Novitius

Первые признаки проблем возникли, когда до нас докатились слухи, что столица региона охвачена эпидемией, что вакцины нет даже в теории, и что оттуда начинает разбегаться население. Военных с базы почти всех сняли и перевели в усиление к Избору, оставив тут десяток во главе с сержантом Кэноном. Надо сказать. Что это был крайне плохой план — даже среди своих этот парень прославился наиболее высокой степенью лени и гнили. Больше, чем взвод Кенона — никто не продал горожанам всякого армейского хлама, а по слухам, еще он же приторговывал тут наркотой.

Оставшись на базе единоличными хозяевами, эти ребята немедленно развернули бурную деятельность. Откуда-то добыли патронов для орудия на парочке старых Беовульфов, расконсервировали их, закрыли базу и даже подстрелили кого-то из детишек, залезшего туда ночью. Не насмерть, но, когда утром его родители и несколько примкнувших к ним пришли разбираться, им под ноги пальнули из автомата и предупредили, что это военный объект и проникновение на него карается жестоко, а часовые применят оружие, как только нарушители будут за линией ворот базы. Возмущавшихся проняло.

Еще через пять дней тут появился первый зараженный. Он притопал со стороны пустошей, покрытый язвами. Пост карантина взвыл, стоило ему приблизится. Человек стоял, глядя одним глазом на нас, второй у него был покрыт почти весь гнойным нарывом и сочился сукровицей, и беспрестанно повторял “ помогите, помогите, помогите! Там автобус с детьми, помогите!”. Тогда же была совершена вторая ошибка. Главврач больницы оказался слишком гуманным человеком, и, облачившись в костюм биозащиты, собственноручно отключил пост контроля и потащил этого человека в отдельный бокс, для инфицированных. Мы тогда не знали, насколько коварна болезнь, и что обычные средства недостаточны для изоляции.

Думаю, вы понимаете, что последовало за этим. Человек умер через пару часов, успев заразить врача и распространить вирус в боксе для инфицированных, где в тот момент было еще трое пациентов. Симптому проявились только через сутки, так что заражены оказались многие контактировавшие с Генрихом Ваймаровичем (так звали главврача) и куча пациентов. Автобус с детьми действительно был, он окончательно сломался в тридцати километрах от нашего города. Вот только к моменту прибытия спасательной группы спасать там было уже некого. Умерший учитель забыл сообщить, что дети были больны. Так что наших доброхотов встретил морг на колесах. Те из них, кто что-то рассказал прежде чем умереть — были в глубоком шоке от увиденного. Ну и естественно, что сочувствие погубило их — они осматривали и переворачивали тела, надеясь обнаружить признаки жизни и спасти малюток, поэтому через сутки мы имели в городе более пяти сотен зараженных. В принципе, на этом можно было бы поставить крест на Таренте, как на населенном пункте, но ситуацию спас тот самый Кэнон.

Не самым популярным способом. Он и его ребята просто приехали на БТРе, вытащили из него два огнемета, и сожгли к чертям больницу. Попытавшихся кинуться на них горожан— расстреляли на месте, даже не пытаясь что-то объяснять. А потом поехали по известным адресам всех, кто контактировал и заболел — скачав предварительно данные из сети больницы дистанционно. И сожгли всех. Полиция попыталась им помешать, после чего в городе полиции просто не осталось — ну что можно сделать против 30-мм пушки и закованных в армейскую броню солдат с легкой стрелковкой? Ничего.

В итоге утром в городе был новый мер — Кэнон. Что и говорить, методы его были жестоки. Неудивительно, что в городе созрел и быстро оформился заговор с целью свержения. Нет, далеко не все были против. Как оказалось — он сколотил немалую шайку своих приверженцев, путем подсадки на наркоту или же выделения им денег, оружия и прав. Эти стали называться дружиной. И создали своим появлением столько проблем, сколько никто не ожидал. Все-таки люди — изрядные сволочи, а уж при власти и без особых норм морали — так вдвойне. А если это — наркоманы, то … продолжать думаю не стоит.

