Страница 22 из 76
— Понимаете, я их только по именам знаю. Познакомились, выпили. Но они меня заставили расписку написать, что я тушенку принимаю на хранение. Так что сами понимаете, весной ко мне придут, а я им что скажу?
— Понятно. — скептически протянул «гебист»: — Ну хорошо. Мы проверим вашу информацию, если что, то вас найдем. А пока не смею вас задерживать.
Положив на столик пару рублей, мужчина шагнул в сторону выхода.
— А как же дело? — жалобно воскликнул Сашок вслед идеально ровной спины, обтянутой серым драпом.
— Какое дело?
— Ну это, уголовное. С грабежом…
— Я же сказал, что вас найдут. А пока устраивайтесь на работу. Если есть возможность, то в какой-либо кооператив. — досадливо обронила спина и продолжила свой путь.
— Ну че, как прошло? — через несколько секунд у столика материализовался Колек, уже без тарелки, который тут же сунул в карман одну из купюр, оставшихся после чекиста.
— Да никак. Сказал— устраивайся на работу, вас найдут и больше ничего конкретного…
— Ну а че ты братан хотел? Чтобы он тебе сразу пообещал дело закрыть и медаль тебе дал? Не, так не бывает. Слушай, пойдем выпьем, раз он нам деньги оставил.
И теперь, хлебнув глоток вонючего «Осеннего сада», сидя на скамейке, утащенной от подъезда в густые кусты за дом, Сашок задыхался от злобы. Твари, как они его достали, все достали. Почему они не могут оставить его в покое, все эти менты, гебисты, Ирка, мать…
Мать. А мать ему сказала, что сдала гараж соседке, потому что у той гараж уже чем-то забит.
— Пацаны — внезапно охрипшим голосом произнес Сашок: — Я тут знаете, что вспомнил?
— Ты уверен, что баба одна живет? — поразмыслив, спросил Сивый.
— Отвечаю, что одна. Ее наши бабы в доме, как только не хаяли. Она раньше в торговле работала, сейчас в декрете. Мать одиночка, хрен знает, от кого родила. Мужика никто не видел. Всегда упакована, машину водит, «жигули». И у нее гараж, такой же, что мне от отца остался, только за два бокса от нашего. А машину она у дома соседнего дома держит, под фонарем.
— Ну да, так то интересно. Фонарь дело такое, только нормальный человек машину бы в гараж загонял, тем более до дома пять минут идти.
— Айда, ее гараж посмотрим — выдвинул идею Колек: — Может быть в щель что-то и увидим.
Извертевшись у металлических ворот гаража торговки, братаны изобразили человеческую пирамиду, и теперь Сашок, как условно, самый здоровый, скрипел под весом худого, но тяжелого, Сизого, который азартно сипя, пытался хоть что-то рассмотреть в небольшую щель на по самой верхней кромке ворот.
— Все, отпускай — раздалось сверху и Сашок отпустил ноги Сизого, после чего со стоном разогнулся.
— Ни хрена не видно, но у нее ворота брезентом занавешены.
— Ну я и говорю, зачем честному человеку гараж еще и занавешивать. — чуть отдышавшись, заговорил Сашок — ему очень хотелось, чтобы собутыльники приняли участие в получении компенсации с торговки, одному делать это было ссыкотно. — Что делать будем?
— А что делать! — Рубанул рукой Сизый: — Если отвечаешь, что она одна, без мужика, то надо к ней идти и предъявить.
— О! Точно! — «бормотуха», булькающая на дне желудка, гнала Сашка на подвиг: — Давайте сегодня к ней и пойдем.
Пошли на дело в десять часов вечера. Подготовились капитально — дверные глазки дверей, выходящей на площадку, залепили жеванной бумагой от газет, что взяли в чьем-то газетном ящике. Колек сказал, что телефонный провод, уходящий в большой распределительный щиток он оторвет. После того, как Колек подал знак, что все готово, Сизый решительно навалился на дверь. Пять минут ковыряния в замочных скважинах и толчков в металлическую дверь торговки возымели действие — из-за двери раздался испуганный женский голос:
— Кто?
Настоящее произведение, целиком или в любой его части, предназначено исключительно для чтения на сайте Author.today. Любое иное его использование без письменного согласие автора является нарушением авторских прав.