладывалась.
– Что ты узнал, Тарис? — спросил он с беспокойством, поглядывая на колыхавшуюся в воздухе Асфею.
Объяснения были долгими. Мне о многом нужно было ему поведать. Надежда, которая появилась было на лице Андарисс, когда я начал говорить, погасла, стоило мне сообщить, что Снежану от рождения звали Анфея.
Самое сладкое я оставил напоследок. На десерт…
Почему при слове “десерт” так сладко замирает мое сердце?
Андарисс, услышав, какие чувства испытывает к нему дочка вирмы, явно повеселел.
– О чем ты хочешь спросить Асфею? — спросил он.
И я видел, как брат борется с противоречивыми чувствами, что одолевают его. Ненависть к вирме, которая одурманила нашу “Некромантическую принцессу” и чувство вины перед ней же. Чтобы справиться со всем этим, нужно обладать огромной силой, и внешней, и внутренней. Я верю в тебя, брат. Кто, если не ты?
Но откладывать неприятное общение больше смысла не было.
Подойдя вплотную к призраку, я сделал то, что ужасно не люблю. Закрыв глаза, объединил наши ментальные поля. В случае с привидением - это просто сунуть в него голову. Все равно что в облако ее погрузить.
Виски заломило ледяным холодом. По телу колючими искрами пошли мурашки. Брат, ты мне очень будешь должен.
– Мучитель… захватчик… презренный червяк… — пронеслось в моем сознании.
Грудь сдавили ледяные обручи.
– Асфея, я не враг тебе.
– Ты василиск. Дурная кровь. Как жаль, что я не смогу тебя убить на месте.
– Поговори со мной и я избавлю тебя от своего присутствия.
– Раз мне никуда от тебя не деться, задавай вопросы.
Я заговорил вслух, чтобы Андарисс мог хоть немного представить суть нашей беседы.
– Почему ты делаешь все это, Асфея, зачем? Ты подчинила себе волю Алидисса, пыталась соблазнить Андарисса.
– Месть. Все ради мести. Василиск отнял у меня все. Мою любовь. Мое дитя. А потом и жизнь. Я надеялась погубить если не все его отродье, то хотя бы двоих. Алидисса и Андарисса, будущего императора, главную папочкину надежду.
– Тебе удалось, вирма. Алидисс стал несчастным. Андарисс не находит покоя, в нем поселилась вина. Но ты бы не смогла его приворожить. На того, кто предназначен другой вирме, не может подействовать ничего. Потому что Снежана…
— Анфея, — поправила меня вирма, — ей я не причиню вреда.
– Уже причиняешь. Девушку раздирают сомнения. Так и до беды недалеко. Ты активировала ее проклятие.
– Проклятие? О чем ты?
– Неужто не понимаешь, что я имею в виду?
В нашу беседу неожиданно вмешался Андарисс. Он слышал лишь мою часть разговора, но понял, что Асфея недооценила серьезность ситуации.
– Королева прокляла Снежану, — сказал Дар, — а месть Асфеи только все усугубила.
Для наглядности я показал Асфее картинку, которую извлек из памяти Снежаны. Цефея, посылающая огненный шар.
Вирма вздрогнула.
– Ты взрастила эту вражду еще больше, — сказал я, — Снежана вернулась в наш мир. Проклятие спало в ней. Но теперь благодаря тебе ее память возродилась и злой рок набирает силу. Твоя дочь обречена. Неужели такого ты для нее хотела? Ради того, чтобы свершилась месть, ты хочешь, чтобы Анфея убила отца своего Избранного?
Асфея дернулась так, что чуть не скинула путы наложенного мной оцепенения.
– Нет! — она произнесла это так, что услышал и Андарисс. — Моя дочь не должна унаследовать мою несчастную судьбу. Вы противны мне оба, василиски. Но я хочу счастья для своего дитя. И согласна на перемирие. Временное. Пока не придумаю, как самой извести эту жестокую змею, что вы называете отцом.
– Это вот ты зря сказала, вирма, — упрекнул я, — простых слов о перемирии было бы достаточно.
— Тогда будем считать, что остального я не говорила.
Я отпустил вирму. Призрак вновь мог двигаться.
— Дар, как я понимаю, вам лучше пообщаться наедине.
Андарисс кивнул мне с благодарностью.
— Спасибо, Тарис. Ты очень мне помог.
– Если больше ни с кем не нужно пообщаться, отправь меня в Атрамору, — попросил я, — сегодня в академии было беспокойно. Я не хочу надолго оставлять ее стены.
— Как жаль, — огорчился Андарисс, — я рассчитывал что ты задержишься и мы поговорим и о твоих делах.
— Мне попозже зайти? — холодно осведомилась Асфея. — Когда вы закончите любезничать и может быть сыграете в мяч по-братски.
– Вирму даже смерть не способна переделать, — вздохнул Андарисс, — хорошо, брат, возвращайся к себе. Но я надеюсь на скорую встречу вновь.
Я пожелал Дару удачи, дождался, когда он откроет портал и оказался в своей спальне.
События, в которых я невольно принял участие, давили на меня. Как же тяжела жизнь моего старшего брата! По сравнению с ним, я беспечно порхаю по своей академии, разнимаю драчунов, дурачусь на Зимних Играх и слушаю дифирамбы.
Но зато… у него есть девушка. Правда, он убил ее мать, а ей судьбой предназначено уничтожить нашего отца. Вот уж не позавидуешь.