Страница 23 из 74
— Спокойной ночи, Катюш.
— И тебе.
Медленно проворачиваю защелку, один раз, второй. В теле ни капли усталости, алкоголь, кажется, испарился, и только забитые мышцы ног напоминают о том, что случилось. Возвращаюсь в комнату, стягиваю с постели покрывало, отношу его в ванную и запихиваю в стиральную машину. Снимаю одежду и забираюсь в душ, включая горячую воду.
И что теперь? Закрыла ли я гештальт? Поставила ли точку в отношениях с Ромой? Наверное, да. Еще пару недель назад мне казалось нереальным быть с кем-то другим. Целовать, обнимать, позволить зайти так далеко, но все не так страшно. Иногда секс — это просто секс. Никакой романтической мишуры, только физиология и мимолетные эмоции. Было хорошо, и на том спасибо. Значит ли это, что любовь прошла, или я просто пытаюсь себя обмануть? Мне ведь правда понравилось. Стоит признать, Дарий и впрямь классный любовник. Стариканский опыт дает ему немалое преимущество, и все же странно, что он так легко согласился. Теперь я вижу несостыковку слишком отчетливо, чтобы не обращать на нее внимания. Что это было? Не похоже, что его захлестнула страсть. Не было помутнения рассудка или импульсивного порыва. Он знал, что делает. Знал и сделал, даже понимая, зачем все это мне.
«Зато ты выиграла спор», — слышу голос внутреннего редактора.
«Очнулся, наконец! Ты где был?! Покурить что ли выходил?!» — отвечаю мысленно.
«Решил не отвлекать».
Погодите-ка… Черт возьми, спор! Точно! Из-за этих качелей с Ромой я уже и забыла, с чего все началось. По факту победа и правда за мной, только вот, если уж быть совсем честной, моей заслуги в этом почти нет. Сдавленно хмыкаю и мотаю головой, разбрызгивая мыльную воду, стекающую с волос. Куда я вообще влезла? О чем думала? Продолжать игру бессмысленно, Дарий этого не заслужил. А вдруг он влюбится, или еще хуже — у меня появятся к нему чувства, а у него наоборот. Придется снова притворяться, подстраиваться, просчитывать шаги, подбирать образы и жить в чужой шкуре, чтобы его удержать. Нет уж, довольно.
Как бы сильно я не хотела и не старалась, из меня не выходит главной героини, не мой образ. Недостаточно хорошая и недостаточно плохая, не совсем особенная и не совсем обычная. Я где-то посередине — ни туда и ни сюда. Если бы меня и правда можно было бы запихнуть в роман, то, наверное, я была бы здоровской подругой главной героини, которая всегда подбадривает и создает мелкие неприятности для продвижения сюжета. Или я могла бы стать потрясающей врагиней, которая безответно влюблена в героя и строит козни всем вокруг, показывая свой скверный характер, доставшийся от матери. Короче говоря, если забрать у меня понимание того, какие девушки нравятся парням определенного рода и как нужно себя при этом вести, то счастливая любовная линия мне точно не светит. Я устала строить из себя главную героиню. Пора сделать перерыв и хоть немного побыть просто собой, если вообще получится вспомнить, кто я такая.
Выхожу из душа, вытираю тело пушистым полотенцем и замечаю бледно-розовые следы от пальцев на светлой коже бедер. Мысли вновь возвращаются к Дарию, плечи покрываются мурашками, а в ушах шелестит его нежное «Катюш». Он правда хороший. Странный немного, но все равно хороший. И я буду еще долго ему благодарна за сегодняшний вечер, поэтому впервые в жизни добровольно отступлю от первоначального плана. Себе я уже все доказала, а Неля с Таней могут облизать мою пятку. Они не стоят того, чтобы я затягивала еще одну петлю на шее. Новая влюбленность мне точно сейчас не нужна.
Наношу на лицо толстый слой увлажняющего крема и бережно распределяю текстурирующий гель для кудрявых волос по локонам, чтобы завтра утром не проснуться с лохматым изюмом вместо головы. Выхожу из ванной, взгляд прилипает к ноутбуку, стоящему на подоконнике. Я об этом пожалею, но спать все равно еще не хочется. Беру компьютер, сажусь на кровать и открываю файл «Как завоевать плохого парня. Дубль два». Пробегаюсь по строчкам, воображение рисует картинки, и, что удивительно, без розового фильтра. Не знаю, что именно меня сегодня так очистило: оргазм или горячий душ, но я абсолютно сторонним взглядом смотрю на свою же историю отношений. Осознание болезненным ударом обрушивается на голову, читаю сцену нашей первой ссоры с Ромой, которая случилась через два месяца после начала отношений, и вижу то, о чем не написала.
Мы были в клубе. Алкоголь, веселье, громкая музыка. Ничего необычного, кроме того, что мне быстро стало скучно. Я попросила Рому уехать домой пораньше, а он предложил вызвать мне такси — это и стало камнем преткновения. В моем воображении влюбленные все должны были делать вместе, и я жаждала подтверждения чувств в виде жертвы весельем. Хотела, чтобы Рома бросил все и всех ради меня. Хотела убедиться, что для него нет никого важнее. Тогда просьбы закончились, и начались уже требования. Скандал был зрелищным и громким. Меня точно переклинило, но Рома не повелся. Я в слезах уехала одна, а на следующее утро устроила еще один разбор полетов. «Ты не считаешься с моим мнением! Не уделяешь внимания! Тебе плевать на меня и мои чувства!», — я вопила так, что сорвала голос. Рома тоже орал, по большей части матом. Швырнул в стену букет лилий и послал меня на три буквы, но через пару дней все улеглось. Соскучились, извинились, переспали, помирились. Стандартная схема, которая позже вросла в нас обоих.
Я хорошо помню, что чувствовала, после каждой ссоры с громким примирением, — извращенную радость, разъедающую плоть и туманящую мысли. Любовь Ромы казалась такой необузданной и жаркой, что била наотмашь, а я идиотка улыбалась, получая очередной удар. Мне, черт возьми, нравилось видеть, как он борется с собой, мечется между злостью, пацанскими принципами и чувствами ко мне. Это ведь и есть то самое, неуправляемое, выворачивающее душу, терзающее серце. Это и есть истинная любовь. Я испытывала Рому и только теперь понимаю, почему и откуда у меня этот пунктик. В ссорах с ним я говорила словами матери, наносила ее фирменные удары, давила ее суждениями, а Рома вел себя точно противоположно отцу. Вот, что мне на самом деле было необходимо. Я пыталась доказать себе, что мы другие. Боялась тех отношений, которые видела все детство, даже не осознавая, что копирую их. Любовь отца проявляется в смирении, любовь матери — в одолжении. Не выношу эту схему, но отчего-то выстроить другую не получилось. Я хотела стать для Ромы центром Вселенной, но при этом радовалась, когда он не шел у меня на поводу, выпуская из виду его очевидное пренебрежение. Я сама запуталась, а узлы, которыми связала нас обоих, затянула так сильно, что теперь только рубить.
Прижимаю ладони к лицу, горячий воздух опаляет кожу на выдохе. Можно ли ненавидеть себя еще сильнее? Даже не знаю. Собираюсь с силами и листаю текст до самого конца, выделяю последнюю главу и безжалостно ее стираю. Палочка курсора мигает на белом листе, касаюсь пальцами клавиш, но боюсь начать. У этой истории не может быть счастливого конца. Уродливая любовь, родившаяся из лжи и манипуляций, этого не заслуживает. И я готова взять на себя вину, но только лишь часть, потому что Рома далеко не белый и пушистый персонаж. Манипулятором была не только я. Все его загулы и ультиматумы, безразличие и спящая совесть, которая показывалась только тогда, когда это выгодно хозяину, тоже сыграли свою роль. Мы любили друг друга, это правда, но в то же время… мы как будто соревновались в том, кто из нас сильнее сможет прогнуть другого.
Закрываю крышку ноутбука и ставлю его на пол, забираюсь под одеяло и смотрю в потолок. Если история не может закончиться хеппи-эндом, то она должна нести в себе другой смысл. Нужно подумать над моралью. Что может быть лучше счастья с любимым вопреки всему? Есть ли в жизни что-то более важное и ценное?
Поднимаю воротник тонкого пальто, укрываясь от холодного утреннего ветра, и достаю телефон, чтобы проверить время ожидания такси — всего три минуты. Спасибо Дарию за совет, если я не вызвала бы машину, как только проснулась, то точно ждала бы ее до обеда. Покачиваясь на носках, всматриваюсь вдаль. Надеюсь, сегодня мне попадется молчаливый водитель, хочется подремать еще хоть полчаса. Голова после вина немного гудит, тело ощутимо ломит, а мысли такие беспорядочные и тусклые, что я даже не пытаюсь их поймать и понять.