Биомеханическая активность

Мири и Василиса вышли в коридор. В отличие от нижних этажей, оформленных в суровой каменной эстетике Ушедших, здешний интерьер выглядит совершенно обычно — пол, стены, потолок в простой декоративной отделке. Обычные двери. Линейка потолочных светильников, сейчас выключенных. Василиса толкнула одну из дверей — не заперто. Внутри несколько стандартных рабочих мест с пыльными экранами выключенных компьютеров.

За дверью напротив — помещение со столом посередине и стульями вокруг него. Рядом доска с какими-то графиками, нарисованными разными цветами по белому фону. Всё пыльное и тусклое, окон нет.

— Какое скучное место, — сказала Васька. — Неужели люди сидели тут целыми днями? Я бы рехнулась.

— Я тем более, — согласилась Мири. — Уж лучше развалины разминировать.

Дальше по коридору нашли столовую с отключёнными и раскрытыми пустыми холодильниками, пустой кофеваркой и набором одинаковых кружек. На всей посуде невнятный логотип — просто набор геометрических фигур в рамке. Из крана над раковиной, стоило его открыть, потекла вода. Мири схватила одну из кружек, наполнила её и осторожно попробовала.

— Неплохая. Застоялась немного, но пить можно. Надо же, у нас в посёлке полудохлые колодцы, а тут сама течёт — и никому не нужно.

— Интересно, куда они делись? — спросила Василиса.

— Уволились. Или были мобилизованы, — сказал подъехавший Брэн. — Персонал радикально сократили во время войны, большинство рабочих мест были автоматизированы, для оставшихся ввели использование цифровых систем управления с элементами ИИ.

— Так всё-таки ИИ, дед? — поинтересовалась Мири. — Ты был прав?

— Нет, внучка. Я был не прав. Никакого ИИ тут нет. Обычные тупые алгоритмы. И — небольшой штат управляющего персонала, выполняющего его вводные. Мог бы и догадаться — это более дешёвое и простое решение, чем искусственный интеллект. А главное — более предсказуемое. Люди проще и легче управляются, чем ИИ. Достаточно набора простейших мотиваторов, дальше они справятся сами. ИИ ограничен рамками технологии, менеджер за повышение и квартальный бонус совершит невозможное.

— И где они, эти менеджеры?

— Вот этого я пока не понял. Они много пишут в чатах — обсуждают друг друга и начальство, рабочие задачи, интригуют, травят анекдоты, но чтобы вытащить из этого что-то полезное, потребовалось бы прорва времени. Нам интересно именно то, что они не обсуждают: как устроен завод, каковы задачи производства, какие параметры заложены в планах. Это для них либо аксиомы, которые никто не станет обсуждать, либо не их уровень компетенции. С того терминала я не могу выйти выше. Пойдёмте поищем здешнее начальство.

— И где мы будем его искать? — спросила Мири.

— По корпоративной иерархической логике, чем больше начальство, тем выше его кабинет. Нам нужен лифт или лестница.

***

Лифт оказался достаточно велик, чтобы гусеничная платформа Брэна въехала туда без малейших проблем, и ещё для девчонок место осталось.

— Смешно, — сказал он, разглядывая их потасканную чумазую компанию в зеркальных стенах, — что пользовался этим могучим элеватором какой-нибудь одинокий топ-менеджер, теша размерами чувство собственной важности. Большой дом, где он только ночует, большая машина, пылящаяся в гараже, потому что его возит персональный водитель, здоровенный лифт, поднимающий вверх одну жопу. Кабинет, небось, тоже размером со стадион.

Брэн не ошибся. Помещение, в которое раскрылись двери лифта, настолько просторное, что даже монументальный начальственный стол из натурального дерева в нём теряется. Гусеницы привода безжалостно попрали толстый ковёр на полу. Здесь есть большое, во все стену, окно, закрытое плотными жалюзи.

Василиса, быстро разобравшись, покрутила маховичок с тросиком — и шторы поднялись вверх, открыв пыльные помутневшие стёкла. За ними открывается прекрасный горный пейзаж. Начальству было чем усладить свои зрительные нервы — по крайней мере, до тех пор, пока песок и ветер не подпортили стёкла, сделав их слегка матовыми.

