Власть

— Куплю, — тут же отозвалась я. Невольно вспомнились алые паруса из другого мира. Удивительно... откуда бы Анни могла узнать об этом символе настоящей любви? Но уточнила, — если в порту будет корабль с красными парусами, то я непременно куплю именно его. А если не будет, то куплю с обычными, белыми, а потом специально для тебя покрашу в красный. Договорились?

— Ага, — согласилась Анни. — Он будет, мам.

Я только улыбнулась и обняла ее покрепче...

— Ваша светлость, — ко мне заглянул барон Пирр, — вам пора. Иначе вы не успеете. Обоз уедет без вас.

Я вздохнула. Да, барон прав. Мне пора. Третий советник будет только рад, если я опоздаю. Это будет повод отказаться от покупки корабля. А он мне нужен. Мне нужен этот корабль с красными парусами. Невольно улыбнулась, представив то ли себя, то ли Анни в роли Ассоль. Алые паруса... надо же...

Мне надо было переодеться. Мое платье совершенно не подходило для дороги. Но я не могла заставить себя выпустить Анни из рук. И я решила:

— Тайка, сложи дорожное платье к корзину. Я переоденусь в дороге.

— Хорошо, ваша светлость, — тут же откликнулась понятливая горничная.

Я в последний раз раз шла по коридорам посольства абрегорианской империи. Я всегда знала, что это временное пристанище, но как-то неожиданно быстро почувствовала себя здесь, как дома. И теперь мне было очень страшно уезжать, ведь я больше никогда не вернусь сюда. Никогда не увижу Тайку и Южина. Аристократы не скучают по прислуге и не навещают их в чужих домах. Но я знала, что буду по ним скучать...

Провожать меня в дальний путь пришли все: барон Пирр, Анни с Катрилой и тетушкой Верикой, Тайка с корзинкой, где лежало мое дорожное платье, и даже граф Шеррес с Южином, которые ждали нас во дворе у кареты.

Только тогда я смогла отпустить Анни. Она не плакала, но я видела сколько усилий ей стоило сдерживать слезы.

— Анни, я скоро вернусь, — улыбнулась как можно спокойнее, чтобы не расстраивать дочь еще больше, — я постараюсь закончить с делами как можно быстрее.

— Да, мам, — сдавленным голосом прошептала она в ответ, — я знаю. Просто мне не хочется, чтобы ты уезжала.

— Я тоже не хочу, — вздохнула, — но я должна.

Анни понимающе кивнула и сделала шаг назад, отпуская меня.

Я выпрямилась и оглядела остальных. Сердце щемило. Когда все эти люди успели стать настолько близкими для меня?

— Ваша светлость. — первым шагнул ко мне граф Шеррес, — я хотел бы пожелать вам счастливого пути...

Он поклонился и мазнул кончиками пальцев по тыльной стороне протянутой мной ладони. А я неожиданно даже для себя от всей души обняла опешившего графа.

— Димат, спасибо вам за все. Вы мне очень помогли, — шепнула я ему на ухо, — мне удалось изменить клятву...

— Ну, что вы, — растерянно пробормотал граф Шеррес. Он чувствовал себя неловко от такого, слишком искреннего проявления чувств. Но я знала, ему это приятно.

А потом я обняла Южина. Мне было за что поблагодарить этого огромного, но очень доброго человека. Он так смутился, что покраснел и растерянно забормотал, мол, да, ладно, чего уж там...

Я обняла тетушку Верику и попросила ее присматривать за Анни. Ведь она на целый месяц, а может и больше, заменит ей меня... тетушка Верика расплакалась и, шмыгая носом и вытирая слезы заверила, что она меня не подведет.

— Картила, — присела я на корточки перед девочкой и убрала выбившуюся прядь волос с лица, — никогда и ничего не бойся, — улыбнулась, — твоя мама будет присматривать за тобой даже тогда, когда меня нет рядом.

Катрила длинно всхлипнула и кинулась мне на шею, громко заревев и бормоча сквозь слезы слова благодарности за то, что я позвала ее маму. Я обняла тоненькое тельце девочки, доверчиво прильнувшей ко мне. Трудно остаться равнодушной к людям, которые помогли тебе и которым помогла ты сама... и эта девочка дорога мне так же, как все остальные мои люди.

Я передала Катрилу тетушке Верике и повернулась к Тайке. В горле стоял ком. Я не стала ничего говорить, просто обняла свою горничную. Любые слова не смогли бы выразить благодарность, которую я к ней испытывала.

— Тайка, — кое-как выдавила я, — спасибо тебе за все.