В общем то, данная ситуация продолжалась почти месяц. А потом в городе начали иссякать запасы продовольствия, и банда Кэнона придумала прекрасный ход, как им казалось на тот момент. Они собрали в складах под мэрией большую часть оставшихся запасов пищи, и стали продавать их в обмен на необходимое им — алкоголь, женщин, лекарства. Это стало последней каплей. Понятно, что серьезного оружия в городе не нашлось — все, что было на военной базе ублюдки перетащили в мэрию, раздав часть армейского арсенала дружинникам. С них то и начали, передавив при помощи охотничьего оружия и хозяйственных инструментов всех их, подловив небольшими группами на провокациях. Потом, когда пятеро из людей сержанта отправились выяснять причины пропажи со связи дружинники — их БТР был протаранен бензовозом, и взорван. Не выжил никто.

И тогда Кэнон решил сбежать. Похоже, что план он продумывал давно. Вместе с оставшимися в живых подельниками они загрузили оставшийся Беовульф жратвой, туда же запихали несколько молодых женщин и рванули на прорыв из города, поливая огнем из пушки любые подозрительные места. План был на выезде заблокировать их двумя бульдозерами, и залить бетоном БТР, после чего им бы осталось только сдаться, но, к сожалению — один из бульдозеристов поторопился, и выехал на дорогу чуть раньше — в броневике была его жена.

Естественно, что он был убит, и весь план полетел к черту. Кэнон высадил ворота и уехал за город. Вы спросите, а при чем тут я и прочее? Все просто. На тот момент, когда он сжигал больницу — там лежала в палате моя дочь, которая и залезла в ту злополучную ночь на военную базу. А лечила ее моя жена, хирург нашей больницы. И осознание того, что он мог быт ь и прав, и инфекция уже поразила их к моменту смерти — никак не делала мое желание отомстить меньше.

Шамаил налил себе еще одну чашку чая и глубоко затянулся своим кальяном, незаметно возник на столе. Воспоминания явно были для него весьма неприятны. Он выдохнул огромный клуб дыма в потолок, и, положив голову на скрещенные в замке руки, стоящие на столе, продолжил.

Отпустить уродов, не закончив месть? Ну нет. Я подбил некоторых горожан, мы расковыряли запасы оружия, брошенные в мэрии, в том числе несколько противотанковых гранатометов, и пустились за ним в погоню на двух переоборудованных для нужд “дружины” пикапах.

Следы БТР на болотистых почвах видны были отчетливо, благо тут никто не ездил уже немало недель, поэтому преследовали мы их легко. Вот только направление, выбранное Кэноном, было малость странно — он явно направлялся к фабрике Пуща. И тут я понял, что ублюдок планирует разыграть еще одну козырную карту. Захватив фабрику, которая потенциально могла производить пищу, он становился вновь королём города, максимум через месяц — два. А так как фабрика была неплохо защищена толстыми стенами — то выбить его оттуда будет практически невозможно.

Мы ускорились до максимума, пытаясь нагнать его до того, как закроются ворота, и он засядет по сути в неприступной крепости. Решили, что быстрее будет срезать по пересеченной местности, благо все мы знали ее неплохо. И это нам удалось, хоть и ценой одного из двух пикапов— он нарвался колесом на глубокую яму и вывернул себе колесо так, что починить на месте его было нереально. Ввосьмером на одной машине было неудобно, но выбор отсутствовал, так что нам удалось справится.

Беовульф как раз расстреливал немногочисленных ботов-охранников входа, когда ему в корму влетел первый снаряд из РПГ. Второй стрелок промазал, и вместо башенки с пушкой угодил куда-то внутрь, где снаряд и детонировал. Но на готовности было еще двое, и ракеты уже стояли на боевом взводе. Одну ракетницу нес Игорь, вы видели его сегодня — он сопровождал вас до моей резиденции. А вторую нес я сам. В тот миг, когда Игорь уже тянул за спусковую скобу, из развороченного корпуса БТР в него попал выстрел. Поэтому ракета сорвалась и ушла мимо цели, опять поражая объекты во дворе. А моя угодила точно в уже пробитую дыру, воспламеняя внутри боекомплект, и, как я рассчитывал, убивая экипаж. Наличие внутри заложниц и припасов не имело для меня никакого значения, важна была только месть. Реальность оказалась лишь вполовину такова, как я себе придумал…