Страница 54 из 98
Лингвисты, со своей стороны, считают, что доказательством нетождественности смысла и значения является возможность адекватного перевода с одного языка на другой. Смысл рассматривается некоторыми лингвистами как особое экстралингвистическое явление, которое как категория мышления представляет собой совокупность всех связей какого-либо понятия с другими понятиями и представлениями; смысл связан с содержанием понятия и реализуется в самых различных формах, среди которых главнейшим является значение слова. «Значение слова представляет собой реализацию смысла в системе языка»[77].
Наш патологический материал также является доказательством положения о нетождественности значения и смысла. Мы получили отчетливые факты, говорящие о том, что смысл и значение могут нарушаться дифференцированно: при поражениях теменно-затылочных отделов мозга преимущественно сохранено понимание смысла не только отдельных слов, но и целых фраз, высказываний, текстов, несмотря на нарушение понимания значений сложных грамматических конструкций. При поражении лобных систем мозга, наоборот, нарушается понимание смысла при относительной сохранности понимания значений. В то же время, исходя из имеющихся в литературе представлений о значении и смысле, становятся понятными и факты о дифференцированном их нарушении и в целом — о дифференцированном нарушении понимания. Неоднородность этих характеристик речи и большая связь смысла с экстралингвистическими явлениями, с психологической сущностью речи, ведут к их дифференцированной патологии; именно поэтому одни больные понимают смысл, а другие — значение слова. Все эти положения о значении и смысле, их единстве и различии, об объективности и обобщенности значения и субъективности и индивидуальности смысла, о связи смысла с внутренней, а значения — с внешней речью, о процессе понимания, начинающегося с понимания общего смысла, о двух планах речи, об отсутствии непосредственной связи мысли с речевым ее выражением и т. д. получили, с одной стороны, четкое подтверждение в нашем экспериментальном исследовании, а с другой — послужили теоретической основой для интерпретации экспериментальных нейропсихологических данных и для понимания их общепсихологической сущности.
Анализ нашего экспериментального материала и литературы по этому вопросу показал, что вербально-логическое мышление, имеющее сложнейшие взаимоотношения с речью, нарушается при поражениях и лобных, и теменно-затылочных зон мозга. Поражения этих систем мозга ведут к принципиально разным формам нарушения мышления — по структуре дефекта, его механизмам, по психологической сущности и даже по клинической картине его протекания.
Важным является тот факт, что при поражении и теменно-затылочных, и лобных отделов мозга нарушается процесс понимания. Однако в случае поражения теменно-затылочных отделов преимущественно страдает понимание речи, что оказывает вторичное влияние на собственно понимание как условие или составное структурное звено мыслительного процесса, а при поражении лобных зон мозга обнаруживается его первичное нарушение.
Мы уже отмечали, что понимание при решении словесно-логических задач начинается с непосредственного восприятия потока вербальной информации и кончается глубинным суждением, для формирования которого необходима сохранность 1) умения поиска различных связей и отношений, существующих между предметами (явлениями, объектами) реального мира или данных в условии мыслительных задач, и 2) способности их понимания. Значительная (но не единственная) роль отводится здесь речи, которая выступает и как условие, и как средство, и как форма осуществления понимания.
У больных с лобным синдромом не нарушается восприятие потока вербальной (и невербальной) информации, но, как мы видели выше, нарушаются поисковая деятельность по вычленению главного, существенного в ней, действия отбора и селекция информации, действия (и операции) по преобразованию поступающей информации, что делает невозможным формирование глубинного суждения, т. е. полноценное понимание и содержания, и смысла. Активную поисковую и преобразующую деятельность они замещают автоматическим и непосредственным поверхностным пониманием-узнаванием ситуации, задания или задачи. Действия по анализу материала замещаются автоматизированными операциями по его узнаванию, именно поэтому больные с лобным синдромом не могли понять сути арифметической задачи и ее конечного вопроса, вычленить и понять проблемную ситуацию; вследствие чего для них недоступна и деятельность по составлению плана к тексту, для которой необходимо осмысление концептуальности текста, что повышает точность и полноту понимания.
Чтобы понять текст, нужно понять сначала его концепт. Для этого необходимо усмотрение или вычленение существенных признаков в вербальном тексте (его построении) и их взаимосвязи с реальной, подлинной действительностью. Именно этот уровень речевого мышления нарушается при поражениях лобных систем. «При понимании чужой речи всегда оказывается недостаточным понимание только одних слов, но не мысли собеседника»[78]. Это возможно лишь при сохранности понятий. Имеются, как известно, высшие формы понятий, которые требуют анализа и абстрагирования существенных признаков с последующим их синтезированием, и низшие формы — это эмпирические понятия или потенциальные понятия как установка на привычное[79].
Можно думать, что при поражении лобных систем мозга нарушаются высшие понятия, а эмпирические и потенциальные сохранны. Эти больные, работая с текстом, с арифметической задачей и др., обнаруживали установку на привычное. Мы предположили, что полноценное понимание содержания, стоящего за текстом, нарушено из-за дефектов в сфере понятий.
Поскольку, как мы убедились в эксперименте, при поражениях лобных систем мозга нарушаются поисковая деятельность, избирательность и селективность в восприятии, постольку нарушается и семантический план понимания речи, а лингвистический, физический — остаются более сохранными.
У лобных больных остается сохранным понимание значений отдельных слов, предложений и в целом текста, но в рамках языковых правил, т. е. на лингвистическом уровне, что как раз и нарушается при поражениях теменно-затылочных зон мозга. А в рамках психологического плана понимание значений сохранно лишь на уровне эмпирических связей.
Поскольку понимание — это всегда есть расшифровка смысла, то оно нарушается при поражениях лобных систем мозга и является центральным дефектом, лежащим в основе нарушения мыслительного процесса у этой группы больных. Если говорить в аспекте системности психических функций и их способов взаимосвязи, то дефекты процесса понимания и понимания речи являются одной из причин нарушения протекания вербально-логического мыслительного процесса при поражениях лобных систем мозга.
Понимание нарушается, в свою очередь, из-за дефектов деятельности в целом, из-за нарушения системного восприятия вербального материала, а также невербальной наглядной информации. Целостное восприятие материала как некоей системы («конфигурации»), которая имеет смысл, замещается восприятием отдельных, изолированных ее частей. А если и возможно обобщенное восприятие, то на уровне эмпирических связей. Все эти дефекты деятельности при поражениях лобных долей мозга, ведущие к нарушению активности, целенаправленности, к снижению уровня восприятия, лежат в основе нарушения понимания смысла и в целом речевого и наглядного мышления.
Именно эта активная работа и оперирование со смыслами и нарушается в первую очередь при поражении лобных зон мозга.
Поражения теменно-затылочных зон мозга также ведут к нарушению вербального мышления, и в этом случае тоже страдает понимание, но по другим основаниям и преимущественно на уровне речи.
Из всего сказанного становится понятным, почему больные с теменно-затылочным синдромом, несмотря на грубое нарушение понимания значений, стоящих за логико-грамматическими конструкциями, при прочтении условия арифметической задачи или литературного текста понимают общий смысл содержания, несмотря на отсутствие точного понимания значения многих слов и конструкций.