Страница 51 из 56
Подчеркивая опасность роста мирных настроений среди американцев во Вьетнаме, контрразведка настоятельно рекомендовала судить американских «мирников» военным судом за дезертирство и подстрекательство к мятежу, а также привлекать их к ответственности по статье 134 единого кодекса военной юстиции за нарушение порядка и дисциплины.
V
Достопочтенному Ричарду М. Никсону, Президенту Соединенных Штатов, Управление Белого дома, Округ Колумбия, Вашингтон, 20500 С.-В., Пенсильвания-авеню, 1600.
Мой дорогой мистер Президент! Мой сын убит. Он погиб напрасной смертью, как и все наши мальчики, которые умирали и умирают во Вьетнаме. Напрасной, если я теперь не сделаю все возможное, чтобы помочь борьбе против этой безнравственной войны…
…Возвращаю Вам флаг Соединенных Штатов, врученный мне на похоронах моего сына: мне не нужен флаг страны, которая убивает своих сыновей… Вы убили его. Можете ли Вы представить себе те чувства, с которыми я навсегда убирала его вещи, его одежду, его зубную щетку? Неужели Вас не мучит совесть?! Я была бы весьма признательна Вам, если бы Вы забрали обратно Ваши формальные соболезнования…
Вы обещали кончить эту войну. Ежедневно погибают сотни людей, а война все продолжается. Американский народ все еще надеется, что Вы сдержите слово. Только тогда мы поверим Вам.
— Крайне плохие новости, полковник, — хмуро произнес адвокат. — Генерал Абрамс назначил нового командующего специальными войсками во Вьетнаме — полковника Александра Лембереса.
— Как нового? А где же презумпция невиновности? — вскричал Роэлт. — Двадцать три года я как офицер служил верой и правдой дяде Сэму, и вот вам благодарность командования! И потом этот Лемберес ведь даже не «зеленый берет»! Это назначение противоречит всем нашим традициям!
— Один-ноль в матче Пентагон — ЦРУ, — согласился Ротблат.
— Игра еще не кончена! — крикнул Роэлт.
Через несколько дней Роэлт не без злорадства услышал, что полковник Лемберес, решив заработать «крылышки» десантника и тем самым авторитет среди «зеленых беретов», объявил в Ня-Чанге, что сделает в течение одного часа пять парашютных прыжков, но на четвертом сломал себе ногу и выбыл из игры.
Вскоре стало известно, что генерал Абрамс назначил командующим «зелеными беретами» полковника Майкла Хили.
— Чувствую себя, как Кай Юлий Цезарь, которому Брут воткнул нож в спину, — с горечью сказал полковник Роэлт, услышав о назначении Хили. — Мы были товарищами, и все же Хили наверняка дико обрадовался, когда его посадили на мое место. Да, такова жизнь… А этот Абрамс совсем распоясался. Он срывает все планы «зеленых беретов»! Мы надеялись, что нам удастся вернуться в лоно ЦРУ, что «зеленых беретов» сделают не просто военной, а военно-политической организацией, подчиняющейся Объединенному комитету начальников штабов или, еще лучше, ЦРУ. Не понимаю, не понимаю, куда смотрят в Вашингтоне! Неужели на Абрамса нет управы?! Речь идет не о моей личной судьбе. Речь идет о чести «зеленых беретов»!
Полковник Роэлт надеялся не зря. Генералу Крэйтону Абрамсу дали почувствовать, что он зашел слишком далеко, и ему пришлось сделать в Сайгоне несколько запоздалое заявление:
«Дело об убийство, в котором замешаны «зеленые береты», не окажет неблагоприятного влияния на судьбу этого отборного корпуса».
Жизнь на базе Лонг Бинь шла своим чередом. Вокруг было более или менее спокойно. Изредка издалека доносились громовые раскаты. Это бомбили какое-нибудь вьетнамское селение гигантские Б-52.
Девятнадцатого августа все узнали о первых плодах лихорадочной закулисной деятельности ЦРУ в Вашингтоне.
— Полковник Роэлт! — с возбужденным криком ворвался Ротблат в «трейлер» опального командующего. — Первая победа! «Фирма» действует: есть приказ перевести всех ваших людей на режим простого ареста!
Полковник Роэлт на радостях сделал сальто.
