Страница 28 из 83
По мере нашего продвижения вдоль побоища картина складывалась следующая: на этот караван напал не оборотень... Охотники. Взгляд на кусок тела возле корней, еще взгляд на изрешеченное тело торговца. Жужжание мух, что летали над гниющей плотью, утонуло в картинах, что рисовало воображение. Группа охотников кидает гранату. Еще картина. Торговцы и их охрана хватают винтовки. Начинается бой. Следы сапог полустерты дождем, но вместе с ними видны и лапищи вервольфа.
"Может, караван был от Союза?"
Все мертвецы... простые люди. Что-то не сходится.
— Говоришь, вы не суетесь в пекло? — посмотрел я на Крюгера, что также оценивал обстановку.
— Все это неважно, — вынул он револьверы. — Наша задача — найти оборотня.
— Кли-и-иф!
Весь отряд дернулся, ведь мое имя было произнесено через передачу мыслей. И этот голос — еще одна мерзость, которую я не забуду.
— Всепожирающий, — снял я ботинки.
— Где он? — нацепила на культю крюк звуковая, щелкнув металлическими застежками.
Какого хрена? Охотники, караван, волк Безумия, Союз… Что-то важное произошло здесь, не случайное, и пахнет это хуже мертвецов.
— Клиф-Клиф-Клиф, — продолжал бубнить голос.
— Туда! — указал я кукольной рукой на другую сторону леса, меняя голос на рык. Габариты увеличивающегося тела рвут штаны, откидываю накидку.
— А ты большой!
— Сосредоточься, — прокрутил на пальце пистолеты Джон.
Опавшие ветки ломались под моими тяжелыми шагами, напряжение заполнило округу. Запах его эссенции с привкусом гнили и крови мутил сознание. Я уловил неподвижный источник, мы отдалились от каравана, и встреча не заставила себя долго ждать. Хрустя обглоданной костью, к нам спиной сидел вервольф. Он был испещрен ранами-отметинами. Ищейка Охоты. Даже со спины я видел оборванные кандалы и намордник, припаянный к челюстям. Вервольф сидел, смеялся, ждал… и дождался. Неужели божок снова поджидал именно меня? Но откуда… как он мог узнать, что именно я приду сюда?
— Хе-хе-хе. — Кость сломалась. — Я знал... Знал, что ты придешь сюда. — Искажающийся голос. — Все ищут её, все ищут погибель. Белое, серебряная смерть. — Одичалый повернул морду на нас. Его глаза были залиты кровью, а сквозь нижнюю челюсть, лишенную мяса, виднелись зубы и язык. — Хе-хе.
— О чем ты? — Когти на моей руке увеличиваются, татуировки ползут по шерсти.
Герта набрала воздух в легкие, дула револьверов нацелились.
— Ай-во-ри, — скалилась мерзкая пасть, теряя шмотки кожи. — Кто... — поднялся вервольф, еле стоя на ногах. Гноящиеся раны терзали марионетку: порезы клинков, пулевые от серебра. — Кто первый доберется до неё, у того будет все... И я ближе всех, стоит только протянуть руку.
— Ты знаешь, где она?! — перешел я на крик. — Где моя дочь?!
Крюгер посмотрел на меня, но курки щелкнули, прокрутив барабаны.
— Хватит говорить с ним. — Выхлоп пара.
— Знаю… хе-хе… знаю-ю-ю. — Гной начал сочиться из глаз, из пасти. — И скоро узнают люди, ты опоздал.
— Р-р-р!
Еще немного, мне нужно разговорить его! Еще один вопрос!
Выстрел! Кислотные пули впиваются в мутанта. А мое...
— Нет! Подождите! — Мой крик утопает в крике Герты.
— А-А-А-А! — вопит баньши, накрывая монстра кольцами звука.
— Ра-а-а-а! — тело израненного разрывается на куски, и гнилой сиамский близнец вторым телом показывается из живота. — Кли-и-иф!
Кукольные нити срываются с деревянных когтей.