Страница 9 из 14
Едва заметная тропка привела к звонкому прозрачному ручейку. Поднявшись вверх по его течению, Ира с дочкой вышли к небольшой, окруженной высокими вечнозелёными деревьями, полянке. В ее глубине под пушистыми лапами старых елей стоял бревенчатый дом с широким крыльцом и террасой, чуть поодаль слева расположилась парочка хозяйственных построек, справа — колодец. В центре поляны было устроено кострище, обложенное по кругу плоскими камнями.
При появлении Иры и Евы со ступенек поднялся коренастый мужчина.
— Лодой! — радостно взвизгнула Ева, рванувшись к нему.
Ира улыбнулась — сколько знала Лодоя, а определить его точный возраст не бралась, хотя догадывалась, что шаман уже не молод. Умные карие глаза в раскосом чуть узковатом разрезе смотрели ласково и дружелюбно. Серебро седины так и не коснулось длинных черных волос, заплетенных в две косы и украшенных перьями птиц да разноцветными амулетами. Тонкий кожаный ремешок обхватывал лоб. Одежда Лодоя всегда отличалась простотой и практичностью: льняная белая рубаха с замысловатым орнаментом по вороту и рукавам, мягкая свободная куртка, такие же штаны и удобная обувь. На кожаном поясе крепился охотничий нож и всевозможные принадлежности, назначения коих Ира так до конца и не знала. Зато знала, что в любых ситуациях всё необходимое у него было под рукой.
— Привет, красавица, — шаман раскрыл Еве свои объятия и по обычаю погладил по голове. — Как твои дела?
— Сегодня Маринка обидела меня, и я очень…очень, — многозначительно повторила она, — хотела цапнуть ее когтями. Но сдержалась, услышав себя…другую.
— Умница. Ты прислушивайся к себе, Ева. Та, другая твоя сущность, она мудрее человека. Волчица внутри тебя всегда подскажет, как правильно поступить.
Девочка кивнула и поспешила поделиться своими успехами:
— О, Лодой! Я сумела обернуться несколько раз и у меня больше не болела и не кружилась голова, как раньше. Я впустила волчицу в свою душу, и мы стали единым целым,…правда, ненадолго.
— Не всё сразу, малышка. Ведь в тебе половинка оборотня, половинка человека, — увещевал Лодой, а сам смотрел на Иру.
— Что? — насупилась та.
— Пойдемте в дом, — пригласил он. — Ева, а ты покажешь мне свой оборот?
Ей не требовалось повторять дважды, Ева радостно заверещала и помчалась внутрь. Когда Ирина вошла дом, по просторной комнате уже носился волчонок, повизгивая и махая тугим хвостом. Волчье обличье Еве нравилось куда больше чем, человечье. Однако Лодой предупреждал ее, что чем дольше она будет волчицей, тем сложнее ей будет вернуться в прежний облик, пока не научится полному контролю. Будучи полукровкой, Ева рано обернулась в первый раз, и, несмотря на удачный оборот, контролировать обе свои сущности у нее получалось не всегда. Она даже как-то провела в зверином обличье четыре дня, жалась к ногам и жалобно скулила, прося помощи. Ира тогда чуть с ума не сошла от переживаний. Думала — поседеет вся, не имея понятия, как исправить ситуацию. И на подсознательном уровне чувствовала, как паника, охватившая ее маленькую дочурку, давит на нее, сжимая в свои тугие кольца.
Лодой же всё то время находился рядом, говорил с Евой терпеливо и ласково, касался пальцами ее носа, лба и грудины. И так в несколько подходов, пока, наконец, девочка не переборола свой страх, панику и растерянность и не вернулась в человеческий облик. Шаман с тех пор учил ее самоконтролю, как успокоить дыхание, чтобы не терять себя, кем бы ни была в определённый промежуток времени, потому что все равно она единое целое. Ева впитывала в себя знания подобно губке, иногда совершала ошибки, но тут же исправляла их. Достижения девочки несказанно радовали шамана.
