Страница 44 из 76
Глава 16. Не Дункан Маклауд
— Я ищу Иннокентича, — сказал я, как только подошел к компании из трех мужиков и женщины.
Каждый из них в руках держал по пластиковому стаканчику. Лишь один был со своим многоразовым. Складным.
— А тебе чего нужно от него, малец? — сказал один из пьяниц. С кудрявой черной бородой с проседью.
Прежде чем ответить я окинул всех четверых взглядом.
Один из мужиков относительно моложе остальных. Стоит прямо передо мной в трикосах с оттянутыми коленками. Одет в дерматиновую потрескавшуюся от старости куртку. Расстегнут. Под курткой майка. Вот из-под нее и выглядывают два красных глаза Элаизы. Тату прямо на груди. Стоило прятать ее получше, если они такие конспираторы.
— Я хочу поговорить с вами об Элаизе, — сказал я прямо, глядя в глаза Иннокентичу. — Будет лучше, если наедине.
Руки того задрожали, а пойло, которое они сейчас распивали, начало выплескиваться через края.
— Хех, — усмехнулся чернобородый. — Наедине вы не о чем не договоритесь, малец.
Я хотел попросить второго не вмешиваться, но вдруг понял, что он перебивает не просто так.
— Почему? — спросил я.
— Иннокентич немой, — ответил тот.
Немой Иннокентич, немая Элаиза. Все связано. Надо узнать, каким образом.
— Если хочешь поговорить, то без нашей помощи никак, — добавил самый разговорчивый и подул в кулак, чтобы согреться. — Тебя как зовут?
Я помялся прежде, чем ответить. Но выбора не было. Если хочу поговорить с Иннокентичем, нужно установить контакт с его собутыльником. Судя по всему, он может перевести.
— Костя, — ответил я. — Меня зовут Костя.
— Вася, — мужик с черной бородой протянул мне согретую дыханием руку.
Я пожал ее.
Вот они — правила приличия. В моем лексиконе давным-давно появилось такое понятие, как интеллигентные алкоголики. Пьющие как не в себя, но очень спокойные и учтивые. Похоже, эти — одни из них.
— Это дед Вова, — Вася показал на обросшего старика, сидящего на небольшом заборчике и опиравшегося на трость. — А та, что за ним — Маринка. Иннокентича ты знаешь.
Мне было все равно кто из них кто. Мне хотелось поскорее узнать больше об Элаизе, поэтому я сразу перешел к делу.
— Спросите, почему он набил эту татуировку на груди? — попросил я и вспомнив о правилах приличия добавил: — Пожалуйста.
— Хе-хе, — вмешался дед Вова. — Горло пересохнет, если всю его историю пересказывать.
Ясно. Хотят, чтобы купил им выпить. Только вот мне не продадут. А если покажу им тысячу, то не успокоятся, пока всё не высосут. Кроме прочего, я уже порядком подустал раздавать кровно заработанные деньги. Пора как-то менять стратегию.
— Мне через месяц стукнет одиннадцать, — я принялся рыться в карманах. — У меня есть пять рублей на обед. Могу отдать их, если хотите.
— Слушай, малец, — Вася помешал пойло на дне своего стакана. — Мы тут каждый день. И, как видишь, никуда не торопимся. Ты попроси у родителей полтинник и приходи.
Похоже Вася тут самый предприимчивый. Тот человек в компании, который придумывает схемы, чтобы изо дня в день на пятачке было что наливать. И знает всех продавщиц в алкомаркетах по именам. Он так просто не сдастся. Нужно попробовать надавить на немого. Он же неспроста набил Элаизу на своей груди.
— Просто эта девчонка вчера приходила ко мне, — приврал я. — Хотел узнать о ней побольше. Думал вы знаете. Я в тату салоне…
Я не успел договорить, а Иннокентич уже ткнул чернобородого локтем в бок. Его зрачки нервно забегали, а пластиковый стаканчик окончательно смялся в руке. Вася сильно втянул ноздрями воздух и кивнул собутыльнику.
— Ладно, малец, — махнул он и показал редкие гнилые зубы в улыбке. — Съешь сегодня в школе шаньгу за наше здоровье. На свои пять рублей.
