Страница 62 из 74
— А если как при чуме хорошо одеться и дымом обкуриться, — не унимался Мехти, — А если оружие в солёную морскую воду сунуть, а потом вытереть и маслом смазать? Блоха эта живёт в морской воде? Или сдохнет?
— В солёную воду? Не знаю. Говорю же, не медик. Точно знаю, что убивает известь и кипячение воды. Температура …
— Эй, смотри Петер-хан, а если оружие над костром подержать. Сталь ещё не отпустится, а блохи твои сгорят.
— Всё!!! Стоп. Для начала давайте кордоны организуем, пока они как суслики разбегаться не начали. Гаврилов, командуй егерям.
— Петер-хан, а скажи мне непонятливому, почему не окружить их лагерь? Они же на и юг могут сбежать? Мехти ткнул сосиской своей в сторону Тегерана.
— И?
— О, всемогущий! Это твой коварный план! Ты хочешь, чтобы часть из них сбежала на юг и заразила весь Иран. Некоторые и до Тегерана доберутся, тут не так и далеко. Ты злой человек, Петер-хан, — возопил опять задирая руки к небу бакинский хан.
— На всё воля Аллаха. Кто я такой, чтобы вмешиваться в его планы.
— Ин ща Аллах. («Как пожелает Аллах»). — Начали на колени бухаться. Теперь не остановить. Да и пусть.
— Майор Гаврилов, стрелков рассредоточь вон от того холмика, вон до того. А на дорогу стрелков лучших около сотни поставь. Чтобы залпом любую конницу остановить могли. Да и выдай им зарядов побольше, чувствую я, что придётся им сегодня в стрельбе поупражняться.
Событие пятьдесят восьмое
Попыток прорыва в этот день было пять. Одни, как Брехт и ожидал, многочисленной группой попытались сбежать домой. Где ещё искать защиты от непонятной смерти, конечно дома. В этом отряде дезертиров было человек пятьсот. Егеря успели поперёк дороги выкопать траншею и насыпать небольшой бруствер. Всадники, удирающие из лагеря, на полном ходу вывернули из-за поворота дороги и наткнулись на преграду. Встали, скучились и попали под огонь сотни егерей. Пока курды осознали, что вперёд нельзя, не пробиться, винтовки Бейкера три — четыре раза выпустили в них пули Петерса — Суворова. Половину, точно положили. Надо отдать курдам должное, они не запаниковали и стали дорогу обходить и слева, и справа. Человек по сто — сто пятьдесят в разные стороны разъехались. И наткнулись на, пусть менее плотный, но такой же меткий огонь с флангов. Пять минут и от полутысячи курдских всадников осталось три сотни коней.
Про коней майор спросил Петра Христиановича, ещё выдвигаясь на позицию. Что с ними делать? Болеет ли кони? А Брехт не знал. Решил так. Коней нужно кормить, а значит подходить к ним близко, их нужно поить, а воды нет лишней. Если даже кони и не болеют холерой, то переносить её, соприкасаясь с всадником точно могут. Так что как не вздыхали солдатики, не утирал предательскую слезу Гаврилов, а коней всех пристрелили. Плохая война пошла.
Вторая группа в этот же день пошла атакой на север. Ну, на что надеялись-то? Разве на то, что рубиться с больными побоятся, пропустят русские. Так никто с курдами рубиться и не собирался полторы тысячи спешившихся казаков встретили абреков таким плотным ружейным и пистолетным огнём, что через минуту ни одного в живых не осталось. И тут тоже сквозь слёзы казаки лошадей потом добивали. А ведь какие добрые кони были у курдов. Эх, плохая война пошла. А вот три небольшие группы ушли на юго-запад к Казвину. По ним казачьи разъезды в той стороне срельнули вдогонку, даже попали в кого-то, но преследовать не стали. В добрый путь, несите заразу прямо в женское общежитие, которым шах руководит.
Ханы и князья местные на отстрел коней реагировали болезненно. Такой добычи их Брехт лишил. Пока только роптали. Хотя Мудар уже и в глаза высказал, что ерунда это всё, Аллах сам решит, кого и когда прибрать. Нужно было уводить войско из этой долины смерти. Даже к гадалкам идти не стоит, ясно, что начнётся следующей ночью. В лучшем случае, через ночь. Самые отмороженные ночью полезут в вымирающий лагерь курдов за оружием. Там лежит несколько тысяч кинжалов, сабель, там и огнестрельное оружие бесхозное лежит. Полезут. Жадность найдёт в его рядах не очень и сплочённых слабое звено. И они принесут это оружие и вместе с ним холеру. Не сильно улыбалось помереть Петру Христиановичу, обделавшись. Как перед воротами рая с грязными штанами предстать, да и с запахом ещё. Пётр ключи от вони выронит. Нет. Нужно срочно ноги уносить, Решту теперь ничего не грозит. Нужно двигать к порту Анзали. Там уже должны появиться корабли с продовольствием и водой.