— Один-один в матче Пентагон — ЦРУ!
В тот же день семерку выпустили из одиночных камер и перевели на жительство в офицерские казармы Лонг Биня. Сержант Смит не хотел покидать свою камеру, опасаясь мести начальства, и его чуть ли не силком перевели в казарму сержантского состава под домашний арест.
Теперь полковник Роэлт и его офицеры постоянно общались друг с другом и со своими адвокатами. Наговорившись, прочитав газеты, они часами сидели у телевизоров, смотря передачи американских телестудий в Ня-Чанге, Сайгоне, Плейку и Да-Нанге. В кинозале днем показывали пропагандистские фильмы, изрядно всем надоевшие: «Взгляд на СССР», «Вызов на фронте идей», «Операция «Уничтожение», двухсерийный фильм «Партизанская война и операции специальных войск» и «Почему Вьетнам?». Однажды показали хроникальный фильм, снятый во время пацификации какой-то вьетнамской деревни. Армейские кинооператоры сняли операцию по выкуриванию вьетконговцев из подземных убежищ в джунглях. Диктор спокойно читал:
«Газ Си-эс нагнетается в туннели с помощью воздушной помпы марки «Майти майт»… Наши солдаты также швыряли в лазы специальные газовые гранаты… Всего было использовано сорок восемь газовых контейнеров, что вывело из строя около шестидесяти наших врагов…»
На экране было хорошо видно, что почти все эти враги, тела которых солдаты в противогазах вытаскивали из туннелей, были женщинами или детьми.
— Великий боже! — патетически воскликнул капитан Мараско в темноте кинозала. — За что же нас с вами, джентльмены, держат под арестом, хотят судить?!
Вскоре Лэнгли забил еще один гол в ворота Пентагона: вышел приказ о прекращении следствия.
— Полная победа близка! — торжествующе объявил адвокат Ротблат.
— Слава тебе господи! — прошептал полковник Роэлт.
— Иначе и быть не могло! — ликовал Генри Ротблат. — «Фирма» не может допустить, чтобы прокурор и защитники разглашали подробности вашей работы, копались в секретах разведки. Уверен, что мы обязаны этой радостью самому шефу! Я неплохо знаю Ричарда Макгарру Хелмса, помню его еще корреспондентом агентства Юнайтед Пресс в тридцатые годы. Пробивной был репортер: взял интервью у самого фюрера! Разведчиком он стал в годы второй мировой войны в управлении стратегических служб. Мистер Хелмс умеет постоять за свои интересы.
«Фирма» действительно не дремала. Криптографы на втором этаже американского посольства в Сайгоне, где находится главный штаб ЦРУ во Вьетнаме, ежедневно кодировали криптограммы, многие из которых начинались с грифа «Только для глаз Р. М. Х.», то есть только для глаз Ричарда Макгарры Хелмса — директора ЦРУ.
Настроение у Роэлта поднялось, он с нетерпением ждал, когда же их освободят.
Как-то Ротблат сказал Роэлту:
— Жаль, что переговоры в Париже зашли в тупик. Думаю, для нашего дела было бы выгодно, если бы американцы договорились с вьетнамцами.
И тут полковник, орудуя гантелями, развернул целую теорию перманентной войны:
— На мир не надейтесь, Генри. Это раньше мы, американцы, вели войну, чтобы ее выиграть. Теперь мы ведем войну просто для того, чтобы она велась, ибо того требует наша военизированная экономика. Война есть производство оружия. Поэтому нам нужна именно война, а не победа и тем более не перемирие. Это раз. Во-вторых, Вьетнам — наш постоянно действующий полигон. Так что, Генри, на мир не надейтесь.
— Позвольте!.. — растерялся Ротблат. — Но ведь это Гитлер приказывал своим генералам не торопиться с победой франкистов в Испании по тем же соображениям…
— Что ж из этого? Гитлер был башковитый малый. Говорят, нам нужно больше оружия, чтобы не допустить войны. На самом деле, нам нужна война, чтобы производить больше оружия. Кроме того, ширится фронт так называемого народно-освободительного движения. Запомните мои слова: контрпартизанское оружие понадобится нам в Камбодже, Лаосе, Таиланде, Малайе, на Филиппинах.