Он замолчал, как будто ждал ответа, а на самом деле принялся наливать всем бодяги, которую они намешали с водой в полторашке из-под «Колы».
— Как раз вчера думал о том, что давно про девчонку не вспоминали, — продолжил он. — Марина! Ты же еще не слышала эту историю?
Уже поддатая Марина, которая, кажется, была в другом измерении, покивала головой и вновь спрятала подбородок в серой шали, накрученной вокруг шеи.
Я посмотрел на женщину. Она сильно напомнила мне мою мать. Также когда-то и она, связавшись с плохой компанией, не могла избавиться от привычки встречаться со своими «друзьями». А ведь у нее также, как и у моей матери, наверняка, есть те, кто сейчас сидит дома и мечтает, чтобы она поскорее вернулась и вместо вечернего скандала приготовила сладкий пирог. Взяла книгу и уложила самого младшего спать. Помогла среднему с уроками. Спела колыбельную внуку, а не терлась на этом чертовом пятачке.
— Это его принцесса, — вырвал меня из мыслей Вася.
— Элаиза? — спросил я. — Чья принцесса?
— Иннокентича. Чья ж еще? Уже несколько тысяч лет.
— Несколько тысяч лет? — я посмотрел в глаза немому. — Да ему на вид, от силы, лет сорок.
— Иннокентичу? — захохотал Вася. — Марина! А ты бы сколько ему дала?
Но Марина кажется уже спала, прикорнув на заборчике рядом со стариком и навалившись на него.
— А две тысячи пятьсот сорок не хочешь? — весело возвестил чернобородый, не дождавшись ответа.
Я подозрительным взглядом провел по всей компании. Конечно, в этом мире я повидал всякого. Нельзя сразу отбрасывать версию, что самый молодой в их компании может жить гораздо дольше остальных. Или они просто дурака из меня делают?
— А ты совсем зеленый, малец, — продолжал усмехаться Вася. — Горца смотрел по ящику?
При слове «горец» в моей памяти тут же всплыл сериал, который я действительно очень любил в детстве. Вот только не помню сколько именно мне было лет, когда я смотрел его. Но знаю, что речь там идет про бессмертных воинов, воюющих между собой веками.
— Ну. Смотрел, — кивнул я.
— А ты думаешь, эти англичашки сами все придумали? Ха-ха. Наивный! Основано на реальных событиях, я тебе говорю. А вот все персонажи действительно вымышлены. Самый реальный из них, из горцев этих, перед тобой.
Вася указал подбородком на друга. Иннокентич кивнул.
По крайней мере, теперь ясно почему к нему обращаются, как к семидесятилетнему деду. Похоже он действительно самый старший в компании.
— А вы…тоже горцы? — уточнил я и посмотрел на часы.
Как минимум полтора часа до школы еще есть.
— Нет, — снова откашлялся дед Вова, вытирающий бороду от пролитого на себя пойла. — Мы нет. Видишь же, седина взяла.
— Соседи мы, — подхватил Вася. — Иннокентич вон в том доме живет. Мы в этом. Маринка дальше всех. Но мы ее провожаем.
— А почему он… — я отвел взгляд от Васи, вспомнив, что все-таки разговариваю с горцем. — Сложно было не заметить вашу реакцию, когда я назвал имя Элаизы…
— Тут ничего странного. Только девчонка может убить его, — соспойлерил мне дед Вова. — Поэтому он так жаждет встречи с ней. Даже татуху набил. Иннокентич уже лет пятьсот пытается умереть. С тех пор, как сгинула вся его семья. Поэтому и бухает, как не в себя.
Немой подёргал своего чернобородого друга за локоть и жестами что-то сказал ему.
— Он спрашивает, ты, случайно, не один из коллекционеров?
— Да, — я кивнул.
Руки горца затряслись еще сильнее. Он снова что-то сказал на языке жестов. Вася перевел:
— Он умоляет тебя свести его с Элаизой. Говорит, что много лет о ней не слышал.
Мне не хотелось его обнадеживать. Ну и разочаровывать тоже. Я долго подбирал слова и, в конце концов, ответил: