Волк для ведьмы

Я хмыкнула. Уж за этим мне точно не нужно. Я никогда не носила украшений, потому что у нас с бабушкой банально не было на них денег. Глеб, конечно, купит, если я что-то захочу, в этом сомневаться не приходится, но я не была готова к подобному повороту. Пусть ощущение, что мы знакомы тысячу лет, никуда не исчезает, но одно дело согласиться принять в подарок необходимые вещи, другое дело… украшения.

— Мне все подошло, — вышла я с ворохом одежды из-за ширмы и улыбнулась.

Выбирать наряды, которые нравятся, не думая о их стоимости, оказалось безумно увлекательным занятием.

— Отлично! Сейчас упакую. Пока можешь взглянуть на пояса, если хочешь.

Ответить я не успела, распахнулась дверь лавочки, и в нее вбежал волк. Ухо у него было немного оборванным.

— Ланс! Ну сколько я просила не врываться сюда в зверином обличье, когда у меня посетители!

Волк что-то вяло рявкнул, вбежал по лестнице и скрылся на втором этаже.

— Это мой племянник, — улыбнулась тетушка Марианна. — У него сейчас сложный период. Переходный возраст.

Она вздохнула и прислушалась к едва уловимому шуму наверху.

— Этот негодник уже дважды опрокидывал простоквашу, вчера извалялся в муке, подрался в лесу с какой-то хищной птицей, от чего ухо до сих пор не зажило, и все это за одну неделю!

Я хихикнула. По лестнице послышались легкие шаги, и через мгновение, перепрыгивая через ступеньки, появился паренек лет семнадцати.

— Привет, Дана!

— Привет!

— Тетушка, есть что на обед?

— Суп на леднике, пирожки под полотенцем на столе.

Ланс забавно щелкнул зубами и исчез в стороне кухни.

Посмотрев на часы, осознала, что прошло больше трех часов, надо бы поторопиться.

Пока тетушка Марианна запаковывала вещи в бумагу, перевязывая бечевкой и аккуратно складывая их в две большие сумки, в лавочку заглянули несколько девушек и двое мужчин, затем вынырнул довольный сытый Ланс, предложивший помочь отнести вещи в дом Глеба, как все будет готово, и я не стала отказываться.

Паренек попросил позвать его через время и вновь исчез на кухне. Тетушка Марианна что-то пробормотала про припасенное варенье, до которого сегодня кое-кто точно доберется, но останавливать племянника не стала. Похоже, она его очень любила и баловала лакомствами.

Тетушка Марианна почти закончила с моими покупками, как снова звякнул колокольчик, и в помещение вошла та самая брюнетка, которая на площади бросала ревнивый взгляд на Глеба.

Тетушка Марианна заметно напряглась. И вроде бы старалась держаться спокойно и уверенно, но я почувствовала, как изменилась атмосфера.

— Здравствуй, Лора, — поздоровалась она. — Твой заказ готов, сейчас принесу.

— Спасибо, — ответила она, равнодушно скользя взглядом по сторонам.

Тетушка Марианна с сомнением посмотрела на нас, в лавочке находились только мы втроем, и все же покинула зал.

Мне пришлось остаться и ждать, так как я не успела рассчитаться с ней за вещи.

— Значит, ты ведьма, — не спрашивая, а утверждая сказала Лора.

У оборотней было принято обращаться на ты, как я уже выяснила из разговора с Глебом, пока мы шли к лавочке.

— Да. А что?

Она осмотрела меня с ног до головы, и очень сильно захотелось наложить на нее икоту и чесотку.

— Ты самая обычная. Твой дар… Он не поможет удержать такого мужчину, как Глеб.

Ну, знаете ли…

— А его нужно держать? — спросила я, спокойно смотря ей прямо в глаза. — Он способен и сам сделать выбор.

— Ну-ну… Много ты понимаешь в мужчинах! — хмыкнула она, тряхнув гривой распущенных волос.

— В мужчинах, пожалуй, я так сильно, как другие девушки, не разбираюсь. Но я разбираюсь в любви. Она всегда наполняла мою жизнь. И могу точно сказать, что, когда любишь, держать не нужно.

— Как же! — фыркнула Лора. — Тебя, я смотрю, так любили в твоей деревне, что отправили на съедение волкам!

Эти слова ударили, словно нож. Сколько я ни храбрилась, а все равно обида до конца не прошла, разъедала горечью изнутри.

— А мне не нужна любовь каждого встречного, — тихо сказала я. — Хватит той, что испытывает ко мне один-единственный мужчина. Главное, чтобы это было взаимно и искренне.

Лора побледнела. В зале показалась тетушка Марианна со свертком. Девушка отправилась в примерочную, а я расплатилась за покупки и покинула лавочку.

Практически сразу же у выхода столкнулась с Глебом.

— Уже все? — уточнил он.

— Да. Вещи обещал доставить к тебе домой Ланс.

— Он уже вернулся? Вроде с четверть часа назад крутился на кухне у моей матери, выпрашивая что-нибудь вкусное.

Я хмыкнула.

— Тетушка Марианна переживает, что сегодня ее племянник доберется и до припрятанного варенья.

Глеб посмотрел на меня.

— Он не грубил тебе?

— Нет. А что?

— Переходный возраст же, хоть волк, хоть человек бунтует. Лансу вон едва исполнилось четырнадцать, первый оборот случился месяц назад, организм перестраивается, а это непросто.

— Только четырнадцать? Выглядит он старше, — не удержалась я.

— Волчья кровь.

Хм…

— Ах да, ты же не знаешь про эту особенность у оборотней, совсем забыл.

— Расскажешь?

— Когда волк впервые оборачивается, его кровь начинает менять организм. Становятся крепче кости, от постоянных физических нагрузок растут мышцы, появляется волчий аппетит… Ну и получается так, что в четырнадцать волк-подросток может выглядеть, как человеческий юноша лет в семнадцать.

Что-то царапнуло меня внутри после этого ответа, но в этот момент мимо нас с диким визгом пронеслась детвора, судя по крикам, играя в догонялки, и мысль ускользнула.

— Глеб, а когда у вас случается первый оборот?

— В основном, лет в тринадцать-четырнадцать, но бывает и раньше, если у оборотня случается сильный эмоциональный всплеск или шок. Мы стараемся таких ситуаций не допускать, потому что такой неподготовленный оборот очень болезнен. Впрочем, у Ланса он все равно вышел таким.

Я посмотрела на Глеба, ожидая продолжения.

— Он с родителями находился в лесу неподалеку от поселения, когда неожиданно случился прорыв. Его отец и мать спасли сына, выжили бы и сами, если бы в когтях монстров не оказался яд… Даже волчья регенерация не помогла. Вот… тогда-то, пытаясь защитить родителей во время нападения, он и обернулся.

В голосе Глеба слышалась непередаваемая горечь, и я, не спрашивая, поняла, что он с отцом пришли на помощь первыми, но не успели, не справились, и мой оборотень до сих пор чувствует свою вину.

Взяла его за руку, сочувствуя и пытаясь хоть немного ободрить этим прикосновением. Глеб перевел взгляд на наши переплетенные руки, чему-то улыбнулся.