Вик Разрушитель 4

Глава 3

1

— Давай куда-нибудь сходим, развлечемся, — предложил я Веронике во время очередной пробежки. — А то встречаемся только в парке и лицее.

Князь Елецкий после случая с нападением двух идиотов (как он сам выразился, — поведала Ника) мог бы вообще запретить дочери бегать в парке, но к ее и моему удивлению, не стал этого делать. Поговаривали, что это были грабители, обнесшие какую-то ювелирную лавку, и что их же поймали, влепили пять лет отсидки за решеткой. Ну и поделом. Только я почему-то не верил в эту сказку про грабителей. Против меня стояли двое одаренных — я это видел очень отчетливо. Чтобы они занимались банальным грабежом? Нет, в истории, произошедшей в парке, было что-то неладное, не укладывающееся в логику поведения злодеев.

Да и поделом им. Поймали — хорошо. Мне куда приятнее встречаться с красивой девушкой, чем демонстрировать свои незаурядные способности и думать о странном случае.

— И куда ты хочешь повести барышню? — поинтересовалась княжна, легко и размеренно дыша в такт бега.

— В кино можно сходить. Парочка новых фильмов вышло, — предложил я. — Или в кафе посидеть…

— Я собиралась на днях в Художественную галерею наведаться, — как бы невзначай обронила Вероника. — Там новая выставка Ильи Гергарда позиционируется.

— Кто такой? — чувствуя себя лопухом в этой сфере искусства, поинтересовался я, разглядывая маячащую впереди нас фигуру третьего охранника, приданного для усиления. Елецкий все же опасался повторения подобного инцидента. Этот парень был явно из боевых магов. Весь искрился стихийным доспехом.

— Ну ты даешь! — фыркнула княжна. — Это же один из лучших художников-баталистов. Он служил на Рюгене во время конфликта с данами. Очень много картин написал по следам своей службы.

— Тебе нравятся батальные картины? — удивился я. — Ты же девушка, у тебя в приоритете кошечки, собачки, цветы и наряды…

И получил легкий тычок кулачком по плечу. Вот же чертовка!

— Когда увидишь — сам офигеешь, — совсем не по-княжески откликнулась Вероника. — С такой фотографической точностью выписана каждая деталь, словно вживлена в полотно. Мне нравится. Впрочем, если у тебя нет желания — одна схожу или подруг позову.

— Пойду! — торопливо произнес я. — Давай в субботу! А то в воскресенье у нас тренировка будет на стадионе лицея.

— О, а мне можно будет заглянуть?

— Пожалуйста, мы можем на моей машине поехать. Куан отвезет.

— Сам не думаешь водить?

— Зимой пойду права получать, сейчас просто некогда, — признался я, прикидывая, что весной нагрузка будет запредельной. Если мы пройдем отборочное сито боев, то Артур нас замучает своими тренировками. — А ты водишь?

— У меня есть «Спектра», — призналась Вероника, — но она осталась пока в Ельце. Когда купим дом, охрана ее перегонит сюда. Да, кстати, хочу предупредить, что папа уже нашел подходящий особняк. Так что скоро я отсюда уеду.

— И где будешь жить? — расстроился я.

— Точно не знаю, папа говорил, где-то неподалеку от Зарядья, — княжна убрала со щеки прядь растрепавшихся от бега волос. — Поближе к работе. Требование такое.

Я промолчал и стал понемногу увеличивать темп. Вероника не отставала, но оставшийся круг мы уже не разговаривали, сосредоточившись на дыхании. Возле северных ворот остановились.

— Ну все, встретимся в лицее, — отдышавшись, она махнула рукой и в сопровождении охранников пошла к внедорожнику, стоявшему неподалеку от входа.

Я побежал обратно, признаваясь себе, что огорчен подобным поворотом дела. Вероника… Она была какой-то другой, совершенно не похожей на московских боярышень-аристократок. Ее провинциальная простота подходила мне гораздо больше. Может, из-за того, что я сам еще не чувствовал себя столичным мажором, не привык к другому образу жизни, не поймал нужный ритм, в конце концов? Как был настороженным одиночкой, так им и остался. Зато вокруг меня взрослые выстроили невидимый забор, через который разрешается выглянуть, но уже под присмотром. Княжна Елецкая стояла по другую сторону его, но меня тянуло именно к ней, а не к Светке Булгаковой или той же Нине Захарьиной.

Да, понятно же, что мои эмоции и рассуждения далеки от серьезных и судьбоносных метаний взрослых; руководствуюсь лишь простыми образами и понятиями. Но мне позволительно. Рядом нет родичей, некому подсказать, направить в нужном направлении. Приходится самому ощупывать дорогу в густом сером тумане неизвестности. Но это сугубо моя позиция — быть независимым и жить подальше от семьи. Поэтому нечего жаловаться.

Я мотнул головой. Совершенно не о том думаю. Сейчас приду домой, Куан начнет проверять концентрацию Силы. Провалю задание — буду весь вечер в «палестре» потом обливаться.

Парочку странных типов я заметил, когда уже находился неподалеку от дома; я всегда бегал не по тротуару, а старался проскочить между двумя жилыми корпусами, образующими букву «г», срезая несколько десятков метров. Парни в одинаковых джинсах и черных кожаных куртках сидели на скамейке детской площадки. Один из них, белобрысый крепыш в солнечных очках, небрежно закинув ногу на ногу, проследил за траекторией моего движения и что-то сказал соседу — долговязому и нескладному парню лет восемнадцати.

Они были точно не из Конторы. Куан недавно показал двух агентов, присматривающих за мной. Абсолютно невзрачные лица, середнячки с незапоминающимися лицами, без каких-либо примет во внешности. А этих людей с приметной внешностью я вижу впервые. Вспомнился разговор с Лидией насчет скаутов, отслеживающих тренировки чужих команд. Если есть наблюдатели, почему бы не быть и «ликвидаторам»? С момента жеребьевки прошло несколько дней, скаутские команды наших соперников уже могли приехать в столицу и начать охоту на сильных пилотов. Интересно, а у нашего лицея есть подобная команда? Вадбольский наверняка знает больше, чем показывает нам. Но почему именно он, а не тот же Долгоруков? У второго серьезные силы за спиной стоят, ему доверия больше, чем Артуру.

Зашел в подъезд и спросил у дяди Стефана, не появлялся ли кто неизвестный, не спрашивал меня? Бывший военный ухмыльнулся в усы, припоминая, видать, посещения разнообразного люда к неугомонному молодому жильцу, и вдруг огорошил:

— Крутились тут двое возле дома, туда-сюда курсировали как ищейки, вынюхивали что-то. Я через двери их хорошо разглядел.

Мне пришлось описать внешность незнакомцев, увиденных мною возле соседних домов, и Стефан подтвердил, что это именно они и были. Паранойя заметно повысилась. Неспроста ребятки заявились, ох, неспроста.