Страница 11 из 14
Глава 5
Ее голова дернулась, а руки взлетели вверх, сжимая горящее лицо в ладонях.
Он ударил ее! Ударил… Отвесил пощечину, от которой зазвенело в ушах. Лилиан выпрямилась, неверяще уставившись на Антара. Он никогда не поднимал на нее руку! Она вообще в принципе не знала ни единой девушки, с которой бы он себе это позволил. Сморгнув слезы, медленно убрала хлестнувшие по щекам волосы.
Антар приблизился, не сводя с нее пылающие яростью глаза. Черные непроглядные омуты, в которых и зрачков не видно. Лилиан сглотнула, чувствуя, как тонет в этих колодцах, как заходится в ритме сердце от нового, неизведанного ранее ощущения его власти.
О, как же он был зол! Это опьяняло, сносило голову, шатало потолок.
— Не смей навредить ей, — тихо проговорил он, — только попробуй натворить хоть что-нибудь.
Она слышала каждый звук, но смысл сказанных слов пролетал мимо, даже не зацепившись в помутненном сознании. Подавшись вперед, Лилиан вдруг схватилась за его плечи и впилась в губы страстным, почти болезненным поцелуем. Из глаз брызнули слезы. Как же ей не хватало этого… Всплеска эмоций, хоть каких-нибудь, помимо обиды, в которой она тонула несколько месяцев.
Запястья обожгло — Антар скинул ее руки и с силой оттолкнул девушку от себя. Лилиан едва успела опереться на качнувшийся от удара ствол тонкого деревца, к которому она отшатнулась.
— Хватит! Я люблю другую! Найди, наконец, в себе гордость.
Отвернулся и пошел прочь.
— Ты никогда не любил меня, верно? — пробормотала она. Пугающе спокойно и ровно, словно поддерживала беседу о погоде. — Никого из нас, полагаю.
Усмехнулась, скривив красивые губы, красным маком горевшие на бледном лице.
Он остановился у двери. Запустил пальцы обеих рук в волосы, будто смахивая воду после душа. Знакомое движение. Лилиан отвела ненадолго глаза, вжав кулак в солнечное сплетение, где застыло ее разбитое вдребезги сердце.
Антар обернулся.
Ей понравилось выражение его глаз. Она достала его коготками. Смогла все же. Очевидно, нынешняя пассия значит для него больше, чем значила любая из предыдущих. И скорее всего, навести порядок в этих отношениях ему будет сложно. Лилиан растянулась в мстительной улыбке, наслаждаясь своей маленькой победой.
— Ты красивая, Лилз. За тобой бегает половина академии. Переведи внимание на кого-нибудь из них. А наша связь оказалась ошибкой, ты же сама понимаешь это. Давай не будем отравлять друг другу жизнь? Прости, что причинил тебе боль.
Она тихо рассмеялась, покачав головой.
— О да, милый. Я переключусь с тебя, будь уверен.
Кажется, смогла его удивить.
Он ждал продолжения, уточнившего бы сказанное. Но Лилиан молчала, с жутковатой улыбкой глядя ему в глаза. До тех пор, пока Антар не ушел, не произнеся больше ни слова.
Лилиан не двигалась, продолжая смотреть на то место, где он недавно стоял.
В голове зрел план, который позволит взять реванш за каждую пролитую слезинку, каждую бессонную ночь. Она знала, как Драйк Моро смотрит на эту ведьмочку Бель. Такие, как он, вызывали у нее отвращение, и Лилиан никогда бы не связалась с его шайкой. Но тяжелые времена требуют крайних мер.
Антар Холланд втоптал ее в грязь.
Она же пойдет дальше, уничтожив то, что он так боится потерять.
Гладь переговорного зеркала в пятый раз за вечер пошла рябью.
Антар пытался связаться с ней, но Белла игнорировала навязчивое жужжание артефакта, даже не убрав его с тумбочки. Она сидела на кровати по-турецки, уложив между бедер открытую почти на середине объемную книгу, и сосредоточенно читала. Рядом лежал старый светильник — банка с наколдованным мотыльком. То и дело Бель отвлекалась от текста, задерживая взгляд на неторопливом движении светящихся крылышек, но потом снова возвращалась к бестиарию. Наконец выдалась куча свободного времени, чтобы его изучить, как советовал Майк.
С вечера в оранжерее прошло три дня, которые она нагло просидела дома. По официальной версии Бель переносила острую ангину. По факту же наелась модифицированных перечных батончиков, дабы обмануть лекаря. Последний раз подобное вытворяла на третьем курсе школы ведьм и не сказать, что испытывала чувство вины.
Она понимала, что ведет себя глупо. Можно даже сказать, по-детски. Ведь Антар был честен, не скрывал прошлых отношений. А то, что одна из девушек вцепилась в него, отказавшись отпускать, — не его вина. Верно ведь? У них обоих было прошлое, и странно, если б все предыдущие годы они просидели смирно взаперти, ни с кем не общаясь.
Правда, у Бель всегда имелись границы, через которые она никогда не переступала. А судя по словам Лилиан, у Антара совсем другие взгляды насчет этих самых «границ». Но он же парень, у них все по-другому.
Белла перелистнула страницу с описанием болотного черта и приступила к части про его обезвреживание. Честно говоря, она мало представляла ситуацию, в которой ей пришлось бы сразиться с одним из их представителей.
Пока она слышала лишь о мутировавших оборотнях да вампирах.
Первые больше преобразились внешне — из нескладных гипертрофированных волков, в которых обращались зараженные ликантропией люди, они превратились в некий гибрид двух видов. Теперь обращений в полнолуние не было. Из сумрака на охоту вышли человекообразные твари с волчьей головой, наделенные троекратной силой и выносливостью.
Главной и самой страшной мутацией вторых была магия. Способность менять облик, мимикрируя под обычных людей, просто меркла на фоне невосприимчивости к чарам и возможности самостоятельно колдовать.
Бель прочла главы про оборотней и вампиров в первую очередь. И поняла, что дедушка ни слова не сказал про прямой солнечный свет. Обычные вампиры избегали его, так как страдали от ультрафиолета. А мутировавшие? Если вспомнить последние месяцы жизни в поместье Гвиденби, Белла замечала, что дед вел больше ночной образ жизни. Запирался в своем кабинете, практически не показывался на глаза. Просто совпадение или все же намек на слабое место?
Нужно подкинуть эту мысль на следующем собрании у Грея.
Кстати, оно уже завтра.
Белла захлопнула бестиарий и уставилась в пустоту перед собой. Может, пропустить? Небо не рухнет на землю, если один раз она не придет.
Размышления прервал стук в окно.
Поднявшись, она впустила на подоконник знакомую белую голубку. Отвязала от лапки послание и сразу же развернула. На полоске бумаги темнела всего одна строчка: