Страница 6 из 14
Почему стало так напряженно с поиском истинных пар, Тамир не знал. Безнадежность выедала изнутри, когда он думал о своем собственном тупике — ведь ему ничего другого ни оставалось, как брак по расчету. Наступит момент, и он в порыве страсти поставит брачную метку волчице, которую выберет сам. Пусть без любви, пусть не по зову, без взаимного притяжения, от которого дрожало бы всё естество! Внутри завибрировало рычание — зверь внутри вновь противился подобной перспективе, и Тамир хмыкнул. Сколько себя помнил, человек боролся со зверем. Или наоборот. Давненько среди них не было таких как он — не обретших внутреннюю гармонию и одновременно отмеченных особым даром. Борьба с самим собой раскаляла нутро добела, вызывая внутренний дискомфорт. Тамир пользовался силой волка, но упрямо не желал полностью слиться с его сущностью воедино, и тем делал себе хуже. И сколько он вот так еще протянет, не знал. Потому что стоило допустить волка в свое сознание, как тот начинал искать метаться в поисках истинной пары, будто учуял ее, и выгрызая внутри адскую дыру, затапливая тоской сердце, навязывая ему свою волю. А Тамир ненавидел, когда на него давили. Так и жил, как расколотый сосуд.
Внезапно душу Алдарова снова обожгло одно воспоминание, точно острый клинок, периодически прорывающий память, и по коже поползли предательские мурашки, пробуждая огненные искры вдоль всего позвоночника. Несколько лет назад один лишь раз ему удалось прочувствовать настоящую гармонию внутри, небывалый прилив сил, воодушевление, ликование и самое настоящее счастье. Вот только все это казалось нереальным, потому что всю глубину чувств, весь спектр позитивных эмоций, обновленную мощь в каждой мышце он испытал рядом с… человеческой девушкой!
А, как известно, среди людей для оборотней не существовало истинных пар, и Алдаров убедил себя, что это какая-то ошибка. Тем более большинство человечек, как известно, не отличалось верностью. Впрочем, с тоской констатировал Тамир, некоторые оборотницы тоже.
Стряхнув уныние, он повернулся к своему двоюродному брату Виктору.
— Ты решил свою проблему, Вик?
Глава 6
— Да. Эта сучка хотела меня на крючок подцепить, чтобы в наш мир пробраться, — отозвался Виктор.
— Каким это образом? Ты ведь ей аборт организовал.
— Не потребовалось, — сжал зубы Виктор, и в глазах зажглось злое желтое пламя.
— То есть? — теперь Тамир развернулся корпусом к брату.
— Мне доктора отчитались, что никакой беременности не было. Дрянная бабенка пряталась от меня, зная, что я могу учуять, беременна она или нет.
Тамир недобро цыкнул:
— Давно говорил тебе — избавься от Марты своей. Мутная она какая-то.
— Забудь. Она уехала далеко и навсегда. Новая жизнь ей сладкой не покажется, но всё же заставит мозгами хоть иногда шевелить. И работать не пятой точкой, а головой. Пусть потрудится на благо нашего клана, раз сытая жизнь без хлопот да на всем готовом ей скучной и пресной показалась. Трудовой экстрим ей обеспечен, — завелся Виктор, с презрением вспоминая свою любовницу.
— Ладно, — отозвался Тамир, — поехали, пора предстать перед новым коллективом.
Быстро домчали до современного здания офиса уже его бизнеса. Завидев их, служащие вытягивались по струнке, замирали. Мужчины нервно дергались, пытаясь справиться с подавляющей звериной энергетикой, женщины млели, одурманенные распространяемой двуликими аурой сексуальности, желания и вожделения. Всё, как и всегда, тоскливо подумалось Алдарову.
Навстречу им вышел, а точнее сказать выкатился, полноватый мужчина, приятной внешности, в деловом костюме. На лице застыла маска благожелательности и дружелюбия. Но Тамир знал, что на самом деле скрывалось за этой маской.
— Здравствуйте, Тамир Адамович. Добро пожаловать.
— Иван Александрович, — Тамир протянул ему руку. Мужчина не дрогнул и пожал предложенную ладонь. А в серых глазах вспыхнула искра неугасимой надежды.