Ира по привычке отправилась на маленькую уютную кухоньку и поставила на плиту чайник. Достала из сумки сладости и выпечку, к которым Лодой питал слабость. И пока грелась вода, снова призадумалась. Лодой как-то проговорился, что считает Еву своей внучкой, хотя своей половинки так и не встретил и семьи не создал. С особым трепетом он делился с маленькой девочкой своими знаниями, несмотря на то, что ему было кому их передать. Ева охотно их принимала. В свои пять лет Ева уже могла определить, какая из росших в лесу трав имела полезные свойства, какую ягодку можно съесть, а какая может вызвать судороги и мучения. Девочка остро чувствовала приближение полнолуния и радовалась ему, как ничему другому в жизни. Именно в полнолуние, как утверждал Лодой, Еве удавалось лучше всего управлять второй сущностью, понимать ее, принимать себя такой, какая есть, и учиться гармонии внутри. Но именно это время больше всего и пугало Иру, потому что зрачки Евы загорались красным огнем, как… Ирина закашлялась. Точно такой огонь полыхал в глазах ее отца, сменяясь мягким желтым пламенем. Как после объяснял Лодой Ирине, с такими горящими зрачками рождались оборотни с сильным нутром, которым в древности приписывали сверхъестественные способности. И даже удивительно, что полукровка унаследовала нечто подобное. Про Алдарова всё понятно — он чистокровный оборотень, а Ева… она оборотень наполовину. И девочка, к тому же. Однако шаман не разделял страхов Ирины, постоянно приговаривая, что вскоре всё встанет на свои места.
«Какие еще места?» — думала Ира и пожимала плечами. Всё итак на своих местах: оборотни вверху их общества, люди — внизу. И равными им никогда не стать. А уж свое место Ирина знала лучше, чем кто бы то ни был. Она всего лишь хотела жить спокойно, воспитывать дочь и радоваться каждому дню, проведенному с ней рядом.
За спиной засвистел чайник. Ира вздрогнула. Затем ошпарила пузатый прозрачный заварочный чайничек, насыпала черный чай, добавив ароматные травы, и залила кипяток.
— И что тебя снова тревожит, девочка?
— В городе новые оборотни, — отозвалась Ира, стараясь скрыть дрожь в голосе.
— Я знаю. Сильные ребята пожаловали. Необычные, — шаман замолчал на мгновение и, прищурившись, добавил: — А вот ты опять боишься. Чего?
— Вдруг меня раскроют? Я боюсь за Еву, Лодой, — поджала губы Ирина.
— За Еву не бойся. Да и тебе не следует ни о чем тревожиться.
— Понимаешь, — Ира приблизилась к Лодою и присела на корточки рядом. И чтобы не слышала дочь, сбивчиво зашептала, — среди вновь прибывших…там…, — она покраснела как вареный рак, вспомнив всего лишь один откровенный многообещающий взгляд Тамира и сглотнула, не в силах закончить предложение.
Лодой склонился прямо к ее уху и закончил за нее мысль:
— Неужто глава семьи пожаловал?
— Что?! — отпрянула Ира, расширив глаза. Иногда слова шамана пугали ее до дрожи. Будто он видел то, что другим недоступно.
Лодой тихо усмехнулся и поправился:
— Отец Евы приехал, да?
Ирина сумела только кивнуть головой.
— Что мне делать? Он меня пугает. Что если он…узнает меня? Заберу Еву и…, — поток необдуманных слов полился бурной рекой. Так с ней случалось часто, стоило накрутить себя.
Тяжелые ладони легли на плечи. Ира подняла глаза на шамана, и карие глаза, с янтарными волчьими огнями, вновь привели ее в чувство.
— Ира, ничего и никого не бойся. Всё уладится. Будь сама собой. Но, — он поднял указательный палец, — если понадобится моя помощь, я всегда рядом. Помни это. Не позволяй страху лишать тебя воли и способности мыслить здраво. А чтобы легче было сосредоточиться, на вот, — и прикрепил к ее браслету косичку с вплетенными в нее тремя камушками разного размера. А потом чуть слышно забормотал: — Трое соединились.
— Что-что? — переспросила Ира.
— Помогает тебе мой подарок? — поинтересовался он, указав на ее запястье и хитро прищурив один глаз.
— Ой, да, спасибо! — встрепенулась она, любовно оглаживая свои амулеты. — Просто тревога за дочь преследует меня по пятам… Но я постараюсь ей не поддаваться.
— Вот и молодец, — шаман умолк, а потом совершенно серьезно сказал: — Но видится мне, Ириша, что в тебе не столько страх к отцу Евы живет, сколько совсем иное чувство. То, которое ты каждую минуту давишь в себе, а оно упрямо согревает тебя. Разве нет?