— Да, ладно, — точно как Южин забормотала она со слезами в голосе, — чего уж там...

Много чего, улыбнулась я. Очень много. Одно дело прислуживать, а совсем другое служить. Тайка была не просто прислугой, она стала мне настоящей подругой за эти несколько месяцев.

Напоследок я повернулась к барону Пирру, молча наблюдавшему за сценой прощания. И вот вроде бы он и есть корень всех зол, человек, заваривший кашу, которую я сейчас вынуждена была расхлебывать. Но я не могла не признать, после того, как он увидел во мне не просто красивую куклу, а личность, его отношение изменилось. Хотя безоговорочно доверять я ему не стала бы, но все же некоторую долю благодарности накопить сумела. И вместо того, чтобы протянуть руку для традиционного жеста, просто обняла застывшего, как каменная статуя, барона.

— Вы, конечно, мерзавец, — прошептала я ему тихо, чтобы никто кроме нас ничего не услышал, — но иногда вы были на моей стороне. И я вам за это искренне благодарна.

Барон Пирр неопределенно хмыкнул и ничего не сказал. Просто обнял меня тоже. И это, пожалуй, была самая большая неожиданность для меня.

— Удачи, — шепнул он, — надеюсь, Древние Боги будут на вашей стороне...

Я кивнула. Я тоже на это очень сильно рассчитывала. Если не Они, то никто мне не поможет в следующие две недели с Адреем. Я останусь совсем одна...

Еще раз оглядела застывших полукругом друзей. Глубоко вздохнула и придерживаясь за скобу на распахнутой двери кареты, сделала шаг на первую ступеньку лестницы. Через мгновение я уже сидела в душном полумраке посольской кареты и ждала, когда кто-нибудь закроет дверь, отрезая меня от прошлого.

— Ваша светлость, — следом за мной сунулась Тайка с корзинкой, в которой лежало дорожное платье. Совсем про него забыла. Я схватила корзинку и потянула ее на себя.

— Тайка, спасибо тебе за все, — наконец-то нашлись нужные слова, и я искренне улыбнулась горничной. — Мне очень жаль, что приходится расставаться так быстро. Будь счастлива. И ты, и твоя дочка.

— С чего это вы со мной прощаться взялись? — нахмурилась Тайка. — Как же я вас совсем одну-то отпущу? Да еще и с мужем, о котором говорят всякое... Мы с Южином вместе с вами едем, — решительно заявила она и, запрыгнув в карету, уселась рядом. — Его сиятельство постарался, устроил нас в ваш обоз прислуживать.

— Но как? — воскликнула я удивленно, чувствуя, как губы сами собой растягиваются в улыбке. — Вы же посольские!

— Уволились, — дернула плечиком Тайка, делая вид, что до сих пор серьезна, но я видела, как радостно сверкали ее глаза. — Платят мало, требуют много... вот прямо перед вашим отъездом пошли и высказали графу Шерресу все, что мы думаем об отношении к прислуге в посольстве Абрегорианской империи. А он нас с работы выгнал.

— Тайка, — рассмеялась я и обняла горничную снова, — я так рада. А как же дочка твоя?

— А Линжу барон Пирр к себе взял. Его дочке компаньонка нужна. Жить будет в хозяйской половине, учиться станет... этикет и науки всякие. А как повзрослеет, так его благородие мужа ей найдет хорошего. Из военных. Не благородного, конечно, но перспективного. Все хорошо у нее будет. Я-то на такое будущее для нее и рассчитывать не могла...

Она наконец-то сбросила маску и улыбнулась. Ярко, открыто и светло. Точно так же, как я сама улыбалась ей.

Теперь мне ничего не было страшно. Теперь я была не одна.

Да, Адрей, конечно, постарается сделать мою жизнь невыносимой... особенно если вспомнить для чего я отправилась вместе с ним... Но я больше не боялась. Теперь я справлюсь. У меня есть Тайка. И Южин. А боль... если так случится, я перетерплю. Я справлюсь... Не в первый раз. И, чувствую, не в последний.

До замка Третьего советника мы долетели в два счета. Быстро перегрузили мои сундуки на обозную телегу, в багажном отделении дормезы (*дормеза — большая дорожная карета со спальными местами) для меня не осталось места. Пока шла погрузка, Тайка помогла мне переодеться. Прямо в посольской карете. То еще удовольствие, конечно, но ехать в тяжелом, парадном платье еще хуже. Я едва успела сунуть в карман дорожного костюма конверт полученный от Великой матери. Прочитаю в дороге.