Брат моего жениха

– Ничего не говори, – обнимаю за талию и целую в лоб растерявшуюся жену. – Просто спасибо за то, что ты есть. За нашу Алексию Алексеевну и за то, что прилетела ко мне тогда. Люблю, котенок. Больше жизни люблю.

Эпилог. Лана

Месяц спустя

– Мамулька! – слышу требовательный крик дочурки со второго этажа.

– М-м-м… – ставлю поднос с бутербродами на стол, дурея от сногсшибательного аромата кабачковой икры, да-да, не спрашивайте! С недавних пор все самое соленое, кислое, необычное и странное стало для меня обычной едой. Со вкусовыми пристрастиями у меня беда. Поглядываю на лестницу, где недовольно пыхтит малышка. – Что случилось, сладкая? – спрашиваю, а у самой руки трясутся от волнения.

Время подбиралось к шести. С минуту на минуту Леша будет дома. Вернется с тренировки. Мой Рысь. Муж и сегодня именинник.

У меня в честь этого приготовлен для него сюрприз. Вернее, подарок! Тот, о котором он пока и думать не думает. Но которому он будет рад… безумно. Даже не сомневаюсь!

О-о-ох, возьми себя в руки, Илана!

– Я не могу нати свое платье, мулька! – появляется на верхней ступеньке второго этажа растрепанная и расстроенная Ляся с надутыми губками.

– Оно у нас с папой в спальне, – улыбаюсь и торопливо забегаю на второй этаж, подхватывая свою модницу на руки. – Идем, я помогу.

С момента нашего переезда в Штаты прошло чуть больше месяца. Жизнь медленно, но верно начала входить в правильное, мирное и спокойное русло. Ну, как спокойное? Насколько оно вообще может быть спокойное при наличии мужа, четырехлетней дочурки, кота и двух шпицев, которых Ляся уговорила Рысева купить. Я, честно, сопротивлялась! Очень-очень сопротивлялась! Но двухстороняя атака и от отца, и от дочери заставила сдаться. Да и прикипела я к этим двум черным пушистым засранцам, которые не дают ночами спать!

– А папулька скола плиедет? – пыхтит малышка, пока я натягиваю на нее пышное розовое платье принцессы, крутясь перед зеркалом в ее наимилейшей детской. Это, кстати говоря, та самая спальня, в которой я жила у Рысева в “отпуске”. Теперь, конечно, она претерпела колоссальные изменения и стала едва ли не раем для ребенка.

Светло-розовые обои, белая дорогая и изящная мебель: кровать, как у принцессы, двухэтажный домик, комод и целый игрушечный кухонный гарнитур. Ах, ну и куда без любимого домика барби, ростом чуть ли не с Лясю, и с несколькими десятками мягких и не очень игрушек, расставленных по всем полкам и шкафам. Но, пожалуй, самое мое любимое здесь – это фото. То самое, которое опубликовали в журнале под нашим первым “семейным” интервью. Не думала, что фото в журнале могут быть такими яркими, живыми и нежными. Но, тем не менее, нам попался очень хороший фотограф! И как только нам прислали снимки на одобрение, мы с Рысевым заказали сразу два больших портрета в рамке. Один висит у Ляськи в детской, а второй в нашей – бывшей его – спальне. Которая, кстати, тоже пережила легкий ремонт.

В общем, скучать нам тут пока некогда.

– Муль! – возвращает из мыслей Ляся. И я слышу, как внизу хлопнула входная дверь.

– А вот и папулька.

– Ула!

Я еле успеваю доплести косу своей непоседе, как она срывается с места. Хватает со стола свой рисунок, самодельную открытку и бежит встречать отца. Ну, и я за ней. Как хвостик. С улыбкой от уха до уха.

О-о-ой, что же так волнительно-то!

Совершенно неосознанно укладываю ладошку на живот. Еще чуть-чуть.

– С днем лоздения, папулька! – перебирая ножками по ступенькам, залетает в раскрытые объятия Леши малышка.

– Спасибо, зайчик! – смеется тот, зацеловывая румяные щечки.

Два пушистых собакена  с громким “тяфк” тоже встречают хозяина дома, едва ли не на голову друг к другу запрыгивая. Они вообще Лешу любят особой любовью. Это я для них – злая тетка, гоняющая их кухонным полотенцем, когда они, навострив уши, топают есть мои новые туфли. А вот Рысев с Ляськой души в них не чают.

Следом за собаками из гостиной вываливается ленивый, слегка разжиревший Тигруля, вальяжно потягиваясь, и выдавая свое приветственное «мяу».

Это уже традицией стало: вот так, всей большой и дружной семьей встречать его с игр и тренировок.

Сезон, кстати, у них начался просто отлично! Я успела побывать с Лясей всего на одном матче, но клятвенно пообещала в дальнейшем исправиться. Просто дел весь месяц было невпроворот, а так жены ребят из команды приняли тепло, и влиться в новый коллектив не составило труда. Ну, а про Михалчуков Лизу и Сергея, который в прошлый мой приезд увозили меня в аэропорт, я вообще молчу. Я, кажется, нашла себе здесь еще одну лучшую подругу, с которой мы, однозначно, как говорится, “на одной волне”.

– Ну вот, все в сборе, – улыбаюсь и обнимаю любимого мужа, привстав на носочки, – с днем рождения, мой чемпион! Расти большим большим и послушным мальчиком!

– Куда уж больше послушания, я и так превращаюсь в подкаблучника, – замечает Леша, конечно, в шутку, посмеиваясь. – Спасибо, котенок.

– Давай, проходи, будем накрывать на стол. Скоро… – и не успела я договорить, что скоро уже приедут гости, как в дверь позвонили.

– Видать, не скоро, а уже! – ставит Ляську на ноги Леша и торопится открыть. А на пороге Эля со Славкой, счастливые, довольные и… женатые! Да-да, эти двое, после нашей с Лешей росписи, поняли, что у них любовь. Да такая, что глупо ждать. И расписались буквально через неделю после нас.

Ну вот…. и такое в жизни бывает.

На январских каникулах мы вчетвером планируем устроить себе запоздалый медовый месяц. Даже, по правде говоря, уже выбрали, куда полетим. А если повезет, то и родители Леши, и мои присоединятся к нам. И будет у Ляси сразу четыре няньки, а мы вчетвером оторвемся на полную катушку и за пропущенных два мальчишника, и два девичника, и за две неустроенных свадьбы!

– Мои девчонки!!! – визжит радостно подруга, влетая в мои объятия.

– Эля, пливет!

– Зайчик, – расцеловывает в обе щечки крестницу Эля. – Соскучилась по тебе, ужасно!

Следом за Элей и Славой приехали Лиза с Сережей и детишками, а за ними буквально тут же подтянулись еще две семейные пары. Ну, и последним прибыл на “банкет” Болтон.

Полный дом, шум, гам, разговоры, смех, улыбки… девчонки помогают мне на кухне, а парни терпеливо накрывают на стол и о чем-то оживленно дискутируют. Я смотрю на все это с легкой улыбкой и каждый раз в такие моменты задумываюсь. Мне кажется, что уже счастливей почувствовать себя в принципе невозможно. Должен же быть какой-то предел у этого теплого и яркого чувства? Но каждый раз жизнь, моменты, ситуации доказывают обратное. Предела нет. Пока любимые счастливы, улыбаются и дом полон гостей – счастье  безгранично.

Когда стол накрыт и дети усажены, чтобы покушать и идти играть, я улучив момент, поднимаюсь в спальню.

Сменяю джинсы на платье и, изгибаясь буквой зю, пытаюсь его застегнуть, но, зараза, я, похоже, становлюсь постепенно неповоротливым бегемотом. Дотянуться до собачки не могу. Только до середины.

Э-э-э-х… а это еще только третий месяц пошел.

– Помочь? – слышу за спиной и вздрагиваю от неожиданности. Оборачиваюсь.

В дверях, привалившись плечом к косяку, Леша. Смотрит на меня таким взглядом, что мне в этом платье сразу становится ужасно жарко. А желание от него избавиться становится едва ли невыносимым. Смотрит так, как умеет только он. Любя, буквально раздевая, но при этом с такой заботой – сочетая несочетаемое!

Темные любимые океаны пробегают по моей фигурке, и я вижу в них игривый огонек.

– Дыши, котенок, – смеется Рысев, подходя со спины и целуя в ушко. – Ты просто невероятна в этом платье. Обещай, что вечером, снимать его буду… я. – Смотрит на меня в зеркало, и я чувствую, как нежно поднимаются по спине его пальчики, застегивая замок. – Это мой подарок, который разверну я сам.

– Ты посмотри, какой самоуверенный кот, а? – смеюсь, когда Леша прижимает меня к себе. Я устраиваю голову у него на плече и накрываю ладошки своими.