Власть

Барон Пирр был прав, что бы я не говорила, подспудно я все равно верила в незыблемость подписанных документов. Мой отец, король Эдоард Семнадцатый, всегда учил меня, что словам верить нельзя, но вот подписанный двумя сторонами документ — это гарантия исполнения обязательств. И хотя жизнь давно доказала мне, что бумага — это всего лишь бумага, трепетное отношение к подписанным договорам, отложилось где-то на подкорке. В этом была моя ошибка. И повторять ее я не собиралась.

После отъезда из посольства все мои установленные связи порвутся. Барон Пирр уже сообщил мне, что Третий советник категорически отверг мою просьбу о том, чтобы забрать с собой мою горничную — Тайку. По сути я должна была переехать в замок Бокреев имея на руках только дочь и ничего больше. К счастью, в отношении Катрилы, которая стала личной горничной Анни, мой будущий свекр не был так категоричен. И девочка готовилась покинуть свой дом вместе со своей хозяйкой.

Я знала, что все равно найду способ связаться со своими. Подкупом, обманом или шантажом, но добьюсь того, чтобы мое общение с семьей не прерывалось. Но на это нужно время. И поэтому я тщательно готовилась, составляя списки вопросов, планы и распоряжения, которые должны были выполнять мои люди в мое отсутствие.

— Ваша светлость, — сияющая, как солнце, Тайка появилась на пороге гостиной, где я работала, сразу после утреннего совещания с управляющим, — вам нужно срочно пойти в сторожку к Южину.

Я насторожилась. С тех пор, как садовник вылечил меня, мы больше не виделись. Тайка отлично справлялась с работой связного, бегая к нему каждый день. Я, вообще, подозревала, что между ними что-то было. Очень уж довольно выглядела моя горничная, когда получала задание отнести Южину очередную пачку писем.

В сторожке я и вовсе была только один раз, вместе с графом Шерресом. И не горела желанием посещать ее вновь. Просто потому, что делать мне там было нечего, а бумажной работы хватало.

— Что-то случилось? — нахмурилась я. Было странно, что Тайка говорила о каких-то проблемах и улыбалась бы так широко.

— Да, ваша светлость! Случилось...

Я бросила перо и встала. Проблемы лучше решать сразу, не откладывая, иначе они потом спутаются в одни мохнатый комок, к которому не подступиться.

— Идем, — кивнула я Тайке. Ее чересчур довольный вид немного действовал на нервы. Я-то думала, что она верный мне человек, а выходит ее радуют неприятности, которые в очередной раз свалились на мою голову?

Мы вышли в сад. Довольная Тайка семенила рядом. Под ногами захрустел гравий, и я невольно вспомнила, как чуть больше двух месяцев назад, в первый вечер в посольстве мы гуляли здесь с Анни. Улыбнулась.

За всеми заботами я немного отдалилась от дочери. Она давно переехала в свои покои, мы по-прежнему виделись каждый день, но проводили вместе очень мало времени. И, вообще, я слишком глубоко закопалась в бумажки. И совсем не заметила, как быстро прошла весна и наступило лето.

Сад преобразился. Кругом все зеленело, пели птицы, цвели цветы, набирали бутоны снежные розы, высаженные в большие и тяжелые кашпо.

Постоянная резиденция императора Абрегории располагалась гораздо южнее Яснограда, и снежные розы были любимыми цветами правящей семьи и символом императорской власти.

Черенки снежных роз, лепестки которых были покрыты тонкой серебристой пыльцой, можно было получить только из рук императора, в качестве особой милости. А попытка срезать черенок с подаренного куста каралась смертью.

В королевском замке тоже было несколько кустов снежных роз. Их получили наши предки в качестве подарка императорской семьи. Из уважения к традициям соседнего государства, у нас тоже был введен запрет на размножение этих цветов.

Сторожка Южина, прячущаяся в дальнем уголке сада, как и прошлый раз была похожа на сказочный домик, хотя теперь вокруг шумел зеленый лес. Я вспомнила как, увидев домик, восторженно Анни, как загорелись ее глаза, и снова улыбнулась.

Граф Шеррес не оставил свою дочь. Каждый вечер они вместе ходили в сад, в ту самую беседку, где он впервые увидела Абриту. Я знала по посольству шептались о том, что это нарушение приличий. Но нам было все равно. Тем более, Анни сопровождала ее новая няня и верная Катрила.

