Перекресток пяти теней

Розмарин, шалфей, зверобой и еле уловимый привкус розы — богатый букет. Он овладел обонянием, не отогнал, а лишь отодвинул воспоминания. Каменные стены и пляшущие огоньки свечей ушли на другой план. Сам же крутанул руль, выезжая на свободное от прочих автомобилей шоссе.

Некр прекрасно помнил все, произошедшее после. Как вокруг него скакали все, кому можно и нельзя. Давешняя воительница, имени которой он так и не вспомнил, поила этим самым чаем с различными травами и поправляла простыни. Хмурился Алексей, все никак не решавшийся рассказать о чем-то, не дающем ему покоя. Разговоры с Романом, беспрерывные, бесконечные и желанные. Некр и не предполагал, насколько ему их не хватало. Именно это чувство зависимости от кого-то и начало пугать его до колик. Роман не мог быть его подмастерьем, а Некр, соответственно, не сумел бы его ничему обучить. Неправильная связь, окончательно укрепившаяся после возвращения в мир живых, побуждала к решительным действиям. Стоило если не оборвать ее, то хотя бы спасаться бегством, растянуть поводок, насколько возможно. И, конечно, сделать это Некр решил сам, не поинтересовавшись о том, что думает об этом Роман.

В беседе с высшим магистром Ордена он заверил, что на юного рыцаря не имеет ни малейших видов, не собирается вмешиваться в его обучение и вообще встречаться впредь. Роман, узнав, обиделся, пусть и не подал вида. Переживал предательство молча, даже на поединок не вызвал, хотя любой другой точно не сдержался бы. Смирился. Некр тоже. Тогда он еще пребывал в иллюзии и уверял себя в том, будто жить на два дома невозможно и, коли уж выбираешь, то раз и навсегда. Он слишком мало просуществовал на свете и многого не знал, а видел и того меньше.

Спустя неделю Некр все еще лежал в постели, хотя уже начинал вставать. Обратно он не рвался, рассчитывая вначале окончательно выздороветь, однако жизнь, как и обычно, решила посмеяться над его планами. В один из вечеров примчался из очередного далека Вир и вначале забрал из замка слабо трепыхавшегося ученика, а затем устроил ему такую взбучку, что Некр помнил до сих пор.

В глаза бросился знакомый район. Затем — нужная улочка. Как только доехал?

«Перемещаться по столице, не думая, видимо, дается мне неплохо — стоит взять в привычку», — подумал он. Да только не нужно. С какой, спрашивается, радости он побывал в собственном прошлом? Только ли потому, что снова спас человеческого юнца?

Юнец все еще спал на пассажирском сидении, умудрившись пристроиться на боку и вцепиться в спинку кресла. Это еще ладно, Некр однажды видел, как мужик в самолете спал на животе. Жаль, тогда мобильных телефонов не было — видео непременно стало бы вирусным.

Сбросив скорость, он свернул на стоянку возле одиноко стоящего дома в стиле старорусского зодчества. Несмотря на россказни окрестных жителей, Некр здания ни у какого министерства культуры или охраны архитектурного наследия не отжимал, не покупал и не выклянчивал. Клуб возводили сами, благо нашлось кому. Зато теперь центр досуга, включающий несколько баров, ресторанов, кинотеатр, театр и зону релаксации с зимним садом и бассейном был полностью в распоряжении Гильдии и него самого. Красивый терем. Умели же строить. С нынешними коробками не сравнить.

— Же-ка…

Касаться не пришлось, новый знакомый распахнул глаза и вздрогнул, словно Некр окатил его ледяной водой, а не позвал по имени.

— Темной ночи, — поздоровался Некр. — Да, это не сон, а я. Представляешь?

Представлял человек смутно, но кивнул и нахмурился, спросив:

— Где мы?

На здание он смотрел расширенными глазами и, пожалуй, воспринимал именно галлюцинацией.

— Я ведь обещал тебе работу, — напомнил Некр. — Ну вот. Выходи, — и решив подать личный пример, открыл дверцу.

Жека вышел следом, не без удовольствия втянул в легкие прохладный воздух, огляделся. Похоже, возвышающиеся чуть поодаль вполне современные многоэтажные и сотнеквартирные коробки с редкими огнями в окнах примирили его с действительностью.

— В четыре часа утра?

