Страница 2 из 10
— Из этого крыльца налево два раза, там будет домик с надписью «Отдел кадров», тебе туда надо.
Я вздохнул и отправился по указанному адресу — и точно, на особняке постройки явно 19 века я узрел ту самую надпись, про кадры. Тут на входе никого вообще не было, так что проник я в кадровое заведение без особенных проблем, на второй этаж, правда, пришлось залезть по скрипучей лестнице.
— Добрый день, — сразу же сказал я всем кадровичкам, сидевшим тут в большом зале с шикарной лепниной на потолке, — я Петя Балашов, пришёл устраиваться на работу в ваш институт.
— Петя, говоришь? — отвлеклась от своих бумажек самая молодая кадровичка, не сказать, чтоб сильно привлекательная, но на фоне остального контингента вполне достойная внимания. — Ну давай сюда свои бумаги…
Я вынул из папочки всё, что у меня там было, и разложил перед ней.
— Из политеха? — спросила она, кинув взгляд на всё это. — Как там в политехе-то?
— Жить можно, — лаконично отвечал я, не хватало ещё вываливать разные детали первому встречному.
— Сборы прошёл? — продолжила допрос она.
— У нас на сборы только командиры ездили, а я инженер, — просветил я её, — так что с военными делами у меня всё закончено.
— Ну тогда вот тебе временный пропуск, инженер Петя, — сунула она мне бумажку с лиловой печатью, — пойдёшь в пятый корпус, в зал управления, найдёшь там Бессмертнова Александр-Сергеича, с ним все и порешаете. А к нам зайдёшь завтра… нет, лучше на следующей неделе, мы тебе трудовую книжку оформим.
— А тебя как зовут-то, красавица? — сам не знаю почему спросил я.
Красавица зарделась и назвалась Викой, а я бросил ей «увидимся, Викуся», быстренько собрал бумаги и отправился обратно к входу. Зал управления нашёлся не сказать, чтобы очень быстро, но нашёлся, если поплутать минут пять по общему двору НИИПа с ИППАНом, то можно было обнаружить вход в 4-й корпус, а уж из него рукой подать до пятого. Оказалось, что это совсем рядом с той самой дверью к психушке, в которую я с самого начала тыркался. А Александр Сергеич Бессмертнов оказался шустрым мужчиной субтильного телосложения и неопределённого возраста, то ли 28, то ли 48 лет, сразу и не скажешь.
— О, — сразу взял он быка за рога, — молодое пополнение прибыло. Из политеха, говоришь?
— Так точно, Александр Сергеич, — взял под козырёк я. — Из него самого.
— С тобой вроде ещё двое должны быть, судя по нашей разнарядке, — залез он в какие-то бумажки, заполнявшие его стол чуть менее, чем целиком.
— Ага, — не стал отрицать я, — ещё от нас в списочек новобранцев вошли один мальчик и одна девочка, Сергей и Марина.
— Чёж вместе-то не пришли?— попенял он мне, но не слишком сильно, для проформы. — Ну да делать нечего, примем пока тебя одного. Куратором я тебе поставлю… кого ж блять тебе определить-то? — задумался он, нимало не заботясь об обсценности своей речи, — да хоть Колю Карасёва, Колян, иди сюда! — позвал он кого-то из-за своей занавески.
Тут наверно надо пару слов сказать про зал управления, куда меня определила невидимая рука политехнического рынка. Это было необъятных размеров помещение, вот не совру, если скажу, что 50х100 метров по горизонтали и 8 в высоту, в левом ближнем углу которого и притаился этот зал управления, отгороженный зарешёченными панелями. Остальное помещение зала было пустым и пыльным… ну не совсем пустым — что-то строительное там имело место, но не особенно много. Так что в оставшихся трёх четвертях можно было хоть скачки устраивать, хоть забеги по пересечённой местности, хоть танцы. А сам зал управления ещё и делился пополам по вертикали, внизу какие-то экранные комнаты были, судя по табличкам, которые я увидел по дороге, а на антресолях собственно и сидел тот самый отдел, куда меня определили. При этом отдельные отсеки этой антресоли разделялись занавесками в дурацкий розовый цветочек, видимо затем, чтобы соблюсти хоть какую-то приватность, а не совсем уж как в чистом поле сидеть, глядя в затылок впереди идущему.
А Коля-Колян тем временем вылез из-за занавески и оказался пареньком чуть старше меня и с огромными прыщами по всей физиономии… ой, понимаю я тебя, Коля, с женским полом у тебя серьёзные проблемы, невольно подумал я.
— Коля, принимай стажёра, — быстро сказал ему начальник, — звать Петей, только что закончил радиофак, как и ты…
— Радиотехник? — спросил Коля.
— Нет, — залез в мои бумаги Сергеич, — системотехник он.
— Ну неважно, — махнул рукой Колян, — пошли что ли, Петюня, будешь вливаться в наш дружный коллектив.
И я пошел… но тут наверно надо бы сказать несколько слов о том, кто я, зачем я и как я оказался в горячем августе 1982 года прямиком из своего 2021-го… А вот и не знаю я, что вам ответить, если вы спросите меня об этом. Жил-был в своём 21 веке, никого не трогал и готовился выйти на пенсию, но однажды утром проснулся не в своей постели в доме на набережной реки Тёши (пять лет строил этот дом, честное слово, а под старость оказался один-одинёшенек), а неизвестно где и на 40 лет моложе. Адаптация прошла довольно быстро, благо в доме, где я проснулся, никого не было, так что до вечера я изучил все документы и фотографии, кои обнаружил в этом жилище и понял, что из родственников у меня здесь одна мать, учительница математики в соседней школе, вон её из окна видно, а отец мой умер, когда мне было 5 лет, братьев же и сестёр у меня не случилось. Так что к возврату мамы, Клавдии Николаевны, я уже был во всеоружии.
— Как там в школе-то? — спросил я, чмокнув её в щёку.
— Всё по-старому, — ответила она, разуваясь, — какие там дела в августе, через месяц вот начнётся. А ты когда в свой институт поедешь?
— А когда надо? — по-еврейски ответил я.
— Завтра-послезавтра вроде собирался, — сказала она.
— Завтра, значит, и сорвусь, — пообещал ей я, — хватит у тебя на шее сидеть, буду сам на жизнь зарабатывать.
— Ой-ой, — закатила глаза мама, — добытчик нашёлся.
Мама у меня красивая, с отцом, судя по прочтённым мной письмам, встретилась на Западной Украине, работала она там по распределению после пединститута, а папа, значит, служил в воинской части неподалёку от города Ковеля Волынской области и был он этническим корейцем. На танцах и познакомились… А потом что-то там случилось в их воинской части, и отца срочно, в 24 часа демобилизовали. И они вместе со мной, годовалым, перебрались в Нижнереченск, отец собственно отсюда родом был. Потом он пытался выучиться на радиотехника, но не успел — помер, когда мне 5 лет стукнуло, но в общих чертах научить меня говорить по-корейски он научил. Так, в общих чертах, и случилось моё внедрение в мою новую старую жизнь.