— Идемте же, ваша светлость, — поторопила меня Тайка. Я и не заметила, как остановилась и замерла, глядя из кустов на сторожку.

— Да-да, конечно, — я опомнилась и зашагала быстрее. Полюбоваться видами я смогу позже. Когда все закончится, у меня будет много времени на неспешные прогулки, любование красотами природы и на воспоминания.

Добравшись до сторожки мы замерли у закрытой двери. Тайка привычно выбила замысловатую дробь, которая вероятно должна была обозначить, что пришли свои, открыла дверь и посторонилась, пропуская меня в прохладную темноту.

Я вошла в избушку, мгновенно ослепнув после яркого дневного света. Заморгала, пытаясь скорее привыкнуть к темноте.

— Мама! — раздавшийся крик был полной неожиданностью. — Мама!

Лушка налетел на меня и с разбегу повис на шее. Он был таким большим и тяжелым, что я не удержалась бы на ногах и опрокинулась, если бы не Тайка, которая подтолкнула меня в спину, помогая устоять.

— Лушка, — выдохнула я, не веря своим ушам, — сынок!

Я обняла его изо всех сил и прижала, чувствуя, как глаза налились слезами.

— Мама, — он шмыгнул носом,— мамочка...

— Лушка...

Я хотела рассказать ему, как сильно я соскучилась, и как сильно рада видеть его здесь. Но не могла. Слезы лились беспрестанно, а в горле стоял ком. И все что я могла только прижимать его к себе, вдыхать его запах и чувствовать себя бесконечно счастливой.

— Я подумал, — в графа Шерреса была слышна улыбка, — что вы захотите увидеть сына до того, как уедете в замок Бокреев.

Друзья, я только сегодня выяснила, что у меня заблокированы комментарии, целых три месяца я отвечала вам в пустоту. В общем, больше не вижу смысла в этом блоке и комментарии закрою. А для обсуждений организую внешний чат )))

Глава 18

Я вцепилась в сына, как клещ, и не могла заставить себя разжать руки.

До нашего отъезда в посольство, сын, как и все мальчишки старше десяти лет, стал отстраняться от меня, избегая объятий и остальных «телячьих нежностей». Жизнь в Нижнем городе наложила свой оттенок на маленького принца. Нет-нет, да проскальзывали в его речи уличные словечки и просторечивые выражения.

Но сейчас Лушка тоже прижимался ко мне и нисколько не возражал против этих самых «телячьих нежностей».

— Лушка, — выдохнула я и, сделав над собой усилие, разжала объятия, и взглянула на сына.

Вроде бы прошло совсем мало времени, но он так сильно изменился. Вырос. Повзрослел.

— Мам, а Анни где? Она придет?

Но вместо меня ответил граф Шеррес, который с улыбкой смотрел на нашу встречу:

— Да, я уже отправил за ней Тайку. Сейчас они придут. А я, пожалуй, пойду и потороплю их. Вам, наверное, хочется побыть вдвоем.

Граф поклонился и вышел из сторожки.

— Они? — Лушка вопросительно взглянул на меня. И я кивнула:

— Они. Анни теперь везде сопровождает девочка, которую твоя сестра взяла под свою защиту. А еще у нее есть няня...

Потянула сына к себе, усаживая на широкую скамью рядом с собой.

— Няня, — презрительно фыркнул Лушка. — а что за девчонка? И зачем Анни взяла ее под свою защиту? Ей что-то угрожало? — я кивнула. Сын нахмурил брови и о чем-то задумался. А потом спросил, — мам, а я могу взять Сиргу и Миху под свою защиту?

— Разве им что-то угрожает?

— Ага, — кивнул Лушка. — Им Дошка угрожает. Она, мам, такая стерва стала. Ее дядька Жерен осенью хочет отправить в пансион для девочек, чтоб она на учителку выучилась. Так она теперь совсем Сиргу и Миху замордовала. Заставляет их учиться и жить по распорядку дня! Представляешь?!

Я рассмеялась, провела ладонью по взъерошенным вихрам.

— Да разве ж это плохо? Ты ведь сам живешь по распорядку. И учишься куда больше своих приятелей.