Громов повел за собой, по пути рассказывая о том, как все тут у них устроено. Однако кто-то или что-то заставило Тамира замедлиться. С трудом заставил себя не обернуться вокруг своей оси, зато почувствовал, как напряглись мышцы. Зверь готов был сорваться с цепи и бежать. Бежать, чтобы идти по следу, будто давно или умышленно затертому. Следу, способному привести его к чему-то желанному. Едва уловимый, но знакомый аромат взбудоражил волка. Тамир, дернув головой, стряхнул наваждение и вошел в кабину лифта. Наверное, его обоняние сыграло с ним скверную шутку.
Скоростной подъемник быстро поднял их на третий этаж, полностью отведенный для руководства. Алдаров обвел взглядом просторную приемную с удобными диванами и журнальными столиками. В укромном уголке за ажурной перегородкой, сделанной из добротной древесины, оборудовано нечто вроде кухни с кофе-машиной, холодильником и своеобразным буфетом. При их появлении из-за своего стола у окна встала секретарь, и на ее лице расцвела приветливая улыбка. В директорском кабинете, обставленном удобной мебелью в современном минималистическом стиле, Тамиру понравилось; из панорамных окон открывался потрясающий вид на реку, и всё здесь было сделано с особым трепетом, вкусом и удобством. На столе для совещаний уже лежали несколько папок с подготовленными документами по передаче прав владения фирмой.
— Через пять минут нас ждут в актовом зале, — сказал Громов.
— Не волнуйтесь, Иван Александрович, всё будет хорошо, — чуть изогнув брови, попытался успокоить его Тамир, когда тот ставил свою размашистую подпись на всех экземплярах контракта.
— Я надеюсь, господин Алдаров. Я вас покину. Елена Алексеевна проводит вас, — он кивнул в сторону приемной.
Тамир поджал губы и прошел к окнам, заложив руки за спину. Здешняя природа поражала воображение, даже дух захватывало от невероятно красивых видов. И не только. Для него всё здесь почему-то дышало чем-то родным, до боли близким и желанным.
— Доволен? — спросил его Виктор, обрывая ход его размышлений. — Ты к этому стремился?
— Что конкретно ты имеешь в виду, брат?
— Отшельничество, конечно, — усмехнулся Вик.
— А я уж грешным делом подумал что, ты о захвате этого милого предприятия по лесопереработке, — хмыкнул Тамир. — И о моих грандиозных планах по его расширению и превращению в самый настоящий холдинг.
— Знаю, тебе это под силу, но я не об этом. Ты бежишь от себя слишком долго, брат. Пора дать себе передышку и подумать о будущем, — Виктор сжал его плечо. — А еще лучше, о том, чтобы встать над нами. Мой отец постоянно ворчит, что уже стал стар.
— Скажи еще — немощен, — усмехнулся Тамир брату.
— Смешно, — натянул Виктор кислую улыбку. — Не прикидывайся, Тамир. Мой отец — формальный лидер. Он принял дела после твоего скоропалительного и, заметь, глупого, необдуманного отказа. Пора тебе серьезно всё обдумать и принять решение.
— Ты же знаешь, я несколько лет назад всё решил, — буркнул он.
— И лишил нашу стаю настоящего вожака. А себя — будущего, Тамир! — огрызнулся кузен. — И ты знаешь — я прав.
Тамир болезненно сморщился. Да, Виктор прав. Тамир понимал — рано или поздно он вновь примет стаю, как это было раньше. Но он будет готов только тогда, когда обретет хоть толику душевного равновесия. А пока ему хотелось уединения, и… Надо быть честным с самим собой — он приехал сюда, услышав, а скорее почувствовав, настойчивый зов. Он трепетал внутри теплым живым огоньком, звенел тонкими едва различимыми для слуха мелодичными переливами колокольчиков, волновал сердце, лишал сна. И потянула его сюда неотъемлемая часть его второй сущности, та, о коей никто и не догадывался и которой Тамир немного побаивался сам и которую считал темной.
А что до будущего? Есть ли оно у него? Он стиснул челюсть, отчего желваки яростно затанцевали на лице. Вожак должен быть примером для остальных членов стаи, воспитывать их своими поступками, быть для них надежной защитой и опорой. И вожак не имеет права долго быть одиночкой. Тамир таковым и являлся — одиноким вожаком, не сумевшим создать полноценную семью. Он стал нетерпимым и недоверчивым, агрессивным и вспыльчивым и, пребывая не в ладах с сами собой, мог быть опасен. Так что из него такого тот еще правитель. Опасным для членов своей стаи Тамир становиться не хотел.