Страница 10 из 97
— Я хочу лучше освоить перераспределение ки, — важно заявил Игорь. — Пока имею возможность. Здесь лучшие преподаватели, и они с тобой бесплатно работают.
— Рассчитываешь поднять ранг?
Гриднев промолчал.
Я не знаю, кем надо быть, чтобы за год превратиться в продвинутого. Вряд-ли моим одноклассникам светит второй ранг в обозримом будущем. К такому идут по пять-десять лет.
— Если хочешь, я сам доберусь, — сжалился я над старостой. — Только скажи, где этот твой куратор. И чего ему от меня надо?
Гриднев покачал головой:
— Он просил лично привести. Чтобы ты не потерялся по дороге.
— Смешно.
— А ты что, не знаешь? Директор на утренней пятиминутке говорил про тебя. Мол, дичи всякой натворил, но зато поднял ранг. Ты что… пробудился?
— Вроде того.
Мы спустились на второй этаж и зашагали в дальнее крыло.
— И… какая способность?
— Хожу сквозь стены.
— Чего?
— Для меня не существует преград, дружище.
— Я о таком и не слышал никогда.
— Век живи — век учись.
За поворотом открылся новый коридор с двумя рядами кабинетов.
— А что за регистрация?
— Куратор объяснит, — уклончиво ответил Гриднев.
Мы остановились перед серой дверью с номером «215» и прикреплённым канцелярскими кнопками листиком в клеточку. На бумажке от руки было написано следующее:
ВЫЗВАЛИ ПО ДЕЛУ. ИДИТЕ В ПРИЁМНУЮ ДИРЕКТОРА. КУРАТОР РАЙНЕР.
Я хмыкнул.
— Что? — ощерился Гриднев.
— Порой я сомневаюсь в его существовании.
— Он есть, — уверенно заявил Игорь.
— Ты его видел?
— И ты тоже. В начале сентября.
Как всегда, сосредоточившись на беспредметном споре, мы пропустили появление надзирателя. Вадим Петрович Гирс не любит ходить пешком. Если ему нужно быстро попасть из одного пункта в другой, Гирс телепортируется. И, похоже, не слишком переживает по поводу перерасхода энергии.
— А, Иванов, — раздался насмешливый голос. — Смотрю, новый рюкзачок прикупил.
— Старый поизносился, — в тон надзирателю ответил я.
— Говорят, в портфеле лучше учебники носить, а не кусаригамы.
Сегодня что, международный турнир по остроумию?
— Это смотря где, — победоносно смотрю на Вадима Петровича. — Если учишься в гимназии Эфы, лучше обзавестись бензопилой. Или собственным механикусом.
Игорь с трудом удержался, чтобы не заржать.
— Гриднев — на урок, — Вадим Петрович посерьёзнел. — Иванов, за мной. К директору.
— Приёмная для меня, как дом родной.
— Шутник хренов.
Игорь поспешил избавиться от нашей милой компании.
Блондинка-секретарша куда-то исчезла. Я с сожалением отметил, что приёмная осиротела, и обречённо направился к мистеру Андерсону. Глеб Олегович приветствовал меня с неожиданной теплотой.
— Иванов! Рад тебя видеть, все дела. Поздравляю с обретением дара. Ты не против небольшой формальности? А то сам понимаешь, всё с твоих слов…
Директор указал мне на стул.
Усаживаясь, я сразу обратил внимание на матово-белые шары, каждый размером с яблоко. Шары словно были сделаны из перламутра, и поначалу я решил, что передо мной — модные светильники.
— Возьми шар, — приказал директор.
— Зачем? — я насторожился.
— Возьми, говорю. Это артефакт. Определитель, помогает вычислить текущий потенциал одарённого. Перед тем, как отправить тебя на регистрацию, я должен удостовериться в подлинности слухов.
— Как это работает?
— Сейчас увидишь. Руку на шар.
В директорском голосе прорезалась сталь.
Я положил ладонь на поверхность артефакта — медленно, осторожно. Сжал пальцы, ощущая холод то ли стекла, то ли полированного камня. Поначалу ничего не происходило, но потом… Директор Андерсон опустил массивную пятерню на свой шар. Между двумя артефактами протянулся тонкий голубой лучик — по диагонали, через весь стол. И одновременно с этим я почувствовал движение во внутренних энергетических каналах. Сложно объяснить, но через меня словно пропустили освежающий поток горного воздуха. Ки наполнила каждую клеточку моего тела, и Андерсон это почувствовал.
Шары вспыхнули.
Яркое сияние окутало мои пальцы, затем передалось по невесомому лучу на второй полюс. Я понял, что не могу сдержаться — надо применить свой дар. Сделать это прямо сейчас…
Под моим взглядом стена, в которую был врезан оконный проём, потекла, утратила вещественность и явила мне мир за пределами директорского кабинета. Удивительное зрелище. Ты видишь контуры окна, стыки стен, но поверхность, на которую оказано воздействие, полностью исчезает. Там, снаружи, проплывают облака, очерчиваются крыши домов, качаются на ветру древесные кроны. Я вижу всё это отчётливо, даже не напрягаясь.
Директор удовлетворённо кивает.
И убирает руку с артефакта.
Я нехотя следую его примеру.
— Первый ранг, — констатирует Андерсон. — И, насколько я могу судить, ты сделался ясновидцем.
— Разве?
— Ну, психотип довольно редкий. Визуальное устранение препятствий, перемещение сквозь стены… Да-да, мне доложили, не смотри так. В общем, тебе надо пройти регистрацию. Это существенно расширяет твои права, несмотря на мещанское происхождение.
— Даже так? — я заинтересовался.
— А ты как думал. Одарённый получает право на ношение и применение холодного оружия. Право на вступление в клан. Право на покупку и эксплуатацию големов. А ещё ты можешь приобретать артефакты, продажа которых одобрена инквизицией и правящим Домом.
— И никаких обязанностей? — невинно уточняю у собеседника.
— Почему же, — хмыкнул директор. — Ты не должен убивать других одарённых без веских оснований. Дуэль и самозащита считаются такими основаниями. Как и вендетта. Только учти, пока ты не в клане, любые твои косяки расследует полиция.
— Которая подчиняется вам, — хмыкнул я.
— Есть такое, — в глазах директора промелькнул лукавый огонёк. — Я бы на твоём месте уже сейчас присматривал родовичей-покровителей. Определённые таланты у тебя есть, многие начнут интересоваться. Даже старшие ветви.
— Я подумаю. Что там с регистрацией?
— Отправляйся в муниципальное управление Дома Эфы. Это на Монетном бульваре, дом двадцать один. Проще всего доехать на канатке, но можно и трамваем. Поднимаешься на третий этаж, в учётный сектор. Там подскажут, что делать.
— Мне выдадут какой-то документ?
— Регистрационное свидетельство.
— И когда идти?
— Прямо сейчас. От уроков я тебя освобождаю.