Волк для ведьмы

— Это что сейчас такое было, огненная моя ведьмочка, а? Ты что, дразнишься?

— Пытаюсь объяснить кое-кому на его же зверином языке, что ведьмой меня прозвали не просто так, — нашлась я, ощущая, как смыкаются на моей талии руки Глеба.

Я улыбнулась, потерлась носом о его щеку и игриво прикусила мочку уха.

Глеб на мгновение окаменел, сощурился и перекинул меня через плечо.

— Эй! Ты что меня так таскаешь? — хохоча, поинтересовалась я.

— Теперь ты моя добыча, поэтому привыкай.

— Глеб! — я засмеялась еще сильнее, когда оборотень уложил меня на кровать и пощекотал пятку.

Уворачиваясь от его прикосновений и веселясь, как-то незаметно оказалась без полотенца, прижатая к постели мужчиной.

— Какое же это счастье — слышать твой искренний, заливистый смех, Дана, — совсем серьезно, что никак не вязалось с ситуацией, заявил Глеб и медленно и нежно меня поцеловал.

На это прикосновение отозвалась каждая моя клеточка, и сопротивляться я даже не подумала, тая в руках своего мужчины.

— Вот ты вроде бы волк, — выдохнула, отдышавшись, — но в наших отношениях никаких звериных проявлений себе не позволяешь.

— Ты же моя пара, Дана. Я буду тебя холить и лелеять. Хрупкая моя, сладкая, драгоценная девочка, — прошептал волк, сопровождая каждое слово поцелуем и спускаясь все ниже. — Настоящее сокровище.

Огладил меня всю, не отпуская мой взгляд, словно желал убедиться, что я не против его прикосновений, притиснул к себе.

— Давай спать, Дана. Завтра нас ждет непростой день, — мягко сказал, целуя в волосы.

— Эм…

Я немного растерялась от подобной смены темы, но Глеб был прав. Утром предстоит закрывать портал.

— Мне бы одеться, — напомнила я.

— И так хорошо.

— Глеб! — возмутилась я. — На мне совсем нет одежды.

— Угу, — согласился он и потерся носом о мои волосы, шумно вдыхая запах. — Меня не смущает.

Нет, этот мужчина временами просто невозможен!

— Зато меня очень даже!

— Хочешь, чтобы окончательно разделся и я? — уточнил он.

— Хочу добраться до своей ночной рубашки, — выдохнула в его плечо.

— Завтра доберешься, — сообщил оборотень.

— Что?

— Может быть. Я не обещаю.

Глеб еще сильнее меня обнял, закрывая глаза.

Похоже, придется смириться с неизбежным. Я щелкнула пальцами, выключая магические огни. Спальня погрузилась в темноту.

Вот как он смог это все незаметно и легко провернуть? И в моей спальне остаться, и мне не дать и шанса добраться до шкафа с одеждой.

Но почему-то сердиться не получалось, снова тянуло глупо улыбаться.

Просто в кольце рук моего Глеба было так хорошо, так правильно, так… защищенно, что единственное, что мне оставалось, — закрыть глаза и, прислушиваясь к стуку сердца под моей щекой, заснуть.

Посреди ночи что-то пощекотало мою щеку, и я проснулась. Открыла глаза, смотря на круживших в спальне светлячков, закрыла. Может, показалось?

Увы, нет.

Светлячки шлейфом тянулись по комнате, разлетались, садились на мебель и вещи, и словно маленькие огоньки рассыпали вокруг свет, делая все иным. Каким-то волшебным и сказочным.

Я бы, пожалуй, насладилась этим зрелищем, но внутри зрело смутное и не особо хорошее предчувствие.

Приподнялась и заметила Глеба, стоящего возле распахнутого окна. Летние ночи были немного прохладные, несущие с собой запахи свежести и хвойного леса. Но светлячки залетели в комнату впервые с того момента, как я жила в поселении оборотней.

Мой волк обернулся, привычно сверкая янтарем во взгляде.

— Откуда здесь взялось столько светлячков? — поинтересовалась я, уже заранее догадываясь, каким будет ответ.

Глеб подошел ко мне, сел на кровать.

— У тебя во сне случился всплеск магии.

Я подскочила на месте, запаниковала и внезапно оказалась в объятьях Глеба.

— Тише, Дана, — он коснулся почти невесомым поцелуем моих губ.

— Глеб! — взвыла я. — Это же… это… Неконтролируемая магия. Да, у ведьм такое случается, сила не всегда стабильна, пока им не исполняется двадцать пять лет, но… Как же так! Ночь же!

— Ну что ты так распереживалась, моя огненная ведьмочка, — ласково погладил меня по голове оборотень. — Насколько я знаю, подобные всплески всегда безобидны и зависят от эмоций одаренного. Красиво, кстати.

— Это ты пытаешься меня утешить?

— Смотрю, слова на тебя не действуют.

Внутри опять начала подниматься тревога, я заерзала, и Глеб запрокинул мою голову.

— Мои глаза светятся, да? — уточнила обреченно.

Мой волк не ответил, лишь коснулся моих губ, даря медленный, невыносимо чувственный поцелуй. Мои пальцы оказались в его волосах, его руки прижимали меня к себе, лаская спину, рождая огненную волну.

Вдох — и пальцы вновь щекочет от силы. Сдерживать ее не получается, и комнату наполняют очередные светлячки.

Их так много, что они вылетают через окно.

— Представляю, как сейчас выглядит поселений оборотней, — просипела, все еще цепляясь за Глеба.

Волк закутал меня в одеяло, подхватил на руки и принес к подоконнику. Сел на него, устроил меня на своих коленях и стал медленно и нежно целовать мою шею и оголившееся плечо, пока я в состоянии шока смотрела на то, что творилось за окном.

Я думала, создала небольшой рой светлячков, но ошиблась! Их оказалось столько, что они полностью, словно новогодние огни в городах, укрыли крыши домов, окружающие их деревья, заборы и частично перекинулись на лес.

— Мухоморчки лесные! — пролепетала я. — Меня волки точно выгонят за такое безобразие.

Глеб тихонько рыкнул, от чего у меня по всему телу побежали мурашки. И возникли они вовсе не от страха. Кожа, где ласкал мой оборотень, стала чувственной, тронь — и пылаю я вся.

— Не выгонят, — прошептал Глеб. — Я не позволю.

Глаза у него мерцали огнем, и на время я даже забыла про светлячков.

— Думаю, волкам понравится. Еще и повторить попросят.

— Шутишь?

— Вот сколько еще должно пройти времени, чтобы ты осознала, — мы не считаем тебя врагом, ты теперь одна из нас, Дана. А для меня еще и моя половинка.

Глеб склонил голову, поцеловал мое плечо, втянул запах и на миг прикрыл глаза. Чему-то усмехнулся.

— Что?

— Ты просто не представляешь, скольким парам оборотней сегодня устроила романтичную любовную ночь, — голосом, от которого внутри все плавилось, сказал Глеб.

Я даже не сразу осознала, о чем он говорит, а когда до меня наконец дошло, вспыхнула вся, желая провалиться сквозь землю или как минимум закутаться в одеяло.