— Я примерно представляю, где мы, — сказала Мири. — Но ни за что не подумала бы, что тут есть уцелевшее здание, да ещё с целыми окнами.

— Посмотри на толщину стёкол, — ответил ей Брэн. — Их разве что прямое попадание ракеты выбьет.

На большом начальственном столе стоит здоровенный монитор и клавиатура рядом. Остальное пространство столешницы пустое и пыльное, хотя Василиса могла бы там улечься спать, и даже для Мири бы место осталось.

Но владельцу кабинета спать на столе не требовалось — сбоку обнаружилась небольшая дверь, ведущая в комнату отдыха. Там роскошный кожаный диван, журнальный столик, холодильник для напитков — сейчас пустой и отключённый, — несколько потухших экранов на стене, чрезвычайно сложная и наверняка очень продвинутая кофеварка, куда более внушительная, чем в столовой для менеджеров. Василиса подумала, что тут тоже применима ирония Брэна — эта массивная настольная фабрика по изготовлению кофе использовалась всего одним человеком.

— Кажется, начальником была женщина, — предположила Мири, рассматривая фотографии на стенах.

Васька подошла поближе — в застеклённых рамках цветные карточки детей, мальчика постарше и девочки помладше. Двухэтажный особняк с садом в качестве фона. Бассейн. На большинстве фотографий присутствует женщина средних лет с худым напряжённым лицом. Даже когда она улыбается, уголки губ слегка опущены вниз, а глаза холодные.

— У неё что, хронический запор? — удивилась Мири.

— Ответственность давит, — прокомментировал заглянувший в дверь Брэн. — Нелегко быть начальником. Я никогда не хотел. Впрочем, мне и не предлагали. Вы, девчонки, располагайтесь, отдыхайте, поешьте, можете даже поспать. Я залипну в здешний компьютер, там много интересного. Пароль записан на бумажке, приклеенной к монитору — станет такая важная дама забивать себе голову его запоминанием, как же!

Мири достала из сумки хлеб и вяленое мясо, нарезала бутерброды, варварски исцарапав ножом шикарный журнальный столик. Отыскала в шкафчике электрический чайник, заполнила его из-под крана, предварительно дав стечь застоявшейся в трубах воде, включила — он засиял голубым светом и зашумел.

Ни чая, ни кофе здесь не нашлось, но Василиса предусмотрительно взяла приличный запас с кухни волантера. Одну кружку — с тем же невнятным логотипом — Мири отнесла Брэну и поставила на стол. Он только промычал что-то благодарное, вцепившись в неё не глядя. Все его внимание было поглощено окошками на экране.

— Есть захочешь, скажи, — сказала девочка, но он её не услышал.

Василиса пыталась листать журналы, но в них оказалось очень мало текста — в основном реклама — и много картинок жизни, которой тут давно уже нет. Зелёные города. Весёлые, красивые, хорошо одетые люди. Элегантные автомобили на широких чистых дорогах. Шикарные дома на фоне великолепных пейзажей. Даже с учётом того, что журнал рекламный и фото постановочные, Василиса представить себе не могла, ради чего здешние люди разрушили всю эту красоту, превратив срез в выжженную пустыню с развалинами. Разве что горные пейзажи по-прежнему красивы, но им очень не хватает того, что можно было бы сфотографировать на их фоне.

— Зачем они воевали, Мири? — спросила она. — Ведь у них всё было!

— Понятия не имею, — ответила та. — Даже дед толком не смог объяснить, хотя много раз пытался. Говорил, что люди воюют не тогда, когда у них нет необходимого, а когда не могут поделить излишки. Мне, если честно, всегда было наплевать. Больше думала о том, как выжить и не потерять, кроме руки, ещё что-нибудь. О том, как накопить на нормальный протез к совершеннолетию. О, кстати, может, дед сумеет мне вымутить протезик? Можно это сделать через компьютер начальницы, как ты думаешь?

— Не знаю, — призналась Василиса. — Я, конечно, имела дело с компьютерами, но в железках разбираюсь намного лучше.

— Скучно, — сказала Мири. — Как ты думаешь, можно включить эти экраны? Что там показывали?

— Наверное, какое-нибудь местное телевидение. Вряд ли оно до сих пор работает.