— Без пятнадцати шесть, вообще-то, — хмыкнул Некр. — Можно я не буду выдавать неоригинальную, пафосную отговорку про ночных птиц, а ты перестанешь удивляться всяким мелочам?

Даже если он и был против, молча кивнул.

— Благодарю, — улыбнулся Некр и потер переносицу, устало прикрыв глаза. Не любил он проваливаться в прошлое. Он понятия не имел, как такое происходит у иных сверхов, но сам не только звуки различал, но и запахи. Его словно затягивало в иное измерение и вернуться оттуда не удавалось, пока воспоминание не закончится. Наверное, застигнутый однажды очередным видением, он неминуемо куда-нибудь влетит: например, в столб на полной скорости или навернется с моста в реку. — Идем.

Ко входу вела широкая дорожка из желтого кирпича. Кажется, Дари настояла именно на таком цветовом решении, сочтя его символичным, тем более, крышу терема украшали зеленые лампочки. Гирляндами была увешана и низкая ограда, выкрашенная серебристой краской, и кусты акации за ней. Просто-таки не некромантское пристанище, а дом развлечений. Хотя… клуб таковым и был. И создавался он для разных сверхов. Любовь же метаморфов к ярким цветам известна повсеместно.

Именно благодаря ним заведение приносило не просто стабильный, а сверхвысокий доход и, пусть там, где метаморфы, всегда неприлично шумно, Некр мог с этим смириться. Против же задир у него имелись свои методы.

К железным дверям, обитым резными деревянными панелями, они подошли через полминуты. Некр специально смирил шаг, чтобы не мешать беседе Эда и очередного подвыпившего гостя.

— А вы знаете, почему желтое вино называют белым? — запинающимся тонким голосом спрашивал сверх зим восемнадцати на вид и небольшого роста. Он производил впечатление проныры и шельмы, впрочем, довольно обаятельного. Эд, как и Некр, прекрасно знал об обманчивости первого впечатления. На прошлой неделе в заведении бурно отмечали полувековой юбилей этого типа, под настроение и когда очень попросят превращавшегося в хорька. — Потому, что его делают из зелёного винограда!

Сам рассказал, сам же и посмеялся. Эд лишь благожелательно хмыкнул — достаточно, чтобы и шутку поддержать, и себя не уронить.

— А вот еще, — не унимался метаморф и, изменив голос на более низкий, вопрошал: — Вино сухое будешь? — и снова своим обычным тенорком отвечал себе же: — Буду, насыпай! Ха! Насыпай! Не... ну ты врубился?

Эд кивнул, мол, очень смешно.

— Или вот… У одного винодела спросили, какое вино полезнее: красное или белое. Как думаешь, чего он ответил?

— Красное.

— Ты знал! Когда облегчаешься, цвет мочи тот же, а значит, что-то в организме да остается!

— Темной ночи, — поприветствовал их Некр.

Эд спокойно кивнул, не выказывая ни малейшего подобострастия перед непосредственным начальством, а вот «хорек» вытянулся по струнке, затем согнулся в поясе и снял с макушки невидимую шляпу.

— Рад приветствовать, ваше тем-ней-ше-ство! — пролаял он отрывисто.

— Ты внутрь, али как? — снисходительно ухмыляясь, осведомился Некр.

— Я-то? — «хорек» икнул. — Я до дому. Мне на сегодня, пожалуй, хватит, — заверил он не столько окружающих, сколько себя самого, развернулся и нетвердой походкой ушел в ночь.

Жека проводил его взглядом.

— Точно дойдет?

Некр фыркнул.

— Ничего смешного, — заметил Жека. — Он хотя бы совершеннолетний? А то ведь проблем не оберемся.

— Приятно, что ты уже полагаешь себя одним из нас, — без малейшего сарказма в голосе ответил Некр. — И да, дойдет. Даже добежит, если перекинется.

Жека явно напрягся после таких слов, но смолчал.

— А совершеннолетие он еще в прошлом веке отметил, — заметил Эд, после чего Жека вначале застыл столбом, затем кивнул и улыбнулся. А еще сверкнув глазами, как не странно было бы такое наблюдать у человека. Некр счел подобную ненормальность следствием недавнего буйства сил и решил не акцентировать на ней внимания.

«Не сбежит сразу — приживется», — подумал он и обратился к